Кружева надежды и любви
Шрифт:
– Смотри-ка, не такой уж она и сухарь, – прошептала мне Линдси на ухо.
– Тихо, – шикнула я на нее. – А то напоследок получим еще наказание. Не будем омрачать себе такой прекрасный день!
В последний вечер для нас устроили праздничный ужин: приготовили много всяких вкусностей, чем не баловали в обычные дни. В основном нас кормили простой, но сытной пищей: кашей, хлебом, овощами с нашего же огорода. Пару раз в неделю давали мясо, а по воскресеньям, которых мы с нетерпением ждали всю неделю, готовили что-нибудь сладкое: трайфлы с клубникой и малиной, булочки с изюмом, цукатами, яблоками и грушей, сконы с корицей
«Когда начну работать, и у меня появятся деньги, обязательно буду себе покупать несколько раз в неделю плитку шоколада! А еще хочу посещать уютные кофейни и, сидя на открытой веранде под пение птиц, обдуваемая теплым ветерком, наслаждаться вкусным капучино и маленькими пирожными с миндалем и воздушным белковым кремом!» – мечтала я перед сном, представляя свою жизнь только в радужном свете.
Все девушки-ученