Крутой секс

Стрешнев Дмитрий

— Доложите наши потери.

— Ранены четверо. Один сильно.

— Срочно всех в медчасть!

— Уже несут.

По крыше шествовала процессия с брезентовыми носилками. Когда она приблизилась, Сева схватил профессора за руку.

— Смотрите! Это же Иннокентий!

Половину головы Самокатова закрывала окровавленная повязка.

Чикильдеев и Потапов подбежали к носилкам.

— Как вы себя чувствуете, Иннокентий?

Самокатов открыл глаза и с горечью произнес:

— А как, по-вашему, может себя чувствовать человек, которому разбили голову? Мне уже не жить.

— Да перестаньте! — сказал Сева. — Возможности нашего организма неисчерпаемы. Вон у одного подростка врачи обнаружили пять почек!

— Бросьте! Наша жизнь похожа на плохой кинофильм: интригующее начало, полная несуразных приключений середина, а потом банальный конец, словно кто-то поленился придумать что-то пооригинальнее. Так что в нашем деле главное — вовремя умереть.

— И зачем только вы полезли в эту кашу! — с досадой воскликнул профессор.

— Такая у меня ДНК. Она мной вертит и командует. Что с ней сделаешь!

— Ничего! Зато о вашем героизме еще напишут книгу, — сказал Сева, не зная, как подбодрить раненого. — И… и снимут кино.

Иннокентий горько усмехнулся.

— Увы, если делать кино о моей жизни, то грустнее комедии не будет. Поэтому тосковать не о чем… Впрочем, есть одна проблема, которая меня волнует. У меня друг работает Лениным на Красной площади. Там на днях появился еще один. Узбек. Я обещал помочь с ним разобраться.

— Правильно! — поддержал профессор. — Второй Ленин ни к чему. Ленин должен быть один.

— Какой там второй! — сказал Самокатов. — Этот уже пятый!

— Что вы стоите столбами? Несите раненых! — приказал в этот момент Филипп Марленович своим людям.

Носилки с Самокатовым отправились дальше, а вместо них подбежал еще один вестовой.

— На верхнем этаже несколько человек забаррикадировались! Мы не можем проникнуть к нужному кабинету!

— Пускайте руколома! — распорядился Марлен Филиппович.

— Кого?.. Что?.. — переспросил профессор. — Что за слово? Я не расслышал.

— Сейчас увидишь, Аркадий, — пообещал Филипп Марленович.

Почти тут же Потапов и Сева увидели на крыше толпу ртутников, над которыми возвышалось нечто вроде огромной картофелины с двумя отростками. Приглядевшись, Чикильдеев и Потапов ахнули, поскольку картофелина оказалась на самом деле живым существом, даже в какой-то мере человеком. Короче — еще одним ртутником. Левая рука у него была обыкновенная, а правая — гигантских размеров и увенчивалась кулаком величиной с пудовую гирю. Зато ног почти не было. Поэтому руколома несли на специальных носилках восемь собратьев. Железная крыша крякала под этим экипажем. Процессия ступила на мост, который соорудили нападающие, и мост зашатался под неимоверной тяжестью.

— Ой, сейчас что-то будет! — прошептал Сева. — И непонятно, чем все это закончится!

— Жаль, что нет Иннокентия, — отозвался профессор. — Он ведь может вывести формулу вероятности любого элементарного события.

— Боюсь, что это не элементарное событие, — возразил Сева.

Цепляясь за ненадежную основу — кто хвостом, кто щупальцами — носильщики упорно продвигались вперед. Глыба, названая руколомом, пришла в некоторое волнение и стала загребать воздух огромной рукой. От нестерпимого желания пустить эту руку в дело ее владелец причмокивал, будто сосал леденец.

Когда окно было уже близко, стало понятно, что руколом в него не пролезет: путь мощному телу преграждала железная перемычка оконной рамы. Страшная рука поднялась, корявые пальцы вцепились в препятствие. Послышался жестокий звук ломающегося железа и лопающегося бетона.

— А здание-то крепкое, — заметил Сева. — Монолит. Неужели получится?

— В конечном итоге бетон и кирпич сделаны из пыли, — усмехнулся Филипп Марленович. — Все наши города, вся цивилизация сделана из пыли.

— История знает и не такие примеры, — тут же подключился профессор, который не мог допустить, чтобы обсуждение важной темы происходило без его участия. — Феодалы в Европе в средние века во время междоусобных войн сжигали целые города своей собственной страны. Лилль сожгли, Бордо сожгли…

В этот момент Сева случайно краем глаза увидел, как над одной из крыш за ажурными буквами рекламы «Стань свободным! Водка «Светлая голова» мелькнуло юркое обтекаемое тело, похожее на дельфина. Почему-то Сева сразу догадался, что это вертолет, а потом, охваченный неясным беспокойством, осторожно переместился к краю крыши и заглянул вниз, в ущелье между домами. По дну ущелья двигались фигурки. С такой высоты отчаянно бегущие люди кажутся неспешно ползущими маленькими каракатицами. Даже если это такие ловкие ребята, как спецназ. А Сева вдруг догадался, что это именно спецназ.

Тем временем беседа Филиппа Марленовича с Потаповым ушла уже довольно далеко. Первый назидательно увещевал профессора:

— Если у тебя нет смысла жизни, помоги смыслу жизни соседа!..

— На данный момент у нас есть смысл жизни, — вмешался Чикильдеев. — Мы должны освободить Катю!

— Ах, да, верно, — вспомнил Филипп Марленович.

— Жаль, конечно, что так сложилась ситуация, но спасать Катю действительно необходимо. Сообщите мне, как у вас получится, ладно?

— Обязательно, Филипп! — торжественно заверил Потапов.

Сева же напомнил о главном:

— Без ваших умельцев нам не спуститься отсюда. А еще лучше, если они отнесут нас до метро. Мы и так уже к назначенному времени опоздали.

Филипп Марленович нахмурился.

— Извините, я не могу отвлекать бойцов от дела. Надо взять разрешение у нашего вождя.

— У гражданина Потутурова? — вспомнил Сева.

— У него, — подтвердил Филипп Марленович. — Вас проводят.

Он жестом подозвал ртутника с лицом, напоминающим поверхность луны, изрытую метеоритами, и стал вполголоса объяснять ему задачу.