Кровь на черных тюльпанах
Шрифт:
— Да, он бывал здесь раза два-три. По крайней мере, при мне, я работаю здесь всего около года.
— А помнишь, что произошло с ним в последний раз?
— Он очень сильно напился, и приятели буквально вынесли его отсюда на руках.
— Сколько же он выпил, чтобы так опьянеть? Что он пил, пиво?
— Не знаю, не помню, сэр. Это было давно. Каждый день новые посетители, разве запомнишь, кто что пьет.
— А может быть, ты все-таки вспомнишь, что подложил ему тогда в кружку? Ведь такое, наверное, случается с тобой не
Вират вздрогнул.
— Это неправда, сэр. Я ничего не знаю.
— Хорошо. Не хочешь говорить, не надо. Я уйду, но через пять минут вернусь с полицией. Тогда ты расскажешь все.
Майкл встал и направился к выходу.
— Подождите, сэр! Не надо полиции.
— Хорошо, тогда ты мне расскажешь честно, как все было. Но только не врать!
— Не губите меня, сэр. Я пошел на это из-за денег. И подумать не мог, что они передали мне отраву. Не выдавайте меня, сэр, я вам все расскажу.
— Ладно, выкладывай все по порядку.
— В тот вечер за столик ко мне сели двое мужчин. Они пришли около половины десятого. Одного я знал, он часто бывал у нас, другого видел впервые.
— Постой, они есть здесь, на этих фотографиях?
— Да, сэр, — Вират указал на Гролла и Моберга. — Тот, кто стоит рядом с вами, до этого никогда здесь не был. А другой, который заходил раньше, спросил: «Вират, хочешь сейчас заработать тысячу бат?»
Я сказал, что не прочь, и спросил, что надо для этого сделать. «Так вот, через несколько минут сюда придет наш товарищ, нам нужно обсудить с ним важное дело. Но он уже две недели не может выйти из запоя. Боимся, что и сегодня напьется. Брось ему в пиво эту таблетку, она отобьет у него тягу к спиртному часа на два. А нам больше не надо. И деньги твои. Ну, договорились?»
Я и не подумал, что здесь что-то нечисто. Такие солидные джентльмены.
— Ну а дальше?
— Тот пришел часов в десять, подсел к ним. Они пили пиво, о чем-то оживленно говорили. По-моему, они его уговаривали что-то сделать, а он все отказывался. Потом я услышал условную фразу, и сделал так, как меня просили.
Минут через пять я заметил, что тот парень заснул за столом. Действительно слабый малый: так захмелеть от пары кружек. Эти двое поднялись и потащили его к выходу. Деньги оставили на столе.
— Ты встречал потом кого-нибудь из них?
— Тот, который дал мне таблетку, часто ходит сюда. А другого я не видел. Больше я ничего не знаю, поверьте.
Майклу удалось застать Поникон Висават в редакции только на третий день к вечеру.
— Чего вы от меня хотите? — спросила она после того, как Майкл представился. Ее голос в трубке звучал настороженно.
— Я хочу встретиться с вами и поговорить о Питере Лайлесе. Вы ведь знаете его?
— О, я не имею никакого отношения к этому делу. Очень прошу меня больше не беспокоить, у меня много работы.
— Послушайте, это очень важно. Встреча со мной не отнимет у вас много времени.
Женщина молчала.
— Хорошо, — наконец сказала она. — Давайте встретимся сегодня вечером, в восемь часов.
И назвала бар в районе порта.
До встречи с Поникон еще оставалось время, и Майкл решил просмотреть почту. Вместе с газетами из ящика выпало письмо. Его текст гласил:
«Советуем прекратить совать нос в чужие дела. Еще один вопрос об этом коммунистическом ублюдке Лайлесе — и можешь считать себя трупом. Запомни это, милашка».
Текст был отпечатан на машинке, подписи не было.
Майкл сразу снял трубку, набрал номер:
— Дик, это Майкл.
— Привет. Как дела?
— Только что получил анонимку. Хотят, чтобы я прекратил разыскивать Питера Лайлеса. В противном случае угрожают расправой.
— Поздравляю, этого и следовало ожидать. Ну и что же ты думаешь делать дальше?
— Продолжать.
Бордовую «тоёту», пытавшуюся укрыться за другими машинами, Майкл вычислил сразу. Пока она следовала за ним через весь город, он вспомнил слова администратора из «Лебедя» — такая же машина принадлежала Мобергу.
За рулем сидел таец в темных очках, сзади — два пассажира, но разглядеть их лица было невозможно.
Вот уже минут пятнадцать он крутится по темным узким переулкам, делая резкие крутые повороты в надежде, что преследователи потеряют его из виду. Но, выезжая на магистральную улицу, он снова замечал знакомые квадратные фары «тоёты». И все же на одном из перекрестков ему удалось «оторваться»: видимо, преследователи попали в пробку. Майкл быстро свернул в боковую улицу, долго крутился по переулкам. Слежки не было.
В бар он вошел ровно в восемь. Здесь было уютно, в полумраке тихо играла музыка. Вполне подходящее место для конфиденциальной встречи.
Минут через двадцать дверь в бар отворилась, и Майкл увидел стройную, молодую женщину. Администратор «Лебедя» оказался прав. На нее нельзя было не обратить внимания. Майкл сделал ей знак, и она села за его столик:
— Простите за опоздание, господин Лестер, раньше просто не получилось.
— Это я должен просить у вас прощения. Но речь идет о вашем друге. В «Лебеде» мне сказали, что вы приходили к нему вечером первого марта.
— Там что, назвали мое имя?
— Нет, просто Ричард Бельски говорил мне о вашей дружбе с Лайлесом, догадаться было нетрудно.
Поникон достала сигареты, закурила.
— А вы, оказывается, проницательный человек! У Питера была действительно я. Столько времени прошло, а я до сих пор не могу найти себе места. Поэтому-то испугалась, когда вы позвонили мне. Уже почти полгода у меня такое чувство, что за мной постоянно следят. Тогда Питер отдал мне пленку. Наверное, за ней охотятся. А у меня нет сил больше жить в страхе. Пленка со мной — возьмите ее, пожалуйста.