Кровь королей
Шрифт:
— Слушаю вас, достопочтенный Вольтер, — произнёс король, а камерарий перевернул песочные часы с характерным стуком о глянцевую поверхность натёртого до блеска столика, символизируя начало отсчёта времени.
— Я думаю, ты кратко объяснишь, раз уж так заинтересован, — пропустил барон крестьянина вперёд.
— Ваше величество, — низко поклонился тот, — Пока господин Вольтер был нашим помещиком, здание его дома было не столь большим. А вся остальная территория принадлежала нам, крестьянам, разрабатывавшим там пашни, огороды, в общем хозяйство, с которого положенную половину всех своих доходов отдавали нашему землевладельцу.
Монарх кивнул, представляя
— А когда господин Вольтер стал бароном, отстроив на месте своего жилья куда более крупный замок, с двором и конюшней, с банной пристройкой, стрелковой и водонапорной башней, его территория как бы поглотила многие наши владения. Территория крестьян при господине Вольтере обмельчала. Однако же он недоволен, что теперь наш оброк обмельчал. А мы ведь по-честному отдаём половину нажитого каждый сезон, — ещё раз он низко поклонился своему королю, — Ничего не утаиваем. Просто поля и огороды значительно уменьшились с ростом территории землевладельца.
— Ваше благородие, — поглядел Джеймс на барона, — Я думаю, здесь и без меня всё ясно. Как бы вам этого не хотелось, но крестьянин прав. Сколько земель у них вокруг вас осталось, с такого урожая половина вам, барону, и поступает. Тут уж, либо замок, либо поля. Неоткуда взяться прошлым суммам оброка. И если с этих доходов обеспечить своих стрелков, жильцов, конюхов и прочую прислугу уже не получается, значит требуется упразднить что-то в замке, вернув территорию землепашцам, если она после всего этого останется пригодной для возделывания.
— Так что жеж это, — опешил тот, — И конюшни ломать, и стрелков распускать…
— Я надеюсь, что вам в вашем краю защита в виде личной стражи не понадобится. Что в случае какого разбоя и наши взводы отправленные справятся да придут на помощь. На всякий, держите комнату оружейню, вооружайте слуг, чтобы оборонять замок.
— Да как жеж слуги воевать-то смогут, ваше величество! — качал головой барон.
— А вы возьмите одного опытного бойца на десяток-другой неопытных, пусть он им расскажет, покажет, обучит, как клинок держать или копьё, как орудовать им. Пусть тренирует пару раз в неделю, возглавляя свой такой отряд при необходимости, — посоветовал король.
— Благодарю за помощь, — нехотя поклонился барон, видя, что правда по итогу всё-таки не на его стороне, хотя до последнего рассчитывал на поддержку Его Величества, что тот всё-таки заставит крестьян трудиться и работать более усердно.
— Добро! — сказал король им на прощание, более ничего не добавив, так что мужчинам оставалось лишь ещё раз поклониться и направиться прочь из зала.
Едва их спины отдалились от дверей достаточно, чтобы туда мог поместиться человек, как с краю протиснулся ловкий и худощавый старец в мутноватой зелёной мантии с очень красивыми тканевыми наплечниками и передним плетением, служивший скорее декором с отсылкой на моду простолюдинов, используя этот элемент для украшения знатного костюма, нежели с практической целью.
Когда же прошагавшего к трону человека со стопкой записей зажатой в руках удалось хорошо рассмотреть, то на деле он оказался вовсе не стариком, а мужчиной лет тридцати или чуть за тридцать, однако с довольно длинной бородкой, отращиваемой не менее десяти последних лет его жизни, отчего издали он мог показаться изрядно старше своих реальных лет.
Его не успели представить, но это был знаменитый учёный Гиридус Норгхейн, обучавшийся колдовству в Иридиуме и в итоге изучающим сами стихии окружающего мира, о чём выпускал различные трактаты, которые там и зачитывал в сёлах и городах людям, явно не способным обзавестись копией такого текста.
Полноватые румяные щёки забавно смотрелись на в целом худощавом теле, колючая небритость подле них свидетельствовала, скорее всего, о пожелании этого господина отныне отращивать бакен барды. Крючковатый орлиный нос был столь остроконечным, словно это лицо облили воском или глиной телесного цвета, стекающей по нему и застывшей с переносицы вот такой каплей. Широкие ноздри возвышались над пышными светлыми усами, переходящими в густую длинную бороду, и от нервов вошедшего раздувались, набирая в грудь побольше воздуха.
— Мастер Норгхейн, ваше сиятельство! — приветствовал его король поклоном головы.
— Ваше величество, — жеманно поклонился он, немного гнусавя — Прибыл, как мы и обговаривали, всё подготовлено, — представлял он материалы, которые сжимал, протянув заодно верхний крупный лист, — А вот этот составлено примицерием и секретарями для вашего указа, остались по сути подпись и печать, если, ознакомившись с текстом, вы решите ничего не добавлять.
— Ждал вас, да, хорошо, — сказал Джеймс, вглядываясь в текст указа, — Итак, «Отныне всё то, что понималось под первоэлементами мироздания, а именно Огонь, Воду, Землю, Воздух и Природу требуется именовать не «элементом», а «стихией». «Элементом» же отныне называть малые составляющие стихий согласно таблицам и приложению из учёных работ. Так, древесина, смола, древесный сок являются элементами Природы. Горючие вещества типа Серы — элементами стихии Огня. Дым, облака и прочие пары — элементами стихии Воздуха. А различная руда, минералы и металлы — элементами стихии Земли. Таким образом многие элементы не зависят от своих стихий напрямую, а переходят из одной в другую. Например, вода, вылитая на угли, становится паром, уносясь в воздух. Смола, затвердевая в янтарь, становится принадлежной земной стихии. Детали в научных таблицах приложения к указу.» — завершил чтение вслух монарх основной части написанного.
— Далее осталось начертить дату и поставить вашу подпись, — с улыбкой гнусавил учёный, — Всё это упростит алхимикам, травникам и многим другим жизнь, да и новые исследования, — обещал он уже в очередной раз королю, с которым этот самый указ неоднократно обговаривался.
Почему вместо официального учёного визита он выбрал вот так прокрасться на приём горожан было не слишком понятно, хотя, вероятнее всего, Гиридусу просто нетерпелось поскорее узаконить все эти его идеи, на которые ранее уже было написано несколько научных трудов, как лично им, так и в тандеме с рядом других учёных-исследователей, как теоретиков, так и практиков.
Научный совет, естественно, не возражал, а только поддерживал такие начинания. Хотя, периодически разгорались споры. Так, например, жидкая смола могла быть отправлена в стихию Воды. А различные отвары, соки, хмельные напитки сочетали в себе и природные компоненты и обычно чистую воду, как основу или для разбавления слишком терпкой либо густой массы. Ещё немало заседаний было посвящено солнцу. Все, как один, с давних пор соглашались, что это некий огненный сияющий шар. Однако, он полностью висит в небе — относится Солнце таким образом всё ещё к Огню или всё-таки уже в стихию Воздуха.