Крутая парочка

Хоуг Тэми

Ковач развел руками:

— Меня не интересует, кто что куда сует. Мне просто нужны факты для моего расследования.

— Вы умеете подбирать слова, детектив.

— Вы сказали, что Энди хотел о чем-то с вами поговорить, — вмешалась Лиска. — Вам известно, о чем?

— Нет. Он не вдавался в объяснения.

— Когда вы в последний раз говорили с ним? — осведомился Ковач.

Пирс недовольно покосился на него.

— Кажется, в пятницу. В тот вечер моя невеста была занята, поэтому

я пришел к Энди. В последнее время мы редко виделись. Хотел сходить с ним выпить кофе или еще куда-нибудь.

— Значит, вы должны были встретиться сегодня и Энди не пришел?

— Я звонил ему пару раз, но нарывался на автоответчик. Тогда я решил пойти сюда и проверить, все ли в порядке.

— Почему вы не подумали, что он просто занят? Может быть, ему пришлось рано уйти на работу?

Пирс свирепо уставился на него.

— Прошу прощения за то, что беспокоился о своем друге! Очевидно, мне следовало быть толстокожим, вроде вас. Тогда я сейчас спокойно сидел бы в своем офисе и избавил себя от неприятного зрелища…

Он замолчал и снова посмотрел в окно, как будто вид гладкого белого снега успокаивал его.

— Как вы вошли в дом? — спросил Ковач. — У вас есть ключ?

— Дверь была не заперта.

— Фэллон когда-нибудь говорил о самоубийстве? Может быть, он выглядел подавленным? — снова заговорила Лиска.

— В последний раз он казался слегка расстроенным, но не до такой степени, чтобы покончить с собой. Я просто не могу в это поверить. Энди никогда бы так не поступил, не попытавшись сначала обратиться к кому-нибудь за помощью.

Ковач знал по опыту, что пережившие своих близких, покончивших самоубийством, всегда убеждены, что их родственник или друг попросил бы о помощи, прежде чем решиться на роковой шаг. Им не хотелось думать, что они пропустили тревожные признаки. Если окажется, что Энди Фэллон действительно покончил с собой, то рано или поздно Том Пирс начнет спрашивать себя, не пропустил ли он дюжину таких признаков из-за своей черствости и эгоизма.

— Из-за чего он был расстроен?

Пирс сделал беспомощный жест:

— Понятия не имею. Может, из-за работы, а может, из-за семейных дел. Я знаю, что он не ладил с отцом.

— А как насчет связей иного рода? — спросила Лиска. — Может быть, у него возникли осложнения на этой почве?

— Нет.

— Как вы можете быть в этом уверенным? — осведомился Ковач. — Вы ведь не жили здесь, виделись вы не так уж часто.

— Мы были друзьями.

— Однако вы же не знаете, что его беспокоило, — причем беспокоило до такой степени.

— Я знал Энди. Он не мог убить себя, — настаивал Пирс.

— Помимо незапертой двери, что-нибудь показалось вам необычным? — продолжала Лиска. — Может быть,

что-то исчезло?

— Вроде бы нет. Хотя я особо не присматривался. Я сразу поднял наверх и…

— Вы случайно не знаете, Том, Энди когда-нибудь практиковал необычные сексуальные ритуалы? — спросил Ковач.

Пирс вскочил, отшвырнув стул ногой.

— Это просто черт знает что! — Он озирался, словно в поисках свидетеля возмутительного поведения копов.

Вспомнив о ножах на полочке и о том, с какой бешеной яростью Пирс набросился на Огдена, Ковач встал между ним и посудомойкой.

— Тут нет ничего личного, Том. Это наша работа, — сказал он. — Мы должны получить по возможности ясную картину.

— Вы шайка вонючих садистов! — крикнул Пирс. — Мой друг мертв, а вы…

— А я даже не знал его, — закончил Ковач. — Впрочем, вас я тоже не знаю. Поэтому не могу исключить, что вы сами его прикончили.

— Что за вздор!

— Подумайте сами, — продолжал Ковач. — Я нахожу мертвого парня, висящего обнаженным в петле лицом к зеркалу. Можете считать меня ханжой, но мне это кажется странным. Невольно приходит на мысль, что он удовлетворял себя необычным способом. Откуда мне знать, не занимались ли вы этим оба? Возможно, вы каждый день душили себя петлей, чтобы кончить? Если вы и Фэллон занимались вдвоем чем-то подобным, то лучше расскажите нам об этом сразу, Том.

По щекам Пирса текли слезы; мышцы его лица напряглись, как будто он пытался сдержать распирающие его эмоции.

— Нет!

— Не занимались — или не хотите нам рассказывать? — допытывался Ковач.

Пирс закрыл глаза и опустил голову.

— Господи, я не могу поверить, что это произошло. — Внезапно он рухнул на колени и закрыл лицо руками. — Почему это случилось?

Почувствовав угрызения совести, Ковач присел рядом с ним на корточки и положил ему руку на плечо.

— Это мы и хотим выяснить. Том. Вам могут не нравиться наши методы и, может быть, не понравится то, что мы узнаем. Но нам нужна только правда.

Говоря это, Ковач понимал, что правда едва ли придется кому-нибудь по вкусу. Не могло существовать никаких веских причин гибели Энди Фэллона.

Глава 5

В холодном и сером дневном свете дом Майка Фэллона выглядел более одиноким. Ночью дома казались сбившимися в кучу, словно стадо, с узенькими полосками бархатной темноты между ними. Но днем их разделяли подъездные аллеи, ограды и снег.

Глядя на дом, Ковач спрашивал себя, догадывается ли Майк о смерти сына. Такое иногда случается. От места гибели как будто отходит ударная волна, достигая близких жертвы быстрее любого курьера.