Кровавая обитель
Шрифт:
– Но на этом дело, вероятно, не кончилось, – нарушил воцарившееся молчание Фрэнк Николсон.
– Люди не раз видели Ужасного и его помощников в черных сутанах инквизиторов. Они бродили в развалинах, – мрачно сказал падре Себастьян. – Иногда слышались крики мучающихся людей и виделись отблески костров.
Только Фрэнк понял многозначительный взгляд, брошенный ему падре Себастьяном. Антонио очнулся от своей летаргии и застонал.
– А теперь о роли скипетра, – быстро проговорил Фрэнк.
Падре Себастьян кивнул.
– Этот скипетр был подарен епископу Джоану
– Это ваше личное мнение, и я принимаю его к сведению, – холодно сказал Фрэнк. – Хочу признаться вам, падре, что нахожусь здесь специально для того, чтобы внимательно обыскать руины. Экипирован я соответствующе. Но после того как вы нас заверили, что существует способ прекратить злодеяния, я, разумеется, ожидаю, что вы поделитесь им с нами.
– Мне бы очень хотелось помочь вам, и я постараюсь это сделать, – оправдывался падре. – Когда я принял приход в церкви Сант-Джоан-де-Каселлес, мой почивший в мире предшественник передал мне эту тайну. Правда, пришлось дать клятву, что я сохраню все услышанное в секрете. Освободить меня от клятвы может только сам епископ д'Ургел.
– Тогда поезжайте поскорее, речь идет о жизни и смерти невинной девушки…
Фрэнка прервали.
– Но чем же это поможет Кандии? – прохрипел Антонио Лопец и вскочил со стула. – Она либо задохнулась под снежной массой, либо испытывает нечеловеческие мучения в камере пыток Дона Жеронимо. Что она нарушила? Чем она виновата? Или вы поможете нам, падре, тогда немедленно расскажите все, что вы знаете, или… ну, быстрее, быстрее!
– Я отправлюсь к епископу еще сегодня, – непоколебимо ответил падре Себастьян. – Вам придется подождать моего возвращения. Необдуманный поступок может привести к катастрофе, а я знаю, что если скипетр внести внутрь руин, можно спасти Кандию.
Внезапно глаза падре остекленели. Он медленно встал и сразу же отшатнулся. Его устремленный на дверь взгляд был исполнен ужаса.
– Даже этого я не имел права говорить, – пробормотал падре, словно разговаривая с самим собой. – Вот они. Вы их видите?.. Люди в черных капюшонах!..
Фрэнк и Антонио как по команде посмотрели на дверь. Она была по-прежнему заперта, там никого не было.
– Они ушли, – безжизненно формировал слова рот священника.
Старик обессиленно прислонился к книжной полке.
– Они подали мне знак, – прошептал он. – Но я, я выполню свой долг, синьоры. А сейчас уходите, пока когти вечной смерти не схватили
Падре Себастьян покачнулся и начал падать.
Фрэнк успел вскочить со стула и на лету подхватить бесчувственное тело падре.
IX
Серый трехэтажный домик в Калле-Конзехо-де-Сьенто в Барселоне, перед которым остановился «бьюик», своей внешностью не напоминал жилище исключительно богатого человека.
Но когда яйцеголовый с далеко отстоящими ушами дворецкий после продолжительных звонков наконец провел гостей в холл, первое впечатление оказалось ошибочным.
Пол в зале украшала мозаика, наверх вела широкая мраморная лестница с позолоченными перилами.
Гэрри Коулд и Десмонд Першинг не стали подниматься, а последовали за слугой в большую боковую комнату, устланную коврами. Там за помпезным письменным столом восседал черноволосый испанец средних лет.
Его костюм песочного цвета с бледно-голубым галстуком, заколотым огромной жемчужиной, выдавали в нем состоятельного и удачливого бизнесмена. Лишь бегающие глаза на желтом лице с выступающими скулами несколько портили созданный имидж.
Мужчину звали Гаэтано Наварра.
Он был лучшим и богатейшим ювелиром Барселоны, нажившим свое состояние путем бессовестного обмана клиентов.
– Наконец-то, синьоры, – приветствовал Наварра американцев, как старых знакомых. – Я жду вас уже целый час, а время у меня ограничено.
Дворецкий ненавязчиво исчез, пока Наварра пожимал руки Гэрри и Десмонду и рассаживал их вокруг своего письменного стола. После этого он собственноручно разлил в бокалы янтарный херес.
– Нашему фотолаборанту потребовалось в этот раз несколько больше времени, так как речь идет об одной особенной вещи, – объяснил Десмонд Першинг и раскрыл дипломат.
– Вам это знакомо, синьор? – спросил он, внимательно наблюдая за реакцией патрона, и выложил на стол несколько цветных снимков.
Гаэтано Наварра бросил взгляд на предложенные фотографии.
– Ле септре дю Васеллес, – пробормотал он почти испуганно и высоко поднял тонкие брови. – Вы что, серьезно хотите заняться скипетром?
– Вот именно, – ухмыльнулся Десмонд.
Гэрри Коулд молча закурил сигарету. Он достаточно знал испанский язык, чтобы понимать, но разговаривать не мог.
– Это безумие, – заключил золотых дел мастер.
– Только в том случае, если вы не сможете за короткий срок изготовить точную копию. Самую дешевую, разумеется. А почему бы вам этого не сделать, синьор Наварра? Мы вам доверяем, ведь в церквях и музеях Испании благополучно пребывают многие ваши творения, а никто еще ни о чем не догадался. Мы вам всегда щедро оплачивали работу.
– Ну, вы тоже не оставались внакладе, – добавил синьор Наварра с тихой улыбкой. – Все дело в том, что этот скипетр считается святыней не только в Андорре, но и в Южной Франции и в Северной Испании. Вы действительно хотите его присвоить?