Крутой опер
Шрифт:
Глава шестая
Утром, когда Кострецов был в отделе, к нему пришел Василий Серченко. Молча прошел к столу, сел и тяжко вздохнул.
Капитан с интересом посмотрел на его хмурое лицо. Редеющие волосы на голове безопасника сбились кустиками.
— Ты чего, Вась, такой взъерошенный? — спросил Кострецов.
— Пришел, Серега, душу излить.
— Вон как! Значит, держал ты все-таки что-то за душой?
Серченко виновато отвел глаза.
— Да как сказать. Не было, Сергей, ничего такого, что я не имел бы права утаивать. Но что-то происходит
Кострецов ободряюще сказал:
— Грошовым оперативником я тебя не считал и не считаю. Но то, что ты увяз в бумагах, это точно.
— Сергей, мент, он по гроб жизни мент. Как ни ударяйся в канцелярщину, а на окружающее не так, как обычные люди, реагируешь. Особенно если тебя что-то давит.
— Что ж тебя давит? На мои вопросы подробно ответил, досье знаменито составил. Или все переживаешь: выгонит Ахлопов или нет?
Серченко потер подбородок.
— Выгонит, не выгонит… Боюсь, посерьезней каша вокруг меня заворачивается.
— Слежку за собой заметил?
— В том-то и проблема, что не заметил, а вроде бы есть она. Мелькают странные личности.
— В банке?
— Да нет, в банке все спокойно. Попробовали бы там ко мне подступиться. Теперь уж я контролирую контору от и до. Но чую что-то на улице. Однажды какой-то в черных очках на меня со вниманием поглядывал, а вчера баба привязалась: худая, верткая, на цыганку похожа.
Он говорил о Зинке. И так как о Яше в черных очках Кострецов знал, капитан уточнил по «бабе»:
— А может, цыганка и была? У них у всех глаз нехороший.
— Все, конечно, может быть. Но это не цыганка, те в одиночку не шляются. В общем, неприятно на душе. Вот я и решил тебе сказать серьезную вещь насчет сейфовых кодов. Дело в том, что я сообщил их майору ГУУРа Осиповскому.
— С каких это дел, Вася? — изумился Кострецов. — Ты ж не имеешь права такую информацию никому давать. Ты хоть и в частной фирме служишь, но там секретная информация бывает поважнее государственной.
— Да вот как раз на разнице приоритетов и попал. Только в другую сторону. Вернее, Осиповский навязался. О нем ничего дурного сказать не могу. Я, когда служил в МВД, хорошо его знал. Он ко мне как-то и обратился по старой памяти — проконсультироваться по системе частных банков. — Серченко оживился, начав говорить на эту тему, словно надоевший груз с плечей сбрасывал. — Пригласил в ресторан «Фазенда» за свой счет, и консультация была платной.
«Ага, — усмехнулся про себя Кострецов, — все же без денег не обошлось. Отличную зарплату Вася у Ахлопова имел, а и легкие денежки прибрать к загребущим рукам надо».
Серченко, будто услышав его мысли, потупился и продолжил:
— Конечно, не очень красиво, что тот разговор у меня с материальной заинтересованности начался. Но я ж не какую-то шантрапу или, не дай Бог, уголовное отродье консультировал. Офицер мне давно знакомый… Осиповский только обшие вопросы по взаимоотношениям банков задавал. А что тут такого? Об этом постоянно газеты стрекочут и вороха книг уже написаны. Потом поблагодарил, вручил гонорар за консультацию.
— Много?
Вася замялся, но все
— Много, Сергей. Я еше удивился, что какой-то майор такие деньги отстегивает.
И за что? За то, что из оперативной информации нетрудно выловить… Ну, продолжили выпивон, болтали уже на разные темы. Он о моей работе у Ахлопова спрашивал. Я, говорит, может, сам в частную безопасность уйду. Начал я его агитировать: а что вы действительно за гроши вкалываете?.. Расписывал ему высокий класс зашиты наших банковских сейфов… Я ж люблю электронику.
Он снова замялся. Кострецов направил:
— Стал рассказывать о конкретной защите ваших сейфов. И все-таки с чего ты и сейфовые коды назвал?
— Да опьянел я. А Осиповский — увлекательный собеседник и электронику отлично знает. Стал он излагать последние московские дела по взлому всевозможных сейфов. Мол, на любой сейф «медвежатник» найдется. А я заспорил, уже стал впрямую объяснять и даже на салфетке рисовать наши техсредства. Коды у нас зашифрованы комар носа не подточит, немецкие специалисты цифирь разрабатывали.
— Ну-ну. А Осиповский и специалистом по шифрам оказался.
— Да. Полезли в криптографию. Я нашу систему кодов ему под горячую руку и изложил. — Тут Серченко нахмурился и отчеканил: — Кость, я это говорил офицеру главного управления МВД! От него утечки быть не может. Я Осиповского не первый год знаю. Виноват я, конечно. Такие вещи и жинке не имею права говорить. Но за Осиповского я ручаюсь.
— А чего ж все-таки решил мне об этом поведать? Значит, Осиповский и был тем «доверенным лицом», о котором ты вскользь проехался, когда досье приносил? Или еще имелись такие лица?
— Нет-нет! Только Осиповскому по пьянке наговорил. А решил довести это до твоего сведения, потому что службу знаю.
«Решил ты, потому что зажали тебя, как поросенка, которого пора резать, — подумал Кострецов. — Понятно, почему Яша у него на хвосте и еще баба какая — то. По мнению Осиповского, который — теперь ясно — ограбление организовал, Серченко — единственный опасный для него свидетель. Вдруг да осмелится он об их пьяных разговорах в ресторане рассказать? Правильно Осиповский забеспокоился, но поздновато. Теперь на него есть показания и Серченко, и Балдыкина. Значит, в пустующей над банком квартире Осиповский больше ее полом интересовался. Вот так майор ГУУРа!.. А может, Осиповский был только наводчиком, продал коды кому-то, кто Ахлопова и «сделал»? Так же поступил, как Вася, уступивший бесценную информацию за какой-то там гонорар и выпивку?»
Все это в голове Кострецова пока плохо укладывалось. Сейчас было важно обезопасить самого безопасника и в то же время не дать ему запаниковать, чтобы не спугнуть тех, кто его «пасет».
Капитан успокаивающе сказал:
— Я Осиповского тоже знаю. Он нормальный парень, хороший офицер. Так что об утечке с этой стороны и не думай. А то, что ты злоупотребил своим служебным положением, рассказав о кодах, это факт. Пасут тебя или не пасут, я не знаю. Но за начальником безопаски частного банка может следить кто угодно как из криминалитета, так и из государственных спецслужб. Так что давай срочно бери бюллетень и сиди дома, носа никуда не высовывая.