Кровавая пыль дорог

М. Лютый

Арабы окружили оставшихся на берегу сакалибов, и после яростной сечи в живых остался только один. Его подвели к Саадету ибн Юсуфу. Перед ним стоял высокий широкоплечий мужчина лет сорока. На голове и в бороде проглядывали седые волосы. Его кольчуга была пробита в нескольких местах, но ран не было видно. Он без испуга смотрел на Саадета.

– Скажи мне, где ещё селения сакалибов, как далеко они, сколько в них жителей?

Барух старательно переводил.

– Селений много, куда не направишь свой путь, и все жители до одного ждут тебя, каган, и встретят, как встретили здесь.

Саадет, услышав слово «каган», не дал перевести полностью ответ сакалиба и спросил Баруха:

– Он сказал «каган», что, хазары недалеко?

– Нет, несравненный Саадет ибн Юсуф, это он величал так тебя. Позволь, я продолжу.

Саадет недовольно поморщился, услышав ответ сакалиба.

– Свяжите его.

– Позволь попросить тебя, о великий Саадет ибн Юсуф, – Барух повернулся к Саадету.

Саадет удивленно поднял брови:

– Говори.

– Мне понравился один молодой юноша из твоего полона. Продай его и его семью мне.

– Зачем он тебе?

– Ненасытная любовная страсть, – засмущался Барух. – Ты знаешь, мне так нравятся молоденькие мальчики.

Саадет брезгливо поморщился:

– Не лги мне, Барух. У тебя недавно умерла жена, и я не слышал, что тебе нравятся такие утехи. А это, случайно, не семья того человека, за которого ты просил, чтобы ему оставили жизнь?

Что-то, наверное, пробежало по лицу Баруха, и Саадет продолжил:

– Интересно, надо на него посмотреть. Чем же заинтересовал он тебя, Барух, что ты даже не пожалел этот перстень? – и Саадет показал руку с надетым на палец перстнем с изумрудом.

Барух на миг растерялся:

– Но, славный Саадет…

Но Саадет, не дослушав, повернул коня и проехал чуть вперёд. Он в одиночестве глядел на догорающее селение. Брёвна стен, дотлевая, падали, и вверх поднималось множество искр. От пылающих домов поднимался чёрный дым, который был виден издалека. Саадет понимал, что теперь у него нет преимущества в неожиданном нападении, и скорость передвижения по земле врага существенно замедлится. Если такими темпами и с такими жертвами придётся брать все оставшиеся селения сакалибов, то что останется от войска? Воины, которые презирают смерть и готовы утопиться, но не сдаться врагу, готовые сжечь своих отцов и матерей, жён и детей, но не попасть в рабство, слишком опасны. А там ещё скрывшаяся конница хазар. А что, если сакалибы успеют собрать войско, то их будет уже не сотни, а тысячи.

Саадет повернул коня:

– Мы возвращаемся.

Через некоторое время вокруг горящего селения всё опустело, и только слышалось потрескивание тлеющих брёвен. Арабы забрали своих убитых и раненых и ушли.

Среди редкого камыша торчащая из воды тростинка начала неспешно расти вверх, а вслед за ней, стараясь не создать волны, показалась голова воина. Он держал во рту тростинку и всё время, пока был под водой, дышал через неё. Не заметив опасности, он осторожно выбрался на берег и огляделся: врагов не было, селение догорало. Воин вернулся в воду и похлопал ладонью по воде определённым стуком. Из реки начали появляться головы уцелевших воинов. Все выбрались на берег и поспешили к удалённому месту вала. Крючьями растащили пылающие головёшки и потушили водой угли. Затем стали копать землю, пока не показалась деревянная крышка люка. Из-под крышки люка выглянули испуганные женские и детские лица. Все вздохнули с облегчением: жизнь продолжается.

* * *

Брат халифа Марван ибн Мухаммед сидел на подушках внутри большого шатра и, прищурив глаза, смотрел на своих эмиров. Повышенным тоном, отрывисто он бросал им слова:

– Ну и где хазары? Где каган? Вы обещали мне принести его голову на блюде. Вы упустили победу. Мы разбили их войско, но остатки ушли вместе с каганом. Где он? Может, он уже набрал новых воинов и собирается напасть на нас. Ну, кто скажет, где он? Не знаете? Вы разучились воевать. Мы захватили столицу хазар Семендер, а толку? Мы дошли до реки Танаис до каких-то сакалибов, а кагана нет. И что мне докладывают? А докладывают, что мои тысячи несут потери.

Марван встал и подошёл к своим эмирам и начал по очереди каждому смотреть им в глаза.

– Куда делось наше преимущество в быстроте передвижения, в быстроте перегруппировки, в неожиданности ударов? Ну, кто мне ответит? Молчите? Где моя передовая тысяча? Что там Саадет ибн Юсуф делает? У меня такое ощущение, что он забыл как воевать и уже ласкает своих жён в своём гареме.

– Саадет ибн Юсуф здесь, у твоего шатра, о высокочтимый!

– Почему он здесь? Я не давал приказа отходить, – Марван ещё раз оглядел своих эмиров и вернулся на свое место. – Ладно, пусть войдёт.

Вошёл Саадет ибн Юсуф и, прислонив руку к груди, склонил голову.

– Я приветствую тебя, мой повелитель.

– А-а, Саадет. Скажи мне: где каган? Что происходит? Ты эмир моей передовой тысячи, ты, мои глаза и уши, отступил без приказа. Ты помнишь, какое наказание ждёт тебя? Почему ты здесь?

– Повелитель, испугавшись твоего могущества, хазары скрылись. Степь обширна, и мы не сумели их догнать. Нас задержали сакалибы. Мы захватили множество их селений. Мы разрушили двадцать тысяч домов. Мы захватили двадцать тысяч семейств. У нас закончились колодки, чтобы усмирять особо строптивых. Селения были не укреплены, но там нас встретили мужественные воины. Они умирают, но не сдаются. У нас много погибших. В последнем бою уже у укреплённого селения сакалибов от моей тысячи осталось почти триста воинов. Мы захватили их предводителя.

Марван ибн Мухаммед внимательно посмотрел на Саадет ибн Юсуфа и, подумав, произнес:

– Сакалибы… Я хочу видеть пленника. Приведите его.

– Будет исполнено.

Саадет ибн Юсуф вышел из шатра. Через некоторое время он вернулся обратно. Вместе с ним вошёл Барух, а затем привели высокого широкоплечего воина в кольчуге. Руки у него были связаны. Он гордо смотрел на окружающих, и в его поведении не наблюдалось испуга.

Марван приблизился к нему и внимательно осмотрел пленного. Пленный был выше всех окружающих. Он снисходительно смотрел на Марвана и улыбался. В нём самом и в его поведении чувствовалась несокрушимая сила и уверенность.

– Как твоё имя?

Барух незаметно подошёл поближе и перевёл слова Марвана.

– Кресислав.

– Ну и где же ваши хозяева – хазары?

– У нас нет хозяев, а хазар мы били и бьём. Где они – я не знаю. Земля большая.

– Сколько воинов может выставить твоё племя?

– У нас каждый мужчина – воин. Тысяч двадцать, думаю, можем сразу собрать. Люди нашего племени живут на большой территории. Через некоторое время можем собрать и больше. А если к соседним племенам за помощью пошлём, то и сосчитать трудно будет.