Круговорот мужчин в природе

Кускова Алина

– Дело дрянь, – вздохнул Жорик, отпивая глоток свежего, приготовленного им же кофе.

Мы сидели в моей комнате и баловали себя бездельем.

– Предки заставляют жениться.

– Почему?

– Им не нравится мое нынешнее существование.

– Плюнь на них, Жорж. У тебя впереди блестящие перспективы, я уверена. Ты мастерски расправляешься с пойманными моим ноутбуком троянами.

– Это мелочи, – вздохнул он снова. – Я бы плюнул, но они оплачивают мою комнату.

– Объясни

им…

Я махнула рукой, вспомнив свою маму. Что я могу ей объяснить? Она спит и видит, как выдать меня замуж, и с нетерпением ждет внуков. Мы до сих пор спорим на тему, сколько же детей мне следует родить: я полагаю, что одного, мама настаивает минимум на троих. Как будто я уже хожу беременная двойней! Кстати, о детях…

– Жорик, а как ты относишься к тому, чтобы отбить отца у многодетной семьи?

– Я к этому, – испуганно прошептал Жорик, – не отношусь! С чего ты взяла?

– Ты не понял, это я собираюсь отбить отца близнецов!

– А ты собираешься?

– Честно говоря, не знаю. Но в глубине души есть такие планы. Он от меня без ума.

Соврала? А вот нисколечко. Девичье сердце не обманешь. Не может так проникновенно и требовательно смотреть мужчина на неинтересующий его объект. А мужчина чужой мечты смотрел на меня в лифте и в бакалейном отделе!

– Тогда отбивай, – порекомендовал Жорик. – Нужно же тебе когда-нибудь жениться. А жениться нужно, я уверен, только по любви.

– Это будет для тебя, дорогой сосед, открытием, но я все же скажу: девушки не женятся, они выходят замуж.

– Какая разница? – пожал он плечами. – Смысл один.

И тут раздался первый странный звонок телефона.

Для своих в мобильный у меня закачана развеселая музыка в исполнении группы местных Троллей. А для чужих – мелодия из фильма про секс в большом городе. Банально? Зато насколько точно! Сейчас звучала именно она.

– Да, слушаю вас. – Я была предельно вежлива, вдруг это звонил клиент.

– Наталья?

– Да.

– Наталья Тимофеева, двадцать пять лет, вес 49 с половиной килограммов, рост сто шестьдесят три сантиметра, блондинка?

– Двадцать восемь лет.

– Неважно. Это говорит Роман Георгиевич Обрамчук.

– Очень приятно, вы звоните по поводу рекламных полос?

– Нет, я звоню по поводу встречи с вами. У меня есть окно завтра между часом дня и половиной второго. Вы должны стоять рядом с остановкой общественного транспорта на углу улиц Ленина и Красной в желтой ветровке…

– Слушайте, Роман Георгиевич!

Я была готова за это его окно указать на дверь!

– Я вам ничего не должна. Вы не перепутали?

– Тимофеева, блондинка?

– Да, но…

– Никаких но. У меня через минуту совещание! Желтую куртку наденьте обязательно, я вас по ней опознаю.

– Опознаете?!

Странный тип отключился, а я впала в ступор.

– С тобой все в порядке? – заботливо поинтересовался Жорик, заглядывая

мне в глаза.

– Дело дрянь, – хмыкнула я, приходя в себя. – Опознают трупы! Жорик, меня кто-то решил замочить.

– За что?

– За дурость. Больше не за что.

Мобильный вновь зазвонил «Большим городом».

– Это Роман Обрамчук, – представился голос. – Я решил, что можно без отчества.

– Рада, – проскрипела я в ответ.

– Забыл, – искренне посетовал тот, – вы какие цветы любите?

– Лилии. Черные. Обычно черными называют фиолетовые, – призналась я. – А что, вы собираетесь украсить цветами мою могилку?!

– Я собираюсь с вами на свидание, – недовольно пробурчал Обрамчук. – Черных не обещаю, но лилии прихвачу. И да, я дважды свои намерения не высказываю. Опоздала – пролетела. Дошло?

– Дошло, – изумленно произнесла я, отключаясь.

– Какой-то псих звонил?

– Похоже на то. Он хочет со мной встретиться на улице Красной. Желает, чтобы я была в желтой ветровке, а сам придет с фиолетовыми лилиями.

– Цветоман, – поморщился Жорик.

– И что самое подозрительное, – прищурилась я. – Он не ошибся номером!

– Ты начинаешь пользоваться успехом у мужиков?

– Самое смешное, что я об этом узнаю последней.

Я внесла номер звонившего абонента в черный список и решила наплевать на странного мужчину, непонятно зачем и ради чего решившего со мной встретиться. Цветы намекали, конечно, на романтику в отношениях. Но о какой романтике можно было говорить при такой подаче информации?! «Это говорит Роман Георгиевич Обрамчук», да хоть сам Михаил Прохоров! Между прочим, чисто внешне Прохоров мне нравится, такой приятный мужчина… Вряд ли он назначает свидания подобным образом. О, меня пригласили на свидание?! То-то я не сразу поняла.

– Придется жениться, – продолжил горевать Жорик.

– Ни за что, – отмахнулась я, – прикинь, вместо Тимофеевой я стану Обрамчук! Ужас.

– Ты выйдешь замуж, как сама говорила.

– Ха! Мало ли что я говорю…

Нас снова прервал звонок. Не Обрамчук, я же его в черный список внесла.

– Добрый день, с вами говорит помощник господина Обрамчука…

Вообще-то голос был женский.

– Роман Георгиевич вносит поправки в расписание завтрашних встреч…

– Вот это скорость! Кто он, депутат?

– Совершенно верно, – отрапортовала помощница. – Роман Георгиевич – депутат Государственной думы. Временные рамки сдвинуты с часа дня до пятнадцати минут второго. Вы меня поняли, госпожа Тимофеева?

– О, я вас отлично поняла. А сколько у депутата еще помощников?

– Достаточное количество.

– И все они будут мне звонить?

– Разумеется, нет, – недовольно ответила тетка и отключилась.

Жорик вопросительно уставился на меня.

– Я засветилась на самом высоком уровне, – хмыкнула я. – Ты знаешь депутата Обрамчука?