Крутой секс
Шрифт:
— Наверное, знают, что наши документы поддельные.
— Не понимаю все-таки, почему это вызвало их уважение?
— Потому что хорошую работу всегда высоко ценят, — разъяснил Сева.
У блестящей лаком высокой двери, отабличенной нужным именем, Чикильдеев и Потапов немного постояли, набираясь храбрости. Потом Сева велел:
— Входим!
Он громко постучал и безо всякого подобострастия распахнул створку.
— Здравствуйте!
За дверью оказалась приемная, а в ней секретарша, охраняющая дверь в кабинет и отозвавшаяся традиционным секретарским приветствием:
— Слушаю вас.
— К Николаю Николаевичу.
— Как вас доложить?
— Передайте: Питухаев и Свищов, — велел Сева.
— А еще что-нибудь, кроме этого? — осведомилась секретарша.
— Кроме этого — уже лишнее, — разъяснил Сева.
Секретарша не стала возражать. Как только она скрылась за дверью кабинета замминистра, у Чикильдеева забулькал мобильный телефон.
— Алло! — сказал Сева. — Какой еще сазан? Вы ошиблись! — и тут же крикнул: — Катя!
— Не может быть! — вытаращил глаза профессор.
В это время дверь кабинета снова пришла в движение, и Потапов дернул Севу за рукав.
— Катя!.. — по инерции продолжал было взывать Сева, но все же спохватился и в конце концов сказал голосом, почти не трепещущим: — Значит, дела у вас катят? У нас как? У нас тоже катят. Я перезвоню.
Он выключил телефон и облизнул совершенно пересохшие губы.
— Присаживайтесь, — сказала секретарша. — Николай Николаевич примет вас через две минуты.
Чикильдеев и Потапов опустились на удобный кожаный диван, но Сева почти сразу заерзал и прошелестел в ухо профессору:
— Я вас ненадолго покину.
— Вы с ума сошли! — зашипел тот в ответ. — Нас через две минуты примут!
— Вы что, не понимаете русский язык? Вам же сказали: через две минуты. Значит, через полчаса! — возразил Сева и громко поинтересовался: — Скажите, где у вас тут… ну, вы понимаете.
— Направо по коридору в конце, — вежливо ответила секретарша.
— Спасибо, — сказал Сева, вальяжно вышел из приемной и тут же со страшной скоростью помчался по коридору. Забежав в туалет, он трясущимися пальцами послал в эфир Катин номер. На другом конце кто-то коварный ответил не сразу, а когда связь включилась, это был, как и прежде, незнакомый и не очень приятный мужской голос.
— Это ты, сазан?
— Я требую к телефону Катю! — категорически сказал Сева.
В ответ раздался бодрый злодейский смех.
— Ты че, сазан? Крыша не так развернута?
— Я не сазан! — сказал Сева.
— А я не дед Мороз, по’л? Если хочешь получить свою Глашу…
— Катю, — поправил Сева.
— Глаша, Катя — одна беда, — согласился голос в трубке. — Меняю твою беду на чемодан.
— К… какой-такой чемодан? — спросил Сева, уже вдогонку догадываясь, о чем говорит Катин похититель.
— Ути-пути, «какой-такой»! — умилился телефон. — Может тебе еще и приметы чемодана дать?
— Он у Костика, — признался Сева трагическим голосом. — Так получилось.
— Ага, у фуфл огона! Ну так обрихтуй его и меняй телку на чемодан.
— Послушайте! — сказал Сева, но голос в трубке оборвал:
— Кончай бузу тереть. И дрыгайся резвее, пока я не наложил вето на табу!
После этих слов связь отключилась. Напрасно Сева снова набирал Катин номер: ни она, ни волчий бандитский голос не откликались.
Тогда Сева отыскал в мобильнике номер Костика.
— Костик, ты жив? Как прекрасно! Это Сева, который с профессором Потаповым…
Голос Костика тут же прервал его, и звучал он почему-то полупридушенно:
— Старик, я сейчас в сложном положении, и мне не до профессоров.
В поведении Костика ощущалась некоторая необычность, но Севе было не до нюансов.
— Костик, это очень важно! Тот чемоданчик еще у тебя?
— Пошли вы все с этим чемоданчиком! — все тем же непонятным голосом сказал Костик, явно собираясь отключиться.
— Постой, Костик! Мне сейчас звонил один бандит. Кажется, он тебя знает. Он меняет Катю на чемоданчик!.. — торопливо стал объяснять Сева.
— Пошел ты со своей ерундой! — прошипел Костик. — Мне бы сейчас твои заботы!.. А вообще-то… С чего ты взял, что он меня знает?
— Он о тебе сказал: «ага, этот фуфл огон».
— Да пошел он! — сказал Костик.
— Костик, ты должен… ты просто обязан помочь мне вернуть Катю!
Трубка помолчала, потом Костик буркнул — не исключено, просто чтобы Сева отвязался:
— Ну, ладно, давай мне его телефон.
— Спасибо! — обрадовался Сева. — Я тебе сейчас брошу номер. Позвони ему и договорись насчет Кати! Отдай ему дурацкий чемодан… Не понимаю, зачем ему какое-то барахло двух каких-то девиц!..
Послав Костику Катин телефон, окрыленный надеждой Сева побежал обратно в приемную.
Профессор Потапов с каменным лицом неподвижно сидел на диване, но когда Сева приземлился рядом, шепотом сообщил:
— Я уже весь вспотел! Что вы так долго?
— Оказывается, вчера мы держали Катю в руках! В самом прямом смысле! — шепнул в ответ Сева. — Но кажется, все устроится.
— Что вы имеете в виду? — не понял профессор.
— Тот серебристый чемоданчик… — начал было Сева, но тут на столе у секретарши курлыкнул телефон, она сняла трубку, выслушала и сказала Чикильдееву и Потапову:
— Николай Николаевич ждет вас. Проходите.
Сева и профессор вошли в просторный кабинет с традиционным набором казенной мебели. Из-за большого сияющего лаком стола на вошедших приветливо смотрел очень милый, красиво постриженный человек. Сразу было ясно, что квартира у него такая, какой должна быть квартира; дача — какой должна быть дача; любовница — какой должна быть любовница — и так далее.