Кровь отверженных
Шрифт:
– Отчего с каждым моим приездом ты становишься все красивее? – сказал он, поддразнивая.
– Ах, Ловкач, Ловкач, Ловкач!
Нелл защелкала языком. Положила две карты лицом вверх и спросила:
– Потому и Сара с тобой развелась?
Джеффри удивился:
– Ты что же, увидела это в картах?
Она лукаво улыбнулась.
– Поняла из рождественских открыток. На обратном адресе Сары была написана фамилия «Линтон».
Она выложила еще одну карту.
– Ты что же, изменил ей?
Он указал на
– Скажи, что ты здесь видишь?
Она положила еще две карты.
– Думаю, ты ей изменил и попался на месте преступления.
– Что?
Нелл рассмеялась.
– Думаешь, если она с тобой не говорит, так и со мной не общается?
Он непонимающе покачал головой.
– Мы говорим по телефону, дурачок, – сказала она. – Я часто звоню Саре.
– Тогда ты должна знать, что я снова с ней встречаюсь.
Он и сам заметил, что заговорил, как прежний самоуверенный Ловкач. Не смог удержаться:
– Что говорят об этом твои карты?
Она перевернула еще две карты и несколько секунд смотрела на них. Поморщилась. Собрала карты в колоду.
– Ну как можно верить в такую чушь? – пробормотала она. – Давай, пойдем к Опоссуму. Он тебе страшно обрадуется.
Она протянула ему руку. Джеффри колебался: ему хотелось услышать прогноз. Не то чтобы Джеффри верил в провидческий дар Нелл или любых других гадалок, но его раздражало, что она не постаралась хотя бы сочинить что-то и тем самым его приободрить.
– Пошли, – сказала она и потянула его за рукав.
Джеффри повиновался. Выйдя из лачуги, они окунулись в безжалостную алабамскую жару. Деревьев на гравийной стоянке не было, и Джеффри чувствовал на макушке раскаленное дыхание солнца.
Нелл взяла его под руку и сказала:
– Мне нравится Сара.
– Мне – тоже, – сказал он.
– Я серьезно, Джеффри. Мне она в самом деле очень нравится.
Он остановился, потому что она редко называла его «Джеффри».
– Если она даст тебе шанс, не погуби его.
– В мои планы это не входит.
– Я не шучу, Ловкач.
Она потянула его к магазину.
– Сара слишком хороша для тебя. К тому же она очень умна.
Нелл остановилась, ожидая, когда он распахнет перед ней дверь.
– Не проморгай такую возможность.
– Твое доверие меня окрыляет.
– Я не хочу, чтобы маленький Джеффри опять все испортил.
– Маленький? – повторил он и открыл дверь. – Ну и память!
Она хотела ответить, но в этот момент помещение заполнил рокочущий голос Опоссума.
– Ну что, Ловкач? – загрохотал Опоссум, словно Джеффри вернулся с прогулки, а не приехал в город спустя несколько лет.
Джеффри смотрел на друга. Он выбирался из-за стола. Брюхо мешало, но он все же поднялся на ноги, опровергая законы физики.
– Черт! – воскликнул Джеффри и погладил Опоссума по животу. – Нелл, почему ты не сказала, что вы ожидаете
Опоссум добродушно рассмеялся и потер живот.
– Если это мальчик, то назовем его Бад. Если девочка – Дьюарс.
Он обнял Джеффри и повел его в глубь помещения.
– Как поживаешь, мальчик?
Джеффри выдал стандартную фразу:
– Когда я был ростом с тебя, то уже не был мальчиком.
Опоссум откинул голову и расхохотался.
– Жаль, что с нами нет Прыща. Ты давно приехал?
– Недавно, – сказал Джеффри. – И уже уезжаю.
Оглянулся и увидел, что Нелл уже ушла.
– Хорошая женщина, – сказал Опоссум.
– Поверить не могу, что она до сих пор с тобой.
– Каждый раз, как иду спать, отнимаю у нее ключи, – сказал Опоссум и подмигнул Джеффри. – Пива хочешь?
Джеффри взглянул на настенные часы.
– Я не пью раньше полудня.
– А, ну ладно, – сказал он. – Может, тогда колу?
Не дожидаясь ответа, он вынул из холодильника две бутылки.
– Ну и жарища, – сказал Джеффри.
– Да, – согласился Опоссум и открыл бутылки о край стола. – Ты, наверное, зашел попросить, чтобы я приглядел за твоей мамашей.
– Я бы и сам, да у меня дома серьезное дело, – сказал он, и ему стало приятно от того, что Грант стал для него домом. – Если, конечно, ты не возражаешь.
– Пустое, – отмахнулся он и подал Джеффри колу. – Не думай об этом. Она же наша соседка.
– Спасибо, – сказал Джеффри.
Он смотрел, как Опоссум достал с полки пакет с арахисом и открыл его зубами. Предложил ему, но Джеффри покачал головой.
– Очень жаль, что она упала, – сказал Опоссум и бросил в открытое горло бутылки горсть орехов. – Последнее время стоит жуткая жара. Думаю, у нее просто закружилась голова.
Джеффри глотнул колу. Опоссум был в своем репертуаре – прикрывал Мэй Толливер. Джерри Лонг не зря получил свое прозвище, когда в тот день притворялся мертвым во дворе Джеффри. Если он и преуспел в чем-то, так это в том, что не обращал внимания на то, что происходит у него на глазах.
В окна ворвался тяжелый рэп. Джеффри оглянулся и увидел, что к дому подъехал большой пикап бордового цвета. Музыкальная какофония сотрясала воздух до тех пор, пока двигатель не отключился. Из машины выскочил угрюмый подросток и вошел в магазин.
На нем была рубашка под цвет автомобиля с белыми буквами «Вперед, Тайд», выведенными на свирепом слоне. Прежде всего Джеффри обратил внимание на его волосы. Они были пшеничного цвета с маленькими алыми заколками на концах. Когда он шел, заколки стукались одна о другую. На парне были обрезанные у колена камуфляжные черно-серые штаны, а носки и кроссовки – цвета «Кримсон Тайд», спортивного клуба Алабамского университета. Джеффри вздрогнул, поняв, что подросток с ног до головы одет в цвета команды.