Кровавые поля
Шрифт:
Если бы галлы не отходили назад после каждой короткой атаки, легионеры не выдержали бы и побежали. А теперь все смертельно устали, и стало очевидно, что карфагеняне не могут в полной мере воспользоваться своим преимуществом, как того хотели бы их командиры. Все это служило небольшим утешением для Квинта и его товарищей, которых осталось около девяноста человек. Мацерио тоже умудрился уцелеть. Теперь уже не имело значения, что карфагеняне вынуждены регулярно отдыхать. Римляне попали в окружение, как большой косяк рыбы в сети. Медленно, но верно сеть сжималась, ее все ближе подтаскивали к лодке рыбака.
Квинт полностью потерял представление о времени, но, судя по всему, прошла лишь половина дня. Злобная желтая сфера все еще висела высоко в небе, из чего следовало, что битва продолжалась немногим больше шести часов. Кавалерийское сражение выиграли всадники Ганнибала – в противном случае римская кавалерия уже ударила бы в тыл галлов и иберийцев. Так что рассчитывать на передышку или помощь легионерам не приходилось. Они либо прорвутся через вражеские позиции, либо погибнут. Оглядываясь по сторонам, Квинт понимал, что многих его товарищей ждет смерть. Как и его с Урсом, если ничего не изменится. У него промелькнула мысль о Ганноне – интересно, где он сейчас и доживет ли до конца дня. Сейчас у его друга было гораздо больше шансов уцелеть, чем у самого Квинта.
– Они снова идут в атаку, – прохрипел Урс.
Их товарищи разразились проклятиями. Многие стали молиться. Поразительно, но, несмотря на море пролитого пота, один из гастатов начал мочиться.
– Где Коракс? – спросил кто-то.
Никто не ответил, и все легионеры помрачнели.
Квинт нахмурился, поудобнее перехватывая свой помятый щит и стараясь не обращать внимания на дрожь в правой руке.
– Ты его видел? – шепотом спросил он у Урса.
– Нет, и уже довольно давно. Но он вернется.
– Проклятье, поскорее бы, – отозвался Север.
«Кто-то должен взять командование на себя», – мрачно подумал Квинт. И быстро.
– Сомкнуть ряды! – закричал он. – Все, у кого есть дротики, приготовьтесь бросать их по моей команде.
К его облегчению, никто не поставил под сомнение его приказ. Солдаты выполнили его, довольные, что у них вновь появился командир.
Галлы больше не бежали в атаку на гастатов. Они просто шли. Некоторые выкрикивали боевой клич, но большинство молчали. В горле у них пересохло, как и у римлян. Даже карниксы смолкли. Шум сражения доносился со всех сторон, но здесь наступило странное подобие тишины. «Когда галлы и иберийцы молчат, смотреть на них даже страшнее», – решил Квинт. Обычно они идут в атаку с оглушительными криками; сейчас их молчание казалось зловещим.
– Насколько они далеко? – спросил он хриплым шепотом у Урса.
– Около пятидесяти шагов.
Квинт видел, что он прав, и начал мысленный отсчет. На тридцати шагах он огляделся по сторонам. Повинуясь приказам Коракса, его соратники собирали брошенные копья, но по мере того, как шло сражение, их становилось все меньше. У его людей осталось не более дюжины дротиков, но оно того стоило. Каждого галла, потерявшего щит, было легче убить при помощи дальнего броска.
– Спокойно! Ждем, пока это отродье шлюх подойдет ближе! Пока не бросайте копья.
Внезапно галлы побежали – Квинта это поразило. Тут только он заметил внутри строя галлов отряд солдат в кольчугах, со щитами и в черных плащах. Некоторые были в доспехах и греческих шлемах. Возможно, это карфагенские офицеры? По спине Квинта потекла струйка пота, когда он увидел, что один из них одет в пурпурную тунику. Один его глаз закрывала такая же пурпурная повязка. Квинт не выдержал.
– Проклятый Ганнибал!
– Но что он здесь делает? – прорычал Урс, но в его голосе явственно слышался страх.
Север отчаянно закричал.
– Мы все умрем! – раздался пронзительный вопль, и Квинту показалось, что это Мацерио.
– Молчать! – рявкнул юноша, но было уже поздно. Страх начал охватывать солдат – он видел, как остатки мужества покидают легионеров. – Целься. БРОСАЙ! – рявкнул он.
Некоторые легионеры бросили дротики, но сделали это без особого успеха. Остальные застыли с копьями в руках, парализованные страхом. Враг находился уже совсем рядом. Линия римлян дрогнула и выровнялась.
– Метайте копья или просто бросьте их на землю! – взревел Квинт. – Достать мечи!
Он даже не увидел брошенных дротиков. Враг был слишком близко.
Галлам хотелось произвести впечатление на своего командующего, и они сражались отчаянно. Мощные удары обрушивались на гастатов, отбрасывая в сторону щиты и поражая незащищенные шеи. Не жалея жизни, галлы бросались в любые бреши, появлявшиеся в строю легионеров, и уже через несколько минут ряды римлян смешались.
Квинт и Урс сражались, как братья-близнецы, соединенные в бедрах, но очень скоро Север пал под ударами одного из вражеских солдат в черном плаще – телохранителя Ганнибала. Солдат, сражавшийся слева от Севера, потерял руку с мечом, а затем и голову. Два кровавых фонтана оросили тело Севера. Через мгновение нескольких зазевавшихся легионеров враги окружили со всех сторон. Теперь, когда их левый фланг остался без защиты, Квинт и Урс были вынуждены отступить. Остальные римляне тоже начали отходить назад.
К этому моменту Ганнибал стоял всего в полудюжине шагов от них, но с тем же успехом мог быть на Луне. Перед ним застыли трое могучих телохранителей, свежих и очень опасных. Оказаться так близко к человеку, который за последние двадцать месяцев причинил столько горя римлянам, и не иметь возможности ничего сделать было странно. Завороженный Квинт все время бросал быстрые взгляды в его сторону. Несмотря на слухи, Ганнибал не был гигантом или чудовищем. Смуглая кожа, один глаз, борода – обычный мужчина среднего роста. «Боги, он должен производить большее впечатление», – подумал Квинт.
А потом, как осенний ветер, поднимающий с земли листья, сражение унесло их в разные стороны. Квинт и Урс отступили еще на двадцать шагов, скорее почувствовали, чем увидели, что гастаты за их спинами повернулись, чтобы бежать, и стали проклинать их, называя трусами. Их осталось около сорока пяти человек, сбившихся вместе, способных противостоять врагу, который остановился передохнуть на расстоянии десяти шагов. Надо отдать должное Мацерио, он все еще был среди них. Ганнибал двигался среди своих солдат, что-то говорил и показывал в сторону гастатов.