Кровавый янтарь
Шрифт:
— Да-а. А куда Спам пошел?
— Мы ребят отправили за ним. Один на растяжку налетел, и пришлось погоню свернуть.
— Здесь налетел? — Монгол указал на пятно выжженной травы посреди двора.
— Да нет. Это первый отряд налетел, а наш парень на холме возле Милитари нарвался. Там гадёныш этот ПДА оставил и гранату замаскировал, причём так умело, что мои ребята ничего не заметили, пока не вляпались.
— Понятно. Мне только одно не ясно — с чего вы взяли, что Спам предатель? Я просто пока сюда добирался,
— «Служба жизнеобеспечения» никогда не бросается такими словами.
— Конечно, не бросается. — Монгол вновь поглядел на экран миникомпьютера. — А как тебе новость, что Заречный жив, и только Спам, которого крупно подставили, знает его местонахождение и может рассказать, что случилось?
— И ты думаешь, я тебе поверю, Монгол? — Прапор усмехнулся.
— Но ты ведь поверил в то, что я из СВР.
— Про разведку ты бы не смог придумать, а вот историю про Спама, которого якобы подставили, в новостной сводке уже часа три как крутят. Пишут, что нашлись очень крутые ребята, которые не верят в его виновность, и готовы перед всей сталкерской братией за Спама ответ держать.
— Значит, не веришь?
Прапор отрицательно покачал головой, и дёрнул вверх скрученные пластиковыми наручниками запястья.
— Мне в таком положении ни во что не верится. Пусть твои «орлы» меня развяжут, и мы это дело обмозгуем.
— Развяжите его. — Монгол отправил ПДА в карман, и помог Прапору освободиться от наручников.
— Отойдём. — Предложил долговец, когда путы были сняты.
Монгол согласно кивнул, и они отошли к гаражам. С минуту оба стояли, глядя друг на друга, после чего Прапор, не выдержал:
— Думаешь, я тебя не узнал, Азат? — Он сплюнул, и исподлобья взглянул на собеседника. — Я тебя помню, но даже то, что ты для меня сделал, не искупит и сотой доли того, что ты сегодня натворил. Ты моих ребят положил, а за это тебе, как и Спаму твоему, кишки выпустят. Это ты своим провожатым объясняй про «закон джунглей». Ты ведь понимаешь, что теперь Долг вас на куски порежет. И плевать они хотели на звания и клички. Тебя не выпустят.
— Выходит, положение моё ничем не лучше положения Спама?
— Лучше. Про то, что Спам убивал долговцев знают все, а вот то что ты моих парней расстрелял, я по старой дружбе расскажу не сразу.
— Но всё-таки расскажешь?
— Расскажу, Монгол. Ты видно совсем крышей поехал, если думаешь, что я пойду против клана…
— А что если я тебя прямо сейчас убью и закопаю за воротами?
Спокойный, и в то же время грозный бас Монгола заставил Прапора поёжиться. Когда-то Хусаинов спас ему жизнь, и долговец позволял разговаривать со своим спасителем на равных. А что если спаситель решит забрать должок таким вот способом? Что если разом решит все проблемы, связанные с Прапором?
— Ты не такой человек, чтобы убивать. К тому же,
— И кто же я?
— Ты ушел из Зоны и стал простым человеком. Теперь ты больше наёмник, чем кто-либо другой. Ищи своего друга и убирайся из Зоны, Монгол. Это не обстоятельства толкнули моих ребят в твою сторону, а Зона. Она не хочет тебя видеть. Делай дело и проваливай.
Азат спокойно выслушал слова собеседника.
Последней фразы он уже не слышал. Он-то тешил себя надеждой, что хотя бы здесь его встретят как своего, но он оказался чужим и во внешнем мире, и в Зоне. Везде чужой, отовсюду гонимый, прямо как Спам, который сейчас бежит ото всех.
Монгол внезапно почувствовал неодолимую тоску, словно утопленные в бездне памяти воспоминания вынырнули вновь, тревожа умирающий рассудок…
— Мне нужно, чтобы охоту на Спама прекратили. — Отчеканил он.
— Невозможно. Это уже не просто дело клана. Это дело чести каждого сталкера.
— Мне нужно, чтобы командир Долга приказал остановить охоту! Кто у вас сейчас за главного? Соловей?
— Соловьёв на «большой земле». Он уехал, как только дал Спаму задание убрать Стекольщика, а пока на его месте…
— Стоп! — Монгол взмахнул обеими руками. — Что ещё за история про заказ?
— Обычное дело — убрать предателя. Этот Стекольщик работал на вояк с Периметра, вот Соловей и решил его убрать.
— А Спам выполнил заказ?
— Нет. — Прапор покачал головой. — Точно не выполнил. У них уговор был особый — доставить голову Стекольщика.
— Голову? — Переспросил Монгол.
— Ну, это у нас в Долге так зовут доказательство выполнения задания. Скажем, валишь ты предателя, а «головой» будет его пушка. У Стекольщика этого знатная винтовка была. «Натовская».
— «Натовская», говоришь? А какая точно?
— Не знаю. — Прапор замялся. — Я в западных стволах не разбираюсь. «Калаш» с закрытыми глазами разберу и соберу, а вот западные стволы не знаю. Знаю, что такой же ствол у Лукаша был, но тот его по пьяни в болоте утопил.
— Понятно. Понял, что за ствол. А Спам не выходил на связь в процессе выполнения задания?
— Нет. Он как взял заказ, так и ушел. Мы его больше не видели. Только потом, когда на Агропроме бойня была, наш боец Ворон прислал сообщение, что, мол, Спам здесь.
— А Ворон где?
Прапор тяжело вздохнул и указал в сторону горы трупов.
— Там он. Мы трупы, когда начали собирать, его и нашли. А ещё там Шива.
— Сам Шива? — Удивился Монгол.
За сегодняшний день это был первый подобный сюрприз. Шива мёртв — эта мысль заставила Монгола воспрянуть духом. Как там говорил Шмелёв? Главная проблема? Вот теперь главная проблема устранена.
— Сам. — Прапор усмехнулся. — Он, и половина его головорезов. Другая половина полегла на Агропроме.