Крутой опер
Шрифт:
Этими страшными рукопашными приемами сексот Тундра владел великолепно. Удары «клинком» смертоносны. Яша сыпал их градом, Кострецов едва успевал парировать.
Он видел: озверевший Тундра уже хочет убить его. Требовалось утихомирить отчаянного сексота тяжелой травмой.
Капитан изловчился и еще раз врезал тому ногой под коленную чашечку. Яша взвыл, раскрыл стойку. Ростом он был ниже Кострецова, и чтобы наверняка перебить ему ключицу, Сергей ударил согнутым локтем.
Яша с воплем рухнул на колени, перекосив изуродованное плечо. Его боевая правая рука болталась плетью.
Кострецов смахнул пот с лица и сказал:
— Если ноги потренируешь, будешь в полной норме.
В этот миг сзади его ударили по голове. Капитан упал, потеряв сознание.
Это вмешалась в поединок беззаветная Яшина подруга Зинка. Она наблюдала, как Серченко сел в такси на перекрестке, и пришла в замешательство. По идее, требовалось хватать другую машину и ехать за Серченко. Но Яша сказал, что вот-вот вернется… В армии Зина никогда не служила, но нутро ее и опыт подсказывали: положено исполнять последнее приказание — ждать Яшу.
Серченко уехал, Яши все не было, и тогда Зина всерьез забеспокоилась. Следить за перекрестком стало бессмысленно, и она ринулась в переулок, по которому уходил Яша. Сражение своего друга и Кострецова она увидела через арку одной из подворотен, куда подряд заглядывала. Зинка проскользнула во двор и притаилась за мусорным баком, где сначала прятался и капитан.
Об опере Кость Зинка много слышала от Яши, а на перекрестке он указал ей капитана.
Зинка в страшном волнении следила за схваткой. И когда Яша начал сдавать, Зинка осмотрелась и подобрала обрезок водопроводной трубы…
Кострецов очнулся — во дворе никого не было. Он пощупал шишку на голове. Проверил пистолет в кобуре под мышкой: на месте, не забрал Яша. Стал думать, кто же его шандарахнул.
Ничего не приходило в его гудящую голову. Окончательно опомнившись, он встал и быстро зашагал к отделу, чтобы взять служебную машину.
На стоянке сел в первый попавшийся «жигуленок» для опервыездов, дал по газам и помчался по адресу Яши, который раздобыл Черч.
У нужного дома Кострецов припарковался, поднялся к Яшиной квартире.
Тундра, стремглав унесшийся с поля боя на такси, уже был дома. Зинка перетянула ему, как умела, перебитое плечо. Но боль давила, и Яша в качестве анестезирующего допивал уже второй стакан водки.
В это время и раздался настойчивый звонок в дверь. Тундра быстро переглянулся с подругой. Морщась от боли, он тихо поднялся, прошел к входной двери и только собрался посмотреть в глазок, как Кострецов крикнул снаружи:
— Открывай, Яша! Отсюда тебе не уйти.
Тундра уставился в глазок: капитан стоял на лестничной площадке. Стоял один, но в подъезде могла притаиться и группа захвата.
— Это арест? — спросил Яша.
— Нет, я по-прежнему хочу с тобой поговорить, пришел один. А забрыкаешься, позову людей, тогда повяжем — и на нары.
Яша был ошеломлен, что его «суперза-ныр» раскрыт. После сражения в чистяков-ском дворе он не верил, будто Кострецов пришел к нему просто на разговор. Но делать было нечего. С перебитой ключицей Тундра был не в состоянии прорываться.
Он открыл дверь и кивнул в сторону кухни.
— Там можно поговорить.
Яша выглянул на лестничную площадку, ожидая увидеть спутников капитана. Заходя, Кострецов, чтобы поднапрячь Тундру, бросил:
— Мои люди внизу. Но если договоримся, я с ними уеду без всяких для тебя последствий.
Они прошли на кухню, где с полотенцем в руг х стояла Зинка, готовая хоть ужин подавать, хоть душить рушничком гостя дорогого. Кострецов, со слов Серченко, опознал «цыганку» и понял, кто прикрывал Яшу на Чистяках.
— Будем знакомы, — сказал ей капитан. — Умеете бить по голове ломом. Спасибо, что не до смерти.
— Это не лом был, а труба. — Зинка потупилась.
— Неважно, — сказал Сергей, присаживаясь у стола. — Впечатление одинаковое. А ты, Яш, действительно хорошо действуешь руками, но ноги потренируй. В следующий раз, может, и удастся тебе меня убить.
Яша сел напротив него и, смущенно почесав здоровой рукой розовые пятна на лице, проговорил:
— «Так дрались в НКВД». Видел книжку с таким названием?
Капитан усмехнулся.
— Я своим горбом целую библиотеку таких книг прошел у одного фаната в разведро-те, когда срочную служил.
— Это, Кость, заметно. А выследил меня по каким книжкам?
Кострецов закурил сигарету.
— По природному чутью легавого. Против такого вся твоя диверсантская подготовка в КГБ — ноль.
— И это знаешь? — помрачнел Яша. — Не зря я Осиповскому плешь проедал, что тебя нельзя за лоха держать. А знаешь, как со мной обошлась «контора» в благодарность за мои заслуги?
— Слыхал о твоих операциях по гашишу, чистке среднеазиатских МВД. Но вот за что тебя из КГБ вытурили, узнать не довелось.
— Ага. Им невыгодно это рассказывать, — забормотал Тундра с обидой. — Использовали как бешеного пса и вытурили. Хочешь, расскажу?
Кострецов кивнул. Яша скомандовал Зинке, безмолвно замершей у плиты после таких откровений любимого:
— Давай чайку. Так вот, Кость. На спец-базе под Алма-Атой, где нас тренировали, был в моей группе парень Коля Зуб. Отчаянного характера и принципиальный. Заслали нас потом напарниками. И развернулись мы с Зубом во всю ивановскую, показали, чему нас родина учила.
Он покосился на Зинку, которая ставила чашки на стол и все не могла прийти в себя после Яшиных речей. Тундру от выпитой водки разобрало, он ей рявкнул:
— Поворачивайся быстрее!.. Да, Кость. Завершилась война в Афгане. Моджахеды окопались у Пянджа. Большая опиумная дорога открывалась. А я среди блатных был в полном шоколаде, у меня уже была своя команда, контролирующая диких наркобарыг Ферганской долины. Коля Зуб, понятно, в нее входил… И пришел на наш общак заказ из Одессы. Первая партия — десять кило. Мой куратор разработал операцию. Наша с Колей задача: после передачи одесским зелья, доставки денег на точку и обратного перехвата «спецами» курьеров проникнуть на ту блатхату, физически скомпрометировать ее охрану и барыгу, который одесским курьерам товар дал. Потом изъять все деньги и ценности, да и спалить место действия.