Крутой секс
Шрифт:
— Тогда уж фуфломет. А еще лучше — фуфломейстер, — храбро поправил Костик, чувствуя, как от страха ноги прилипают к полу.
Штопор посмотрел на него взглядом человека, не умеющего ценить филологические изыски.
— А ты, фуфломет, колись: где драндулет? Белый. Называется «Жигули». Номер подсказать?
— Н… не надо, — пролепетал Костик. — Конечно, я помню, где мой железный конь. Но не очень точно. Потому что попал в одну ситуацию… даже можно сказать: приключение.
Гена покрепче ухватил его за отворот куртки и нежно попросил:
— Ну, тогда рассказывай.
Костик, запинаясь стал рассказывать:
— Мы с Молчаливым Джо… то есть, с Ваней Гужуевым вчера решили заняться сексом…
— Сексом? — спросил Патрикеев нехорошим голосом. — Может еще и крутым?
— Каким получится, — на всякий случай уклончиво ответил Костик. — Словили двух телок в кабаке… этом…
— Знаю, в каком, — сказал Штопор. — Пой дальше.
— Сели с ними в тачку…
— В какую? В ту самую? Белую?
— В ту самую, — признался Костик.
Обидная для его самолюбия история с черным джипом, нашпигованным крутыми ребятами, несколько изменилась и прозвучала так:
— …Подрезал какую-то шпану на иномарке, стали с ними выяснять отношения. Слово — за слово… У меня язык-то хорошо смазан — я им такой балаган развел, что все закончилось рестораном за одним столом с их главарем. Ваш покорный слуга сидел от главаря по правую руку, как великий визирь… — на Костика нахлынули воспоминания, и он задним числом решил не отказать себе в удовольствии отомстить за пережитый страх и унижения. — Ну, там, конечно, был цирк в сумасшедшем доме. Выкандыривались все, как могли. Особенно старался главный — настоящее такое местечковое крутое яйцо по имени Кирилл Петрович…
Лицо у Патрикеева дернулось, будто он прикоснулся к электричеству. Крепкие руки, держащие Костика, тоже дернулись, отчего Костик клацнул зубами.
— Кто-кто? — с непонятным придыханием спросил Штопор.
— Кирилл Петрович, — непослушными губами повторил Костик. — У него еще кличка есть…
— Потерянный, — сказал за Костика Патрикеев.
— Д… да, — пролепетал Костик, ужаснувшись догадке. — Это знакомый ваш?
— Ты мне его достанешь! — сказал Штопор голосом страстного влюбленного. — Мобилу его знаешь?
Костик тут же вспомнил о Чикильдеевском звонке и довольно бодро сказал:
— Думаю, да.
— Значит, ты мне его достанешь. Наживка есть? Надо наживку придумать…
При воспоминании о желтых глазах Потерянного Костика пробил пот.
— К… как же я его достану?
— Позвонишь и назначишь встречу.
— Я? — ужаснулся Костик. — Для чего?
— Скажешь, что хочешь отдать ему чемодан. Рубишь фишку?
— Отдать чемодан? — изумился Костик и хотел было объяснить, что чемодана у него нет, но Патрикеев встряхнул его так, что мысли в Костиковой голове на секунду разлетелись в разные стороны.
— Расконопать уши! Чемодана он не увидит. Мне нужно, чтобы он клюнул, остальное тебя не прет. Бери трубу и звони.
Костик не слишком решительно достал телефон.
— А… если он мне не поверит?
— Скажи так, чтобы его зацепить. Короче, правильно скажи.
— Понял. В детстве, когда мы играли в футбол, я никогда не говорил отцу: «Я разбил мячом стекло», а говорил так: «Папа, мы тут играли в футбол… ты помнишь то большое стекло магазина?» «Ты его разбил!»-в ужасе восклицал отец. «Нет. Другое, рядом, маленькое.» «Слава богу!»-восклицал отец, чувствуя вместо гнева облегчение.
— Вот-вот. Сделай так, чтобы этот козел поверил, — сказал Штопор. — А чтобы поверил, вели, чтобы на чемодан набросал, что скажешь. В замазке не останешься. Ему будет не до тебя. Надолго.
Слыша такой прогноз, Костик осмелел.
— А… тачку можно попросить? Новый «Жигуль»?
— Задирай дороже. Раскинь понты. Подергай его за нервную струну!
Костик облизнул пересохшие губы и отыскал присланный Севой номер.
Загудели гудки — словно обратный отсчет для отправляемого в неведомое космонавта. Наконец знакомый до ужаса голос сказал:
— Алё.
— Кирилл Петрович, это я, Костик, — проблеял Костик.
Некоторое время трубка молчала. Потом голос, придушенный какими-то сильными переживаниями, не без труда промолвил:
— Ты где, фофел?
— Я? — переспросил фофел, и чуть не признался, но тут в самую душу ему заглянули глаза Гены Штопора, и он храбро ответил:
— Неважно, где я. Зато у меня есть, что сказать.
— Не сомневаюсь, — сказал Потерянный все тем же полузадушенным голосом.
— Так вот, — набрался вдохновения Костик, — пока у меня тачка стояла без надзора, с нее все, что можно, свинтили.
— И ты хочешь, чтобы я все обратно привинтил? — спросил с веселой ненавистью Потерянный.
— Нет, я хочу новую тачку. И не какой-нибудь жестяной «Жигуль». — Костик набрал воздуху и выпалил: — Например, «хонду-аккорд» на двести сил с аэродинамическими накладками, кожаным рулем и хромированным выхлопником!
— Опа! — вырвалось у Потерянного. Чувствовалось, что такой наглости он не ожидал. — Ну, смотри, если на халдон хочешь сшибить! — предупредил он.
Костик едва слышно икнул, но перспектива богатой халявы придала ему отваги. Что делать, увы, он принадлежал к той породе, которая видит доблесть в отсутствии доблести.
— Темноту не разводи! — рявкнул Потерянный, — Где чемодан?
— Ой, у меня сейчас деньги кончатся! — с притворным испугом воскликнул Костик и разъединился. После этого он с гнилой улыбкой вообще отключил мобилу.
— Пусть помучается.
— Грамотно разрулил, — одобрил Гена. — Через пять минут включишь и позвонишь. Забей с ним стрелку в тихом месте.
— И… что там, на стрелке? — испуганно спросил Костик.
— Не вибрируй. Тебе с ним не мозолиться.
— А как же «хонда»? Он мне обещал…