Кровь над короной
Шрифт:
— И раз! И два!
Гребцы тут же принялись орудовать веслами, отдаляясь от берега. И вовремя — Екатерина Алексеевна увидела, как на песчаный берег наметом вылетели три всадника в синих драгунских мундирах, загоняя коней в воду. И тут же стали поднимать свои ружья.
— А вот так рисковать мы не будем!
Барон заслонил ее собою, и тут же с лодки стали стрелять матросы. А женщина уже ничего не видела, закрыв глаза и радостно слушая ровный перестук мужского сердца…
Глава 3
Кобона
Иоанн Антонович
ближе к полудню 9 июля 1764 года
— Так вот,
— Для начала я поздравляю всю Лейб-Кампанию с новыми чинами! Раньше у вас было преимущество над гвардией в два чина, но с этого дня будет всего в один. И радуйтесь — если бы этот упырь меня прирезал, то вас всех надлежало бы расстрелять как не выполнивших свою главную задачу. И будьте уверены — это первое и последнее предупреждение! С моей смертью кончается и ваша жизнь!
«А вот теперь вас до самого копчика проняло — сообразили, чем такие шутки пахнут?! Это только начало, как говорил один полковник — я вас научу сапоги чистить, и с утра на свежую голову надевать! Сейчас мы начнем разбор полетов и найдем крайних, как вы в середину не забивайтесь!»
— Какая твоя была задача?
Иван Антонович ткнул в живот здоровенного солдата, что сидел в шкафу, мысленно отметив, что сам сделал глупость, засунув верзилу в тесный шкаф. Тело, скорее всего, у него немного затекло, а при рывке это потеря пусть даже одной, но драгоценной секунды.
— Схватить злодея! Я как увидел, что он дернулся, и слова воровские сказал, так дверцу сразу толкнул и вылез. Только гвардеец ударил уже ножичком… А я его за руку схватил, ну и вдарил кулаком!
— Дурак, — только и смог сказать Иван Антонович в вытаращенные глаза верзилы. Тот даже вспотел весь то ли от страха, либо от усердия. — Валить его надо на пол и закрывать тушей, чтоб себя не убил. Понятно? А кто за той дверью сидел?! Пойдем туда.
Никритин подошел к двери и толкнул ее вовнутрь — зашел в маленькую комнатку. Следом за ним гуськом зашли трое, бывших солдат заметно, как говорят — «плющило и колбасило».
— И как вы тут расположились? Показывайте.
— Я в щель подглядывал, государь! А как увидел, что убивец ножик свой достал, то на ноги вскочил, дверь на себя рванул и в кабинет твой вбежал! А Семен уже ворога на пол свалил — мы сразу же и набросились втроем и руки выкрутили!
Небольшого росточка лейб-кампанец, со шрамом на щеке, посмотрел на Никритина с нескрываемым унынием в глазах, видимо сильно переживал случившееся. Иван Антонович только вздохнул в ответ:
— Могли бы быстрее вбежать! Смотри как — ты присел, смотришь, увидел движение убийцы. И рвешь дверь на себя, открывая дорогу! Парни врываются и вяжут убийцу. А ты встал и сам открыл, и первым вошел — а времечко то ушло! Пусть миг единый, в два стука сердца, но его могло бы злодею хватить?!
— Понятно, царь-батюшка. Но тогда лучше двери сделать из двух створок, и толкать их наружу. Тогда можно и успеть!
— Молодец, соображаешь!
— А еще лучше, государь,
— Тогда проведем тренировку. Капитан, дуй за парадную дверь и смотри в скважину. Возьми команду. Все остальные по местам как было. Ты будешь императором, стой здесь, — Иван Антонович ткнул одного солдата, а потом указал на второго:
— А ты убийца, возьми гусиное перо. Пусть будет ножом. А вот тебе встать за портьеру, ткань плотная, убийца не увидит. И внимательно смотреть за тем, кто мою особу сейчас собой заменяет. Твоя задача выскочить и прикрыть его собственным телом, пусть даже перо поймаешь. Надо же — и в прямом и переносном смысле — «перо».
Третий лейб-кампанец только кивнул головой и тут же стал за портьеру, прикрывшись плотной тканью. Петр отошел в сторонку, и громко произнес, стараясь, чтобы его услышали все:
— Как только убийца выхватит перо из-под полы, действуйте! Приготовься прыгнуть на царя. Начинайте…
Если первый блин комом, как говорят, то второй получился обгорелым. Двери чуть не вырвали из петель, сильно пострадал и шкаф, когда из него бульдозером попер верзила. Рухнула на пол портера, накрыв несостоявшегося убийцу и телохранителя, принявшего «перо» на себя. А сверху на них гурьбой попадало с полдюжины охранников, стараясь понять, кому из двух надо заламывать руки. Консенсус был найден в том, что повязали сразу обоих, не видя, кто конкретно в роли «злодея».
А вот Морозов и еще один лейб-кампанец сразу прикрыли императора, держа шпаги в руках. Все предельно серьезно восприняли происходящее, без всяких шуток и с запредельным энтузиастом того персонажа, что в церкви лоб разбить может.
Иван Антонович поморщился, стараясь отойти — не хватало ему еще пострадать во время тренировки. И так стулья своротили, портьеру сорвали, шкаф уронили, чернильницу с перьями опрокинули.
— Все, хватит, достаточно! Всем построиться!
Команду выполнили мгновенно, заняв шеренгой кабинет почти во всей длине. Иван Антонович посмотрел на лейб-кампанцев — все, как говорится, прониклись. У «злодея» нос разбит, у телохранителя «портьерного» синяк под глазом набухает. Старались!
— Вот так будете тренироваться каждый день! Шутки окончились, наступили жестокие реальности! Навести порядок, и все за двери. Аникита, ты останься, разговор еще с тобой будет!
Пока наводили порядок в кабинете, стараясь соблюдать определенную тишину, так как Иван Антонович уселся за стол и принялся размышлять — в сугубо практическом ключе.
«Надо создавать КГБ, как не крути, но опыт местных профессионалов нужно собирать, анализировать и передавать новым кадрам, а такое требует определенной централизации. Тайная экспедиция занимается разными делами, от обычного политического сыска до борьбы с иностранными разведками. Необходимо будет разобраться, что это за контора более детально — ее люди, наверное, уже есть в моем окружении.