Кровь предателя

Арнольд Майкл

Страйкер увидел, что у мужчины нет оружия, и медленно опустил свое.

– Кто вы?
– выкрикнул он.

Теперь, находясь от него примерно в десяти шагах, мужчина попытался дружелюбно улыбнуться, хотя было очевидно, что он напряжён.

– Томас Арчер, - ответил он.
– Я староста в этой деревне.

– Капитан Страйкер, пехотный полк сэра Моубрея, армия его величества.

– Слава Богу, - сказал староста.

***

Это едва ли можно было назвать трупом - скрюченные конечности и раздетое догола тело. Труп был не более чем кучей разлагающейся плоти, брошенной в сырой кустарник у обочины дороги.

– Это мужчина, - сержант Малачи Бейн исследовал тело с бесстрастностью, присущей его профессии.
– Схлопотал пулю в грудь.

В десяти шагах от него рядом с лошадьми стоял Мейкпис, брезгливо наморщив нос.

– И его раздели?

Бейн кивнул.

– Чисто сработано, - он поднял голову.
– Наверное, грабители.

– Может да, а может и нет. Каждый на нашем пути, будь он мужчина, женщина или ребенок, бежал от нас как от зачумленных, - он кивнул в сторону трупа.
– Вот и разгадка. Бедного ублюдка, должно быть, ограбили разбойники, но с таким же успехом он мог столкнуться и с регулярными войсками.

Илай Мейкпис отслужил не один год солдатской службы и чувствовал царивший повсюду страх - на дорогах, в полях и городах. Народ не отличал друзей от врагов. Никто не доверял даже собственной родне.

***

– Милостивый Господь, к тебе я взываю. Прости нас, детей недостойных своих, грешников, предавших тебя самым чудовищным образом. Среди нас царят раздоры и междоусобицы. Мы забыли об истинном учении. Англия восстала против самой себя. Не избежать ей падения в пучину ада. Не допусти этого, Боже. Спаси нас от самих себя. Дай нашему королю храбрости и силы духа стать пастырем нашим.

Молитву отца Бенджамина Лэйни, склонившегося перед алтарем церкви Святого Петра, прервал отдавшийся эхом скрип огромной деревянной двери. Священник повернул свою голову с редкими рыжими волосами и сощурившись посмотрел на бесформенный силуэт, застывший подобно статуе посреди затейливо отделанного нефа. Горгульи, святые и грешники сплелись вместе на холодных стенах в пламени свечей, внезапный порыв ночного воздуха вдохнул в них жизнь.

Пока священник с трудом поднялся с колен, чтобы получше рассмотреть новоприбывшего, большая дверь захлопнулась, напомнив ему о плите на могиле Христа. По спине Бенжамина пробежал холодок, и ему пришлось призвать на помощь всё свое мужество, чтобы не развернуться и не побежать.

К нему двинулась фигура в капюшоне, решительно шагая по нефу, и Бенжамин опять мысленно взмолился.

Подойдя на расстояние вытянутой руки, фигура остановилась, и отец Бенжамин нахмурился, когда ноздри ему защекотало страшное зловоние. Возможно, фигура перед ним и была созданием из потустороннего мира, но благоухала определенно по-земному. От создания тянуло кожей, потом и лошадьми.

– Добрый вечер, отец.

Отец Бенджамин разинул рот от удивления. Голос был женский.

– Вы меня испугали, - упрекнул её священник, пока они шли в заднюю часть церкви.

– Простите, отец, - сказала Лизетт.

– Ничего. Я рад снова вас увидеть, дитя моё. Мне никогда не наскучит ваш приятный акцент.

– У меня есть новости.

Он внимательно на неё посмотрел.

– О королеве?

Лизетт покачала головой.

– У королевы всё хорошо, отец. Она занимается сбором средств за рубежом и передаёт вам наилучшие пожелания.

– Хвала Господу, - произнес священник.
– Прошло немало лет с тех пор, когда я выполнял поручения ее величества, но я польщен, что она вспомнила обо мне, - он изучающе посмотрел на Лизетт.
– И тем не менее, вот вы здесь. Любимый агент королевы и мой старый друг. Полагаю, вы совершили путешествие до Питерсфилда не ради отречения от католицизма?

Лизетт улыбнулась.

– Нет.

– Тогда зачем?

– У королевы украли нечто очень ценное. Предатель похитил это у королевской семьи. Меня послали в Англию, чтобы вернуть эту вещь.

Когда они добрались до личных покоев священника, находящихся в дальнем конце церкви, Лизетт передала свой последний разговор с Кэсли, лишь опустив кровавый финал.

– Олд Винчестер Хилл. Где это, отец?

Отец Бенжамин наморщил нос, размышляя над вопросом.

– Это древняя крепость. Очень древняя. К западу отсюда, - священник нахмурился.
– Вы разыскали того полковника, Кэсли?

Она кивнула.

– Да. Полковник Джон Кэсли. Он не знал, что внутри шкатулки, только то, что ее содержимое бесценно для парламента. В краже ему была отведена роль хранителя шкатулки, подыскать безопасное место, до того как найдется покупатель. Я заставила его ... он рассказал мне, что города сочли слишком опасным местом для подобной ценности и что самое высокое командование мятежников приказало отвезти его на юг, к Портсмуту, чтобы в случае чего быстро перенести на корабль и отвезти за море.

Бенджамин пожал плечами.

– Прошу, не отягощайте мою совесть подробностями своей миссии. Несмотря ни на что, я убеждаю себя, что он заговорил без принуждения.

– Как скажете, отец, - ответила она с каменным лицом.

– Он назвал место - Олд Винчестер Хилл.

– Да, там он и спрятали. На вершине.

– И Кэсли сказал вам, что он находится в долине возле Питерсфилда, - закончил мысль священник.
– И всё же вы пришли ко мне. Почему?

– Вы ближайший королевский агент. И я знаю, что вы, как и я, преданы делу роялистов, хотя и еретик.

Отец Бенджамин решительно поднял руку.

– Пожалуйста, мадемуазель Лизетт. Давайте сейчас не будем обсуждать богословие. Мы служим одному королю.

Лизетт поджала верхнюю губу.

– Нет. Я служу королеве. Генриетте-Марии.

Бенджамин вздохнул.

– Неважно. Я помогу вам, Лизетт, но не вслепую. Скажите мне, какая драгоценность находится в том тайнике.

Француженка прищурила глаза.

– Я скажу вам, отец. Но если вы меня предадите, я отрежу вам яйца и скормлю их своей кобыле.