Круги по воде
Шрифт:
Почти не сбавив хода, конники пронеслись по площади, вытягиваясь неровной линией, и принялись исчезать в воротах цитадели. Когда мелькнул и пропал серый хвост крайней в ряду лошади, капитан Орсо посмотрел на всё ещё стоящих в нерешительности своих и чужих солдат. Перевёл взгляд на вражеского командира.
– Сложите оружие и следуйте за нами.
Командующий пехотинцами не двинулся с места. Вместо ответа он поднял руку и указал за спину капитану. Все посмотрели в ту сторону.
Над крышами поднимались дымки ружейных выстрелов, заглушённые расстоянием, доносились щелчки пороховых зарядов, глухой топот и лязг. И невнятные крики дерущихся людей.
– Это войско Великого герцога, – отрывисто бросил командир. – Его передовой отряд. Вы хотите сдаться ему?
– Сдаться южным соседям? – капитан Орсо фыркнул в усы. – Ещё чего! Я скорее утоплюсь в свином корыте!
– Тогда вы должны понять, что мы сейчас на одной стороне, капитан. Объединим усилия.
– Вы сделаете, что я скажу. – Орсо поколебался. Этот парень говорил дельные вещи. Но слушать советы недавнего противника, это было уже слишком. – Сила на моей стороне.
– Уже нет. – Тот улыбнулся, глядя ему за спину. К ним приближались кавалеристы графа Эдагара.
Граф осадил потного жеребца, почти наехав на крайних солдат, шумно выдохнул, всаживая клинок в ножны.
– Мы всё-таки занялись вольтижировкой, барон. – Он усмехнулся. Лицо его осунулось, глаза блестели. – Давно мой отряд не выполнял таких лихих разворотов.
Он оглядел пехотинцев, своих и чужих. Коротко взглянул на капитана, и щека его дёрнулась. Сказал, переводя взгляд на барона Эверта:
– Мы получили приказ отступить в лагерь, господа. Я потерял много людей, и не хочу потерять ещё больше, сражаясь за эти развалины. Сейчас мы прикрываем отход наших войск. Их ещё много в городе. Если мы уйдём прямо сейчас, их передушат, как курят. Боюсь только, что я не много могу сделать. Нас явно недостаточно, а эти чёрные кавалеристы дерутся, как черти.
Выстрелы и крики внезапно стали громче, застучали копыта, из улицы, поднимающейся от центральной площади и прямо выходящей к цитадели, вылетели, высекая из булыжника искры, несколько всадников, и понеслись к ним. Подскакав ближе, один, рыжеусый кавалерист на гнедом в подпалинах коне, отирая щёку, перечерченную кровавой ссадиной, хрипло крикнул графу:
– Командир, враг у нас на хвосте! Мы оторвались, но они сейчас будут здесь!
Граф Эдгар подвигался в седле, проверил клинок в ножнах.
– Уходите со мной, Эверт. Здесь нам делать нечего. Мы уже никого не спасём.
– Капитан, вы сбежите за стены цитадели? – барон посмотрел на Орсо. – Я собираюсь дать соседям по усам.
– Что вы хотите сделать? – буркнул Орсо. Слово «сбежите» кольнуло его в самую печень.
– Капитан, вы можете приказать своим молодцам помочь нам повернуть пушки в другую сторону. Парни, разворачиваем орудия. Сейчас мы пощиплем пёрышки на шлемах этих господ в чёрном.
Он взглянул на предводителя кавалерии:
– Уходите и выводите людей, граф. Мы вас прикроем.
– Вы спятили, - нетерпеливо ответил граф Эдгар, - через час от вас мокрого места не останется.
– Зато вам этого часа будет вполне достаточно. Уходите.
Граф подобрал поводья и сказал, поворачивая коня:
– Желаю вам удачи, господин барон. Надеюсь, ещё увидимся.
Лязгая и топоча подковами по булыжнику, кавалеристы в чёрных доспехах развернулись по шестеро в ряд и двинулись вверх по центральной улице. Впереди, выбеленные полуденным светом, над крышами домов вздымались стены цитадели.
Последний противник бежал, не оглядываясь, и улица была чиста. Вороные кони сбавили ход и неторопливо постукивали копытами, вынося своих верховых всё выше, туда, где уже виднелся просвет между стенами домов, и солнце ярко освещало башню, украшенную цветным штандартом.
Они достигли конца улицы, дома расступились, открывая взору небольшую округлую площадь, вымощенную серым булыжником, разбегавшимся концентрическими кругами от подножия стены. Когда передовые всадники опустили глаза, с невольным почтением обводившие мощную стену и величественную центральную башню, и взглянули прямо перед собой, они увидели дула пушек, смотревшие им прямо в лицо.
– Что это? – спросил маршал, недоумённо приподнимаясь и вглядываясь в глубину улиц. Он только что закончил натягивать вычищенные и почтительно протянутые адъютантом перчатки. Великий герцог не любил, когда к нему являлись в неопрятном виде. Маршал собирался доложить о взятии города. Как раз сейчас его люди должны были блокировать цитадель, лишив сидящий там гарнизон возможности внезапного нападения. Хмурясь, он кивком подозвал вестового. Указал в направлении звука. Там, где широкая улица взбиралась всё выше и выводила к последнему оплоту горожан, и куда ушли лучшие его части, стреляли из орудий.
Тяжёлый дробный гул, сложившийся из грохота выстреливших почти одновременно пушек, повторился, раскатившись по кварталам, и многократно отразился от уцелевших стен.
Капитан вгляделся в глубину улицы; пронзительные серые глаза под нависшими бровями, почти седыми, а сейчас потемневшими от пота и гари, не упускали ничего. Он обернулся, осмотрел позиции. Посмотрел на стоящего рядом человека:
– Давненько я не бывал в этаких делах. Не видывал такой мясорубки с тех пор, как мы стояли под перевалом у Совиной горы.
– Как вы думаете, капитан, они скоро опомнятся?
– Мы хорошо их приложили. Но это были просто передовые части. Теперь они перегруппируются и вернутся с подкреплением. Если ими командует этот старый коршун, маршал Редрик, я нам не завидую.
– Вы хорошо его знаете?
– Мы как муж с женой, которые прожили друг с дружкой сорок лет. Словом, это скоро уже от нас полетят перья.
Орсо посмотрел на недавнего противника, нахмурился. То, что он собирался сказать, противоречило его принципам.