Круг замкнулся
Шрифт:
— О, прекрасно. (Бенжамен переехал к Филипу три дня назад.) В основном торчит в офисе, к нашему великому облегчению. В голове у него тарарам, что абсолютно естественно в данных обстоятельствах, но, думаю, это скоро пройдет. Он постоянно твердит о своем желании уйти в монахи.
— В монахи? Он что, опять уверовал?
— Нет… Скорее, его привлекает их стиль жизни.
— Бедный Бенжамен. Надолго он у вас поселился? И как Кэрол к этому относится?
— Ну, от радости она не прыгает. Но, полагаю, Бен может жить у нас столько, сколько пожелает.
— Я беспокоюсь за него. — В голосе Клэр Филип не расслышал ничего, сверх допустимой дружеской тревоги. — Как ты думаешь, он когда-нибудь закончит свою книгу? — А затем она озвучила еще более щекотливый вопрос: — Как ты думаешь, эта книга вообще существует!
— Давай-ка спросим у его брата, — предложил Филип и встал, чтобы перехватить Пола, который опять пересекал ресторан, теперь направляясь к выходу. — Пол! — бодро окликнул его Филип и протянул руку. — Филип Чейз. «Бирмингем пост»… Ну и разумеется, школа «Кинг-Уильямс». Мы беседовали по телефону с год назад. Как поживаешь?
Пол вяло пожал протянутую руку; неожиданная встреча заметно смутила его. На сей раз он был не один, но с двумя мужчинами. Первый, высокий, седовласый, важный, был одет как бизнесмен, но обветренное лицо противоречивым образом свидетельствовало о склонности проводить время на свежем воздухе. Он походил на завсегдатая яхт-клубов и пляжей Ямайки и выглядел лет на двадцать старше Пола. Второй казался еще старше: он был почти совершенно лыс и замечательно осанист, с животом необъятных размеров, выпиравшим из брюк, и цепкими глазками, утопавшими в мясистой круглой физиономии. Филип ни за что бы его не узнал. Но именно этот человек радостно воскликнул:
— Чейз! Филип Чейз, чтоб мне сдохнуть! Какого лешего ты тут делаешь?
Напрягая память, Филип снова подал руку.
— Калпеппер? — на удачу спросил он. — Это ты!
— А кто же еще. Господи, неужто я так изменился?
И это тот самый парень, который когда-то в яростной борьбе соперничал со Стивом за звание «Достославного победителя», высшую спортивную награду школы? Преображение было разительным.
— Нет, конечно, просто ты…
— Да, знаю. Слегка расплылся в талии. Годы берут свое. Не возражаешь, если мы к вам присоединимся на пару минут?
Второго спутника Пола звали Майклом Асборном. Не успели они усесться за столик, как Тракаллей — скованность которого с каждой минутой лишь усиливалась — торопливо взглянул на часы и объявил, что ему пора уходить. Тогда Калпеппер внес предложение: вместо того чтобы заказывать выпивку в ресторане, не лучше ли перебраться в бар гостиницы, где он остановился, в нескольких минутах ходьбы. Клэр и Филип согласились — в основном ими двигало (как они позже признались друг другу) отчаянное любопытство: обоим не терпелось выяснить, как жилось все эти годы записному чучелу, этой притче во языцех из их школьной юности.
На улице Пол распрощался с компанией, обратившись напоследок к Калпепперу:
— Желаю тебе хорошо посидеть с твоим другом журналистом.
Если в его словах и был намек, то Калпеппер его не уловил. Важно насупившись, он пожал руку Полу.
Потом, шагая по Черинг-Кросс-роуд в сторону Сентерпойнта, они поначалу не могли ни о чем говорить, кроме как о невероятной перемене в облике Калпеппера.
— Я глазам своим не поверил, — твердил Филип. — По школе он носился как ураган, уж чего-чего, а этого нельзя отрицать.
— Что же с ним стряслось, а? Сказались бизнес-ланчи из четырех блюд, которые он хавал долгие годы?
— Наверное. Вроде бы он заседает в руководстве десятка компаний, а значит, ест в десять раз чаще, чем нормальные люди. Но ты бы могла сама его спросить, — с легким упреком продолжил Филип, — если бы тебя не замкнуло на этом капитане индустрии. О чем вы с ним говорили?
— Мне он показался приятным парнем, — ответила Клэр. — Чуть-чуть дамский угодник, но без перебора. Болтали о том о сем. У него сейчас черная полоса. Он теперь безработный.
— Клэр, ты представляешь, кто такой Майкл Асборн? Ты когда-нибудь читаешь деловые новости?
— Разумеется, нет. Кто вообще читает деловые новости? Моя кошка на них какает.
— Майкл Асборн, — пояснил Филип, когда они миновали трио пьяных подростков, громко и тщетно подзывавших пустое черное такси, водитель которого явно не собирался их сажать, — до начала этого года был исполнительным директором «Пантекникона». В его ведении находилась половина железных дорог на юго-востоке страны. У него была и вторая работа: он заправлял частной железнодорожной компанией. Асборн — крупный специалист по сокращению рабочей силы и экономии на мерах безопасности, а еще ему как никому удается поставить на уши руководство компании, прежде чем она окажется в жопе, что обычно и случается полгода спустя. «Пантекникон» он почти ухайдакал, и, по слухам, они выплатили ему три с половиной миллиона, только бы от него избавиться. Раньше он трудился в телекоммуникациях, где вытворял то же самое. А еще раньше занимался производством вин. Этот мужик — серийный бизнес-убийца.
Клэр промолчала в ответ. Она остановилась у витрины магазина электротоваров, глядя на сверкающие полки со стереосистемами, ноутбуками и DVD-проигрывателями. Магазин был открыт, несмотря на поздний час, и молодой парень в джинсе — подросток с виду — готовился выносить картонные коробки, пока его приятель расписывался за платеж по кредитной карте. Очевидно, потребительский бум был по-прежнему в полном разгаре.
— Зачем здесь столько магазинов в ряд, продающих одно и то же? — вслух размышляла Клэр. — Это не может быть хорошо для торговли.
Со вздохом Филип спросил:
— Он к тебе клеился?
— А тебе-то что? С каких пор ты стал моим ангелом-хранителем?
— У него уже было четыре жены, между прочим.
— Женат он был только дважды, — уточнила Клэр. — И он сказал, что постоянно нуждается в хороших переводчиках технических текстов, поэтому я дала ему визитку. — А потом добавила, будто только что вспомнила: — И таки да… он предлагал подняться к нему в номер. Но я ответила, что не в настроении.
— Старый развратник, — пробормотал Филип. — По крайней мере, в Малверне он тебя не достанет.