Кровь
Шрифт:
Прижавшись как можно крепче к такому знакомому плечу, Ледяная Ведьма прошептала, глядя на отблески огня на стенах:
– Свои же не поймут. Что я скажу дружине и “сыроедам”? Давайте целовать ублюдков, кто жег наши деревни?
– С чего бы? Давайте проявим милосердие к ним. Пока проявим. И не мы одни. А пойдем вместе с Арисами и болотниками ради общего дела. Не ради твоей прихоти, а по предложению других ярлов. Чтобы уничтожить самого сильного врага. А к домашним проблемам сможем вернуться и потом. Нет смысла жечь сарай у соседа, когда пылает вся деревня.
– Тогда вместе с абордажниками
– Упрыгаются эти крысы наших парней цеплять, - тихо рассмеялся Фамп.
– Пехоту и защиту столицы даст Арн, это в его же интересах. Если он не прикроет город, то останется царствовать на головешках. Еще часть легких кораблей для преследования и ударов по флангам выделят наемники Ариса. Балдсарре дал понять, что он в деле и готов выделить лучших. Худших сгребет с Севера и перебросит на усиление на стены города. Ну и конницу получим от болотников, будут щипать любые отбившиеся или сбитые с неба отряды по полям и перелескам.
– Вот тогда пираты и вцепятся в незащищенные деревни.
– Баронам будет сделано предложение. Или они помогают гонять чужаков, или Нарена поможет диким и займет все острова.
– Тогда нам остается флот?
– Да. То, что мы сейчас делаем лучше других. Два наших железных монстра и новые драккары Ягера. Как раз хватит, чтобы зайти с тыла и начать ронять имперцев с небес. Отрезать любую возможность побега и жечь, один за другим. Один за другим... Мы там не сто тысяч закопаем тогда, а все двести... И лишний раз покажем соседям, что их ждет, если вздумают напасть уже на нас.
– Одного за другим... Одного...
Сев, Алрекера уперла сжатые кулаки в грудь Фампа и неожиданно объявила:
– Знаешь, а я тоже устала быть одна. Считаться одинокой ведьмой, мимо которой со страхом пытаются проскользнуть мужчины. Меня боятся, про меня слагают легенды, а в глаза редко кто сейчас взглянет без трепета... Я хочу завести мужа. Я хочу семью. Может быть мне повезет и боги подарят детей... Как долго ты собираешься стоять у меня за спиной и вздыхать украдкой?
– Мне казалось, свадьбы на островах играют осенью.
– Ярл может играть свадьбу, когда пожелает. Потому что никто не знает, когда он сложит голову.
Притянув к себе женщину, бывший агент Арисов взглянул в похожие на пепел глаза и ответил:
– Если мой ярл готов потерпеть ночь, то завтра утром я принесу виру и попрошу твоей руки. Клянусь могилой матери, я хотел сделать это осенью, но если ты собралась лично отправляться в поход, то нам действительно стоит поспешить. Одна ночь. Ты согласна?
Алрекера обняла его и поцеловала. Это было ответом.
На следующий вечер Фамп-Винодел стоял обнаженным на валуне рядом с черным омутом и с улыбкой смотрел на хрупкую фигурку рядом. Он не обращал внимание на то, как тонкое лезвие наносит ритуальные узоры ему на груди, как краска смешивается с кровью. Он видел, как подаренное им крохотное ожерелье сверкает искрами изумрудов, обернувшись зеленой змейкой поверх теплой накидки. Он видел, как с любовью смотрит на него его будущая жена. И знал, что сегодня ночью они пройдут по поднятым над головами дружины щитам, чтобы
Фамп наконец-то нашел свой дом. И собирался драться ради него с любым врагом, откуда бы тот не вздумал заявиться. Потому что Фамп давно перестал быть просто купцом. Он стал воином. Он стал верным соратником Ледяной Ведьмы. Он стал “сыроедом”, которому есть за что проливать кровь. И есть где растить детей.
– Да будет так, - прошептал он и радостно рассмеялся. Он был счастлив.
Вышагивающий по коридору толстяк похлопал себя по животу и пропыхтел:
– Мне кажется, но я набрал лишний вес. Не так много, как в прошлом году, но все же растолстел. Вон, даже любимый сюртук еле налез... Надо будет спросить у Балдсарре, как он умудряется есть без перерыва и оставаться при этом стройным.
Семенивший следом секретарь тут же высказал предположение:
– Наверно, потому что он машет своими железами каждое утро, обед и вечер. Или гоняет нового короля, если тот не пропадает где-нибудь по срочным делам.
Было понятно, что Пауку Понзио наплевать на то, что скажет его помощник. Толстяк любил задавать риторические вопросы, на которые милостливо выслушивал те или иные ответы. Просто, чтобы занять себя во время прогулки по коридорам или чтобы унять легкий мандраж перед тяжелой сделкой, в которой предстоит уламывать противников и вырывать с боем свою долю в будущих доходах. Но чего терпеть не мог Понзио, так это тупых болванов рядом с собой. Если уж тебе задали вопрос, то будь добр ответить. Заодно проверим, не заплыли ли жиром мозги у помощника.
– Кстати, про короля. Наш приятель соскочил с крючка. Он даже прислал записку, что последнюю тысячу вложит в строительство какой-то там необходимой конюшни, на которую в казне не нашлось лишнего золота. А если я хочу узнать, как именно обстоят дела у хозяина “Мечей юга”, то мне стоит спросить напрямую... Да, пытаться надавить на короля Фарланда теперь не получится. Он легко может приказать вздернуть меня на ближайшем дереве и еще будет отталкивать толпу желающих как можно скорее выполнить его просьбу... Может быть, нам подыскать приличную партию Балдсарре? Женить этого завидного холостяка, заодно и девушке сделать щедрый подарок. Может, наша протеже и не забудет в будущем, кто устроил ей судьбу. Есть кто-нибудь на примете?
К чести секретаря, задумался он буквально на пять секунд:
– К сожалению, сейчас нужной кандидатуры нет. Здесь нужно будет еще раз посмотреть бумаги, которые мы собрали на господина Балдсарре. Там есть описание его предпочтений среди женщин. Наверняка среди южных богатых семей мы найдем кого-то подходящего.
– Богатых? Я думал, среди наших должников.
– Ну, на каждого состоятельного господина в Арисах у нас есть векселя, расписки и прочие полезные бумаги. А приглашать девушку, которая так явно зависит от вас - это будет слишком грубо. Боюсь, это будет смотреться слишком вызывающе по отношению к вашему компаньону... Кстати, для молодого короля кого-нибудь подобрать?