Круиз на дно морское
Шрифт:
Никто нас слушать не стал. Скверно выбритый конвоир выхватил пистолет и, размахивая им перед носом подруги, втолкнул ее в комнату. И дверь моментально захлопнулась.
– Скотина! – Божена врезала ногой по двери. – Тварь какая, а!
– Тише, успокойся, прошу тебя.
– Вот ведь гад! – она плюхнулась на диван, сопя от возмущения. – Ну, ничего, погодите! Вы еще не знаете, с кем связались!
– Тише, умоляю. Ты лучше скажи, почему ты так странно корчилась на диванчике?
– А потому, – она расстегнула куртку и показала плеер, пристегнутый к
– Молодчага! В любом случае пригодится, они там наш выкуп обсуждали, да и помимо этого, наверняка, наговорили много важного в интересах следствия. Теперь надо подумать, как же выбраться отсюда. Ты же не думаешь, что нас отпустят после уплаты выкупа?
– Конечно, нет, – фыркнула подруга, подходя к окну и устраивая в занавесках наблюдательную щель, – они ж не такие дураки, какими кажутся.
Заняв наблюдательный пункт у занавесок, мы разглядывали двор.
– Надо быть на чеку, – прошептала я, – они совершено бесшумно подкрадываются к двери, везде ковры, шагов не слышно.
– Уж как ключ в двери повернется, услышим. Кстати, надо осмотреть замок, вдруг получится открыть.
– Ты умеешь?
– Да, меня сынулька научил. Я постоянно ключи то забывала, то теряла, вот он и показал сию нехитрую премудрость.
– А чем будет ковыряться в замке? Не пальцем же.
– Да хоть сережкой, – она тряхнула золотыми висюльками, – разогну крючок, получится вполне сносная проволочка.
– Какие же мы умные, сообразительные и смекалистые!
– Ты так радуешься, будто мы уже на свободе. А через забор как? Вдруг у них охрана или собаки?
– Ну не видать пока никого. Будем ждать, будем следить.
Глава одиннадцатая: Welcome to Livia!
Ждали и следили мы до наступления сумерек. Ничего не происходило, иногда проходили мужики, проносились женщины, пару раз видели девушку с глазами-маслинами, она украдкой косилась на окошко, но не задерживалась ни на мгновение.
Мучимые естественными потребностями, мы неоднократно обшарили комнату в поисках хоть какого-нибудь сосуда, но ничего, кроме мягкой мебели, столика и ковров – ничего! Обидно, что во всем доме хрусталя, тарелок, ваз всяких на пять магазинов, а сюда, именно сюда ничегошеньки не поставили.
– О, я не могу больше, – приплясывала Божена. – Ни о чем другом больше думать не получается! Ива, постучи! Покричи! Пригрози, что сейчас на их персидские ковры наделаем!
Я принялась долбиться в дверь, выкрикивая о наболевшем по-английски. Подоспела парочка головорезов, слава Богу, с ними был и молодой человек со знаниями иностранных языков.
– Извините, – вякнула я, на всякий случай отступая вглубь комнаты. – Мы живые люди! Мы хотим в туалет!
Парень поразмыслил, видать не нашел в этой просьбе ничего криминального и кивнул. В санузел нас конвоировали всей толпой, я не сомневалась, что они ввалятся вместе с нами и внутрь, но к счастью, этого не произошло.
– Бог мой, на кого же я похожа, – Божена рассматривала свое отражение в большом настенном зеркале. – Ужас какой… а с волосами что творится!
Мы вымыли руки, умылись с мылом, воспользовались бумажными полотенцами и ароматом из колбочки.
– И никакого крема нет, – сетовала подруга, пристально рассматривая свое лицо. – Кожу всю стянуло.
В дверь нетерпеливо стукнули и что-то непонятно тявкнули.
– Да идем уже! Невтерпеж прямо…
Красавчика в компании не виднелось, мужичата препроводили нас обратно, и опять заперли, о еде так и не получилось заикнуться.
– Ладно, – Божена прильнула к щелке в занавесках, – голод еще можно потерпеть, не помрем.
– Что там? Что видно?
– Ничего, темно и все, ни одного фонаря. Интересно, когда они все заснут?
– Все не заснут, кто-то на карауле останется, ты же видела, сколько там оружия, да и толстый не уехал никуда, его тоже охранять надо.
– Тогда надо корректировать план побега, чего доброго пристрелят при попытке.
Божена отошла от окна, сбросила куртку и завалилась на диван, не снимая обуви.
– Курить хочется, – я присела рядом, – как ты думаешь, нас не казнят за это?
– Не знаю, – зевнула подруга, – я как-то слышала, что в какой-то восточной стране такой ненормальный сухой закон, что за употребление 25 лет тюрьмы или смертная казнь.
– Дикость какая.
Но курить перехотелось.
– Давай поспим, что ли?
– Что-то не хочется, – я полезла к окну, – на голодный желудок вообще трудно…
Под окнами мелькнула какая-то тень.
– Что такое? – приподнялась на локтях Божена.
– Там кто-то есть, – я прилипла к стеклу, наплевав на конспирацию, – иди сюда. И свет погаси.
Щелкнул выключатель, по комнате разлилась чернильная тьма. В окно тихо поскреблись, и мы, отталкивая друг друга, принялись искать шпингалеты-засовы. Приоткрыв створку, мы выглянули наружу, и в лицо мне неожиданной ткнулся какой-то сверток.
– Что это? – сопела Божена. – Что там такое?
– Не знаю.
– А кто там? Кто?
– Отцепись, пожалуйста! – я пыталась хоть что-то рассмотреть в потемках.
В оконном проеме возникло личико девушки с глазами-маслинами. Она шепотом лопотала на своем языке, взволнованными жестами стараясь что-то объяснить. Божена догадалась вытащить зажигалку и щелкнуть пару раз. В руках у меня были длинные платья и черные платки. Не сговариваясь, мы принялись натягивать безразмерные балахоны прямо поверх одежды и заматывать головы платками. Знаками девушка показывала, что надо лезть в окошко, при этом постоянно по-воробьиному озиралась.
– Моя куртка! – Божена метнулась к дивану за своим имуществом, а я уже наполовину торчала на свободе.