Кровь мага
Шрифт:
– Спасибо, – сказал он, проведя языком по залеченному рассечению.
Он попытался пожать Цим руку, однако та ловко увернулась, притворившись, что не заметила его движения.
– Значит, – начала она, – пришло время нашего с тобой последнего занятия. Послезавтра ты отправишься на экзамены, а мне придется искать другие способы учиться.
– Мы могли бы продолжить после экзаменов, – предложил Аларон. – К тому времени я и Рамон уже выпустимся; мы могли бы заниматься этим открыто.
Цим покачала головой:
– Наш табор уезжает в пяденицу – нам нужно быть в Лантрисе до того, как выпадет снег.
– Ты вернешься весной?
Аларон понял, что не может изображать безразличие.
– Возможно. Кто знает? – Девушка наклонилась вперед с нетерпеливым
Следующие два часа Аларон учил ее тому, что усвоил с последней их встречи, и проверял выученное Цим на предыдущих занятиях. Как обычно, она уже разбиралась в этом материале лучше его, помогая ему не меньше, чем он помогал ей. Аларон надеялся, что однажды станет кем-то б'oльшим, чем просто магом-зубрилой, однако до этого ему было еще далеко. Он попытался вызвать пламя, однако его языки зашипели и погасли с удручающим хлопком.
– Позволь магии течь, Аларон, – укорила его Цим. – Ты так напряжен. Тебе нужно расслабиться и разрешить ей литься сквозь себя подобно воде.
– Не могу! – простонал Аларон. – Просто не могу.
– Ты же маг. Так позволь магии быть естественной!
– Это не естественно, настолько неестественно, насколько это вообще возможно, – пожаловался он огорченно.
Он чувствовал себя уставшим и неуклюжим. Вверху светила молодая луна, чья огромная дуга закрывала половину неба. Она выглядела так, словно до нее почти можно было дотронуться. Сделать это было бы уж точно легче, чем коснуться Цим. Проследив за его взглядом, девушка-цыганка вздрогнула и натянула свой платок на глаза. Ее всегда пугал вид висевшей в небе гигантской луны.
– Иди же, – сказала она Аларону. – Ты слишком устал, чтобы продолжать. Иди домой.
Аларон знал, что Цим была права, однако сказать «спокойной ночи» означало отказаться от многих грез. Он колебался, однако девушка уже встала, проскользнув под куском гниющей кожи, которая служила в хижине дверью. Аларон последовал за ней, чувствуя себя еще более несчастным.
Цим обернулась к нему:
– Значит, семь лет нашего с тобой знакомства подошли к концу. Не знаю, как отблагодарить тебя за твою доброту, за то, что ты учил меня.
Аларон попытался придумать что-нибудь очаровательное, остроумное и романтичное, однако понял, что не может произнести ни слова. Девушка прикоснулась тонким пальцем к его губам:
– Тсс.
Она вложила что-то ему в руку, и Аларон опустил взгляд. Медный амулет в виде розы. Римонской Розы. Крепко сжав его, он внезапно осознал, что плачет.
– Ой, Аларон, ты идиот!
Шагнув к нему, Цим чмокнула его в щеку – и в следующее мгновение была уже в двух футах от него. Еще через мгновение – в четырех. Затем – в десяти. А дальше тени старой стены поглотили ее и она исчезла. Быть может, навсегда.
В последний день учебного года к ним обратился ректор. Остальные студенты уже отправились по домам, и обычно многоголосая старая крепость заметно приутихла. Ректор Люсьен Гавий был политическим назначенцем губернатора Вульта, который в бытность преподавателем всегда казался Аларону бесхребетным слизнем. Гавий разглагольствовал о приближавшихся экзаменах, хотя все и так уже знали, чего ждать. Им оставалось лишь четыре недели месяца ноялия, и каждая из них была расписана для сдачи тестов. Первая неделя ожидалась академической: история, теология, исчисление и, разумеется, рондийский, чтобы продемонстрировать, что они умеют читать и писать. «Исчисление хуже всего», – подумал Аларон, хотя самой важной должна была стать следующая пяденица, когда они представят свои дипломные работы. В коллегию съедутся и вербовщики, и ученые. Дипломные работы были для учащихся шансом внести свой вклад в магическую науку, и многие считали их важнейшей частью экзаменов.
