Кровный долг
Шрифт:
Поскольку подхватить инфекцию, пока я нахожусь в плену — наименьшая из забот моих похитителей, я смываю пыль и кровь горячей водой с мылом. Кто-то должен беспокоиться о моем здоровье, и это, черт возьми, точно не будут вампиры.
Вытерев руки и обернув костяшки пальцев тонким полотенцем, я осматриваю квартиру. Я прохожу гостиную и направляюсь в спальню. Дверь открыта, и там темно. Я нащупываю выключатель на стене и несколько раз моргаю, когда загорается яркий свет, как только нахожу его.
Черная кровать с балдахином покрыта
Я роюсь в вещах в комоде. Несколько листков бумаги, часы, немного денег и симпатичный складной нож. Я убираю нож в карман и продолжаю рыться. Когда я заканчиваю осматривать шкаф, я знаю, в чьей комнате я нахожусь.
Грейсона.
Большая часть одежды повседневная или для занятий спортом, а Кольт всегда носит свой костюм Кровной Мафии. Плюс, в ванной есть бутылочка с мылом, которое пахнет Грейсоном. Кедром и апельсином.
Возвращаясь в гостиную, я решаю, что нет ничего плохого в том, чтобы снять обувь. Я развязываю шнурки на ботинках и вздыхаю с облегчением, когда ковер такой мягкий, каким и кажется. Я не против надеть обувь, но ничто не сравнится с тем, чтобы походить босиком по красивому ковру.
Я морщусь, когда вижу дыру в стене. Грейсону это вряд ли понравится. Тем более, я сомневаюсь, что он понимает, что я здесь заперта. Телевизор терпеливо ждет, когда кто-нибудь его включит, но я не в настроении смотреть какое-то дерьмовое шоу. Все, чего я хочу — это принять душ теперь, когда в моем распоряжении есть ванная комната и никто за мной не наблюдает.
Я иду в ванную и сбрасываю с себя грязную одежду. Я быстро стираю шорты, рубашку и нижнее белье в раковине. Не желая рисковать, я беру нож в душевую, отделанную синей плиткой, и закрываю прозрачную стеклянную дверь. В этой ванной нет настоящего чувства приватности. Туалет наполовину скрыт от моего взгляда стеной, но это все. Дверь, ведущая в спальню, представляет собой раздвижную дверь без замка.
Я откидываю голову назад, не отрывая взгляда от двери, пока теплая вода струится по моим волосам и телу. У Грейсона нет шампуня и кондиционера, поэтому я использую его восхитительно пахнущее мыло, чтобы смыть со своего тела тонкий слой грязи и пота. Мои глаза закрываются, когда теплая вода льется по мне.
— Я вижу, ты чувствуешь себя как дома.
Мое сердце пытается вырваться из груди, и я хватаю нож, направляю его к стеклянной двери и держу наготове.
— Убирайся.
Бровь Грейсона поднимается, и его глаза быстро скользят по моему телу, прежде чем снова вернуться к моему лицу.
— Это моя ванная комната.
— Кольт запер меня в твоей квартире.
Его глаза снова начинают блуждать.
— Если ты не хочешь получить ножом по лицу, я бы посоветовала не сводить с меня глаз.
Грейсон закусывает нижнюю губу и снова переводит
— Ты всегда такая злая?
Я качаю головой.
— Нет, обычно я сру радугами и единорогами. Должно быть, это похищение подняло мне настроение.
Это заставляет его улыбаться.
— А я-то думал, что не нравлюсь тебе.
Протянув руку за спиной, я выключаю душ и кладу нож. Я выжимаю воду из волос. Грейсон не пытается заглянуть, когда из-за этого движения моя грудь выпячивается.
Умный человек.
Я беру складной нож и открываю дверь. С меня капает вода, поскольку я сначала вытираю оружие единственным полотенцем в комнате. Я зажимаю сухую рукоятку в зубах и продолжаю вытирать воду со своего тела, свирепо глядя на Грейсона.
Намеренно ли я наклоняюсь, чтобы проверить его?
Абсолютно.
Проходит ли он тест?
Вроде бы.
Он слегка приподнимается и миллисекунду смотрит на мою задницу, прежде чем застонать и выйти из ванной.
Так ему и надо.
Я не стыжусь своего тела, и он тот, кто вошел, когда я принимала душ. Они уже похитили меня и заставили помочиться в ведро. Я не собираюсь прятаться в душе голой и напуганной. Если я не смогу сбежать, я сделаю их всех такими несчастными, что они будут умолять меня уйти.
Не лучший план, но и не худший. Кроме того, на данный момент мне нечего терять.
Я неохотно натягиваю мокрую одежду, ненавидя ощущение мокрых шорт на своей коже. Как только я расчесываю волосы пальцами, я направляюсь в спальню, где ждет Грейсон. Он сидит на краю кровати, держа в руках пару серых спортивных штанов и рубашку.
— Нет.
Он морщит нос и пробегает взглядом по моим рукам, отмечая, как по моей коже пробегают мурашки.
— Ты замерзаешь.
— Я в порядке.
— Давай, тигрица. Позволь мне помочь тебе. Пожалуйста.
Его доброта на мгновение сбивает меня с толку, но меня не так-то легко одурачить.
— Ты хочешь, чтобы я одолжила твою одежду, прежде чем ты убьешь меня? Кроме того, я не тигрица, перестань называть меня так. — я гримасничаю, когда почти рычу на него эти слова.
Возможно, прозвище подходящее, но мы с ним не на уровне ласкательных имен в наших отношениях. Мы все еще проходим этап "Я хочу убить тебя".
— Ты упрямишься.
Дерзость этого парня.
Я кладу руку на бедро, не обращая внимания на то, как хлюпает материал.
— Ты сегодня полон комплиментов.
Когда Грейсон разражается искренним смехом, я чуть не падаю. Это беззаботно и звучит так, словно ангел спустился, чтобы сыграть для меня самую низкую ноту на арфе.
Очаровательный ублюдок. Я прищуриваюсь и вытягиваю губы в прямую линию.
— Мы не друзья.
Он перестает смеяться и удивлённо смотрит на меня.