Кровь королей
Шрифт:
Где-то в верхах барашки крупных облаков быстро летели на запад, гонимые бурными потоками, но внизу у земли никаких таких порывов не чувствовалось. Нечастые дуновения здесь были игривыми и ласковыми, уже по-вечернему прохладными, но всё-таки скорее приятным, нежели мешающим хорошо проводить время.
— Виаланты, похоже, остались под впечатлением, — проскрипел герцог Иридиума, когда троица подошла к нему поближе
— Что ж, это радует, — заулыбался Гектор, переглянувшись с супругой.
— Небось, захотят на Белтейн устроить в своих садах нечто подобное, — якобы предположил Аравен, намекая, что явно слышал такое обещание сегодня от Ролана либо Дианы.
Гектор поглядел на украшения сада, флажки и гербы, гирлянды меж деревьев аллей и на каменных изваяниях.
— Ах этот Сад, ах этот Салдор Крумвель! — радовалась Патриция Лекки, примкнувшая к гуляющим, после беседы тет-а-тет с Рикардом Палмером, приведя того с собой в компанию, и шагая теперь сбоку от своего мужа, — Вы только посмотрите, как же здесь красиво в это время года! Какое он разнообразие здесь развёл!
— Вот вырастил же он, да? — улыбался Гектор, — Сколько собрал здесь диковинок, широкие листья, хвойные породы, причудливые цветы, очень красивое место. Весной и птицы щебечут, порхают бабочки, любоваться да и только!
— Этот сад — настоящее достояние для всего королевства, — говорила Сара, — Одно из лучших мест на всём свете, и любая династия у власти должна не в последнюю очередь восхищаться тому факту, как близко он расположен к королевскому замку.
— А знаете, ваше величество, — произнёс Аравен, — Каждому королю или королеве ведь ничего не стоит издать указ о постройке нового замка и переносе столицы королевства. Триград выбран таковым лишь по тому, что располагается в центре, на стыке владений семей Кроули, Ферро и Дайнер. Почти равная удалённость с различных концов Королевства делает город и его крепость одинаково досягаемой для любого врага. Но ведь каждый на своё усмотрение мог бы сместить столицу, например, в порт Унтары.
— Ну, это уже надо Догаратов на трон и посадить, — усмехнулась Патриция, прервав мужа, — Освальда на троне, я, скажу вам, не представляю совершенно.
— Да уж, как и я, — Рикард поддержал подругу детства, но в общий разговор вступал крайне редко, — Хотя, правившие до них Дай-Го Годзи несколько раз когда-то этот пост и вправду занимали.
— А, кстати, — ведь ваша семья древнее нашей, — Гектор обращался к супругам Лекки, — не мог ли Салдор Крумвель быть как-то связан с родом Кромвеллов, фамилии ведь похожи? Ну, слегка, — добавил он скромно, сочтя вдруг сам свой вопрос каким-то уж больно глупым, тем более для монарха.
— Не настолько уж и древнее, кхе, как Виаланты, Уинфри или Аркхарты — единственная троица со времён Союза Девяти Семей, кхе, которая всё ещё правит на своих землях, кхе, как правили их предки, — с кашлем проговорил Аравен, поперхнувшись собственной слюной.
— Интересно, — задумалась всё же над вопросом короля Патриция, не преминув в мыслительных жестах покрасоваться своими драгоценными кольцами на изящных пальчиках, — никогда не задумывалась… Где жили Крумвели и где Кромвеллы, такое большое расстояние, — покачала она головой.
— О, да вы, похоже, не слишком знаете историю семьи Кромвелл, — произнёс Рикард, — Впрочем, Салдор сбежал и пропал из виду, умер он, или наплодил детей, больше чем бастардов у Фон Гнишека, Лекки и Кроули вместе взятых — нам не известно, хе-хе. История умалчивает, а летописи больше никогда не произносят эту фамилию.
— Но они, могли перебраться туда, — встрял Аравен, — Сбежавший Крумвель и его гипотетическая пассия, если таковая была. Могли перебраться в Карпат, подальше, к уголкам королевства. Точнее сбежал то он от орков ещё до объединения десяти земель! Либо он мог жениться уже там, на новом месте. Вспомните, при объединении Королевства у Кромвеллов не было владений, их династия была безвестной, а вся та территория либо не была включена в границы Энториона, принадлежа дуэргарам Муспелля, либо частично была землями Унтары и Карменгхейма. Но тех заботили свои степ и поля, в то время, как дикие леса и горные местности, в которых можно было бы попробовать рыть шахты и что-то добывать, были мало кому интересным клочком земли. И если историю самого Салдора мы более-менее знаем из летописей, то какие-то его родственники могли подкорректировать имя рода и начать, так сказать, новую жизнь, на землях Карпат, основав династию властных и самоуверенных Кромвеллов.