Вторая неделя полностью посвящалась навыкам, необходимым боевым магам. Им предстояло продемонстрировать свое умение обращаться с оружием дальнего боя и ездить верхом, а затем сразиться без использования гнозиса с лучшими солдатами городской стражи, которые знали свое дело, даже применяя затупленное оружие. Вся неделя будет напряженной, изматывающей и опасной.
Третья и четвертая недели должны были стать проверкой их гностических знаний и навыков: базовых энергетических манипуляций и теории, герметического гнозиса и теургии, а напоследок – тауматургии и колдовства. Тестировать их будут абсолютно все преподаватели, и посмотреть на это соберутся многие, включая вербовщиков из Киркегарде, Вольсая, легионов, Арканума и городской стражи, а также частные лица, нанимавшие магов в качестве телохранителей или учителей. Экзамены были витриной, и то, что они выставят в ней, имело едва ли не решающее значение для их будущего.
Малеворну, Фрэнсису и Сету будущее было гарантировано по праву рождения. Грон Колл и Борон Фунт тоже обладали хорошей родословной. Рамон, как чужак, мог выпуститься, лишь обязавшись отслужить в легионе, однако он в любом случае вернулся бы в свою родную силацийскую деревню влиятельным и уважаемым человеком, поскольку магов-римонцев было не так много.
Аларону, лишь еще одному городскому магу, который не мог похвастать ни знатным происхождением, ни чистотой крови, наверняка придется сложнее. Людей с четвертью магической крови было множество; зачастую являясь ублюдками, они, как правило, становились боевыми магами на передовой, которых наперегонки спешили убить вражеские арбалетчики или лучники, а рядовые солдаты собственной армии не слишком-то жаловали их. Многие из них погибали рано. Ванн Мерсер вообще не хотел, чтобы его сын служил в легионе; он всегда пытался заинтересовать свое чадо искусством торговли, однако Аларон мечтал о великих делах и героизме на поле боя, о славе и признании. Он стремился к тому, чтобы окружающие им восхищались, а «Чистые» его уважали… И еще – чтобы рядом с ним была одна римонская девушка.
4. Цена руки вашей дочери
Происхождение магов
Разрушив Римонскую Империю, Вознесшиеся маги из Благословенных Трех Сотен стали постигать свои вновь обретенные силы. Когда дело дошло до деторождения, они обнаружили, что гностический потенциал напрямую связан с тем, кем были родители ребенка: маги рождали магов и качество «магической крови» напрямую влияло на могущество ребенка. Возникли новые династии, считавшие, что чем чище кровь, тем лучше. Однако также было обнаружено, что чистота крови отрицательно сказывается на плодовитости обоих полов. Поэтому чистокровным пришлось начать вступать в связи с обычными людьми, чтобы произвести на свет необходимое империи число магов. В результате чистокровных семей в империи осталось не так много. В их руках сосредоточена б'oльшая часть власти, и они презирают тех, чья кровь «разбавлена», в то же время нуждаясь в боевых магах, которых менее чистокровные семьи дают легионам.
Район Аруна-Нагар, Баранази, Северный Лакх, континент Антиопия
Рами 1381 (сентинон 927 на Юросе)
10 месяцев до Лунного Прилива
Даже если бы Испал Анкешаран ослеп и оглох, ему хватило бы одного лишь обоняния, чтобы понять, в какой именно части Аруна-Нагарского рынка он находится. Каждый аромат был ему знаком. Специи, кофе и чай, моча и пот. Крупнейший рынок Баранази, жемчужины Лакха. Город славился как место паломничества. Он стоял в излучине реки, где Ганн-Слон однажды пролил воду из своего священного хобота, наполнив ее бассейн и создав артерию, чьи медленные воды текли через грязно-рыжие равнины, впадая в непреодолимое море. Здесь он покупал и продавал все, что, как ему казалось, могло принести выгоду. Рынок являлся ареной, на которой он сходился с покупателями и продавцами, находил друзей и наживал врагов, жил и любил. Это был дом, где он смеялся, плакал и благодарил за свою прекрасную жизнь каждого из Тысячи Омалийских Богов.