Круг
Шрифт:
Мартен готов был отступиться, когда его взгляд снова упал на стену с картинками и изречением. Он напечатал «Андре Бретон», и почта наконец открылась.
Пусто. Белый экран. Ничего.
Сервас проверил «отосланные сообщения» и «корзину». Та же история. Он откинулся на спинку кресла.
Кто-то вычистил почту Клер Дьемар.
Сыщик понял, что был прав: дело не такое простое, каким может показаться на первый взгляд. В нем есть мертвая зона. Слишком много
— Вы нашли компьютер в доме Клер Дьемар?
— Да. Ноутбук.
Для экспертов стало рутиной разбираться с сообщениями и жесткими дисками жертв преступлений.
— Вы успели в нем покопаться?
— Не успели.
— Можешь взглянуть на почту?
— Конечно. Сейчас кое-что закончу и займусь.
Сервас наклонился над стареньким компьютером и по одному отсоединил все провода. Так же он поступил с телефонным аппаратом, погребенным под кучей бумаг, после чего аккуратно убрал раскрытую тетрадь в целлофановый пакет для вещественных доказательств.
Закончив, сыщик подошел к двери, распахнул ее, вернулся к столу, соорудил пирамиду из компьютера и телефона, положил сверху тетрадь, подхватил снизу и пошел к лестнице. Ноша была тяжелая, он дважды останавливался передохнуть, прежде чем добрался до низа. Потом Сервас довольно долго плелся по длинному коридору в холл.
Толкнув двери ягодицами, майор оказался на крыльце, поставил вещи на ступеньку, достал из кармана электронный ключ зажигания, открыл машину, побежал к своему «Джипу Чероки», косясь на капли дождя на пакете с тетрадью, положил все на заднее сиденье, выпрямился и закурил.
Воротник куртки и спина рубашки промокли насквозь, но погруженный в свои мысли Сервас не замечал этого. Он глубоко затянулся сигаретой, ощутив, как сладостная отрава прочищает легкие и мозг. Дождь освежал лицо тонкой водяной пленкой. Музыка… он снова ее слышал. «Kindertotenlieder»… Как это возможно?
Сервас огляделся — как будто ожидал увидеть того человека — и зацепился взглядом за неясный силуэт.
Там и вправду кто-то был.
Человек в дождевой накидке бутылочно-зеленого цвета с накинутым на голову капюшоном. Сыщик разглядел нижнюю часть молодого лица.
Ученик.
Юноша наблюдал за полицейским, стоя на маленьком холмике под деревьями метрах в десяти от него. Руки он держал в карманах и едва заметно улыбался. «Он улыбается мне, как знакомому», — подумал Сервас.
— Эй вы, там! — крикнул он.
Молодой человек отвернулся и спокойно и неспешно направился к аудиториям. Мартену пришлось бежать следом.
— Эй,
Студент обернулся. Блондин с золотистой бородкой, в толстовке с капюшоном, ростом чуть выше Серваса. Большие светлые глаза. Вопросительный взгляд. Крупный рот. Сервас вдруг подумал: «Интересно, Марго знает Юго?»
— Простите, вы это мне?
— Да. Добрый день. Не знаете, где я могу найти профессора ван Акера? У него есть занятия в субботу утром?
— Аудитория номер четыре, вон в том корпусе… Но лучше дождитесь окончания лекции; он не любит, когда его прерывают.
— Да неужели? — съязвил Сервас.
— Вы — отец Марго. Не так ли? — Собеседник сыщика широко улыбнулся.
Сервас не смог скрыть удивления. В кармане завибрировал сотовый, но майор решил не отвечать.
— С кем имею честь?
Молодой человек вытащил руку из-под накидки и протянул полицейскому:
— Давид. Я на подготовительном курсе. Очень рад познакомиться.
«Он в одном классе с Юго», — сообразил Сервас и пожал протянутую ладонь. Рукопожатие вышло крепким и искренним.
— Итак, вы знаете Марго…
— Кто же не знает Марго? В Марсаке все ее знают.
Эту же фразу произнес и Юго…
— И вам известно, что я — ее отец.
Золотистые глаза Давида встретились с глазами сыщика.
— Я был здесь, когда вы приезжали вместе в первый раз.
— Понятно…
— Она должна быть в аудитории, если вы ее ищете.
— Клер Дьемар преподавала у вас?
Ответ прозвучал с секундной задержкой:
— Да. Почему вы спрашиваете?
Сервас достал полицейский жетон:
— Я расследую ее убийство.
— Вот же черт! Так вы легавый?
В его тоне не было враждебности, скорее изумление. Сервас не смог удержаться от улыбки.
— Можно сказать и так.
— Мы все потрясены. Она была чудесная училка, всем нравилась. Но…
Молодой человек опустил голову и уставился на носки своих кроссовок. Когда он снова взглянул на Серваса, тот увидел в его глазах знакомый блеск. Так часто смотрят родственники обвиняемых — нервно, непонимающе, недоверчиво. Отказываясь принять немыслимое.
— Не верю, что Юго мог такое сотворить. Нет. Это не он.
— Вы хорошо его знаете?
— Он один из моих лучших друзей. — Глаза юноши подернулись влагой. Он был готов разрыдаться.
— Вчера вечером вы были в пабе вместе?
Давид посмотрел в глаза Сервасу:
— Да.
— Помните, в котором часу он ушел?
На сей раз Давид взглянул уклончиво и ответил не сразу.
— Точно не помню, но ему было нехорошо. Он чувствовал себя… странно.
— Юго так сказал? Странно?