— Нет-нет, Аравен, ты явно не помнишь их историю, — начинал рассказывать лорд Палмер, тараторя поток информации быстрым темпом, — Фредерик Кромм считается первым в семейном древе Кромвеллов, кузнец-литейщик, изучающий горные минералы и металлы, бывший на хорошем счету у серых дуэргов или дуэнде — самых нелюдимых из гномов. Умел с ними договориться, вот жеж!
— Ах, говорят при его жизни было написано чуть ли не с десяток портретов, пока он восходил по социальной лестнице, меняя статус за статусом и титул за титулом, но ни одного из них, к сожалению, до наших дней не сохранилось, — проговорила герцогиня Иридиума.
— Твои слова про шахты прямо в точку, — приобнял за плечо подругу Рикард, — земли Карпат были полны руды, из которых семья кузнеца и делала всяческие вещи. В горах находились и драгоценные металлы, что позволило Кромму разбогатеть. А титул им вручили при поддержке Уинфри сами Дай-Го Годзи, правившие Унтарой до Догаратов. За то, сколько уникальных доспехов и оружия Кромм и его семья смогли выковать на благо всего Королевства. Как новоявленным лордам, Годзи отдали часть земель, Кромм расширил родовое имя до Кромвелл. Не помню уже как. Ах, возможно из-за браков, соединив какие-то две фамилии в одну. Знаете, например, купцов Айвелей? — покрутился он по сторонам ко всем собеседникам, — Их малышка Кирстен сегодня играла с вашей Вирджинией, они погодки, — произнёс он, глядя на королевскую чету, — Вот, возможно, кто-то из их дальних предков, некая Ай-ВЕЛЬ — выделил он концовку фамилии с особым акцентом внимания, — и Кромм при вступлении в брак могли по тем или иным причинам превратиться в «Кромвиль», ну или «Кромвелл», как они теперь звучат. И в качестве лордов мощь семьи укреплялась всё сильнее, они захватили крупный кусок территории, выстроили свой высотный мрачный замок и, в конце концов, получили графский титул. Заодно и присоединив завоёванные территории по другую сторону владений, тем самым, расширив Энторион на северо-западе, сдвинув территорию дуэргов глубже в горные хребты. Едва ли ко всему этому могут иметь отношения Крумвели и сад Салдора, — закончил он, — История всё равно не сохранила имени жены Фредерика, она скончалась довольно молодой и он воздвиг на скале Лакриму — Замок Слёз в память о ней.
Тем временем, упомянутая лордом королевская малышка Вирджиния сейчас единственная радовалась разгоревшейся дуэли Милены с Фабиосом, поедая печёные яблоки, ставшие продуктами их противостояния, и сейчас уже наблюдала не за выступлениями Вермиллиона, а присоединилась к брату с сестрой и остальным на поляне.
Всё зрелищное пиротехническое шоу с искрами и языками пламени от рыжих голубоглазых Ферро были даже детьми приняты не столько с восторгом, сколько с боязнью и опаской за жизни дуэлянтов да и, чего уж таить, свои собственные. Небольшие, с детский кулак, огненные шарики разных оттенков: от желто-солнечного до кроваво-красного, летали с магматическим жаром и ярким сиянием в обе стороны, рискуя спалить кому-нибудь волосы или поджечь детали одежды.
Однако и Милена, и её брат от всех этих сверкающих и пылающих сфер уворачивались довольно ловко. Иногда даже не отпрыгивали в сторону, а просто уклонялись корпусом, весело хихикая и не упуская возможности подколоть на словах промах оппонента.
Извилистые огненные змейки струились от рыжей девчонки к такому же рыжему мальчишке и наоборот, шарики покрупнее рассыпались в войска красных угольков, половина снарядов попадала в воды фонтанов и гасла задолго до достижения цели, но отдельные искры теперь-таки достигали цветастого наряда Фабиоса и красивого платья Милены. Ситуация начинала накаляться, но, в конце концов, они попросту утомились и прекратили своё безумие, решив сделать в сражении перерыв. А вспомнивший из-за чего вообще разгорелся весь сыр-бор, Колин вызвался всё же залезть на вершину дерева, показывая, что он здесь самый смелый.