Кровное родство
Шрифт:
Среди переплетенных корней бегали кролики. Лисандр уже подумал, не воспользоваться ли пращой, но Аристодерм не собирался замедлять ход.
Вдруг послышался шум воды, и они оказались на поляне у потока, ярко блестевшего в лучах солнца.
— Наполнить фляги, — приказал Аристодерм. — Только быстрей.
Лисандр напился воды большими глотками и смочил ей затылок. Он уже закрывал флягу, когда заметил, что Леонид у края воды помогает Орфею подняться. Лицо друга исказилось от боли, когда он встал.
За лесом река разделялась на ряд мелких водопадов между двумя холмами, которые в действительности были концами двух длинных кряжей, тянувшихся до ровных пахотных земель близ берега.
Последние несколько стадий Лисандр краем глаза наблюдал за Орфеем. Он морщился при каждом шаге, и ему не раз приходилось останавливаться. Терпение Аристодерма иссякало.
— К наступлению темноты мы должны быть у порта, — сказал он. — Иначе корабль отчалит без нас.
— Он изо всех сил старается не отставать, — сказал Леонид.
Аристодерм долго и пристально посмотрел на Орфея.
— Я пошел на риск, позволив тебе идти с нами, — сказал он. — Не подведи меня.
Орфей покраснел.
— Я не подведу ни одного спартанца, — ответил он. Его голос дрожал от гнева.
Аристодерм с сочувствием посмотрел на деревянную ногу Орфея и, отвернувшись, зашагал дальше.
Река становилась все шире и быстрее по мере того, как в нее вливались другие потоки. Спартанцы пересекали ее по мостам, возведенным из бревен то в одном, то в другом месте, однако телегу пришлось нести к воде и перетаскивать по мелководью.
После второго перехода через реку, когда они снова вышли на дорогу, Орфей споткнулся и неловко упал.
— Ему лучше было остаться, — бормотал Прокл. — Ради собственного же блага.
Леонид опустился рядом с другом, Лисандр тоже подбежал к нему. Орфей лежал на спине у края дороги. Из обрубка ноги тонкой струей текла кровь.
Лисандр заметил, как под растрескавшейся кожей и желтым гноем выступают жилы.
— Ты сможешь идти дальше? — спросил Лисандр.
— Хватит! — сказал Аристодерм. — Нам пора!
— А что будет с Орфеем? — спросил Лисандр.
— Ему придется остаться здесь. Дай ему немного еды, он сам сможет вернуться в казарму.
Лисандр взглянул на Орфея, лежавшего у дороги. Его другу нужен покой и убежище, а не еще одна ночь под открытым небом.
Лисандр встал и взял Аристодерма за предплечье. Он бы никогда не решился на такое с Диоклом.
— Если мы оставим его здесь, он умрет, — тихо сказал он.
Аристодерм отбросил его руку.
— Если мы не выполним свое задание, Совет распорядится казнить нас всех.
— Я позабочусь о том, чтобы он не отставал, — сказал Лисандр.
Аристодерм произнес так громко, чтобы все его слышали:
— Хорошо, но теперь ты полностью отвечаешь за него.
Колонна шла дальше, Лисандр перебросил руку Орфея себе через плечо и поднял его на ноги. Леонид взял его за другую руку. Поддерживая друга, они, шатаясь, направились за остальными учениками.
— Вам не надо было поднимать меня, — сказал Орфей. — Меня и раньше бросали, вы не забыли? Я и тогда выжил.
Лисандр рассмеялся, но не замедлил шаг.
Это была правда, Орфея бросили малышом из-за искривленной ноги. Спартанцы считали такое уродство недопустимым для будущего воина. Но ребенка обнаружила стая волков и вырастила, считая своим.
— Если бы волки обнаружили тебя сейчас, они вряд ли проявили бы доброту, — заметил он.
Сначала нести друга было легко, однако спустя какое-то время у Лисандра заболела поясница. Он стал тяжело дышать, хотя старался не показывать этого. Пот, струящийся по его лицу, заливал глаза. Юноша понял, что так они не доберутся до Таламеи.
Колонна шла мимо полей, там два периэка копали канаву. Лисандр на соседнем поле заметил лошадь. Это была не скаковая лошадь, а старая, выносливая кляча с косматой черной шерстью: она была рождена, чтобы тащить за собой плуг.
Или нести наездника.
Оба периэка оторвались от работы и смотрели, как мимо них идут спартанцы.
Как только дорога пошла вниз, Лисандр опустил Орфея на обочину.
— Подождите, — крикнул он, и колонна остановилась.
— Что там еще? — спросил Аристодерм. — Новая задержка?
— У меня появилась мысль, — сказал Лисандр и изложил свой план.
— Ты считаешь, что я помогу тебе украсть лошадь? — спросил Аристодерм.
— Диокл учил нас, что воровство — одна из спартанских традиций.
Аристодерм поднял бровь.
— Если сможешь увести ее, пусть будет по-твоему, но не проси у меня помощи.
Лисандр по обочине подкрался к краю поля и спрятался за рощицей. Периэки вернулись к работе, и он слышал, как те кряхтят от напряжения, погружая лопаты в землю. На поле было почти негде спрятаться, кроме как за тонким забором, расположенным с одной стороны, или за бороздами вспаханной земли. Лисандру пришлось пригнуться, чтобы остаться незамеченным.
Он сбросил плащ и стал пробираться среди деревьев к концу забора. Оглянувшись, юноша увидел, что остальные поднялись на обочину и следят за ним сквозь ветви.
«Только бы их не заметили!» — молил он.
На животе он прополз вдоль забора, работая ногами и руками, тяжело вдыхая горячий воздух. Лисандр не осмеливался поднять голову, опасаясь, как бы один из периэков на поле случайно не взглянул в его сторону.
Наконец он добрался до дальнего конца забора, где стояла купа из четырех оливковых деревьев с тянувшимися к небу узловатыми изогнутыми ветвями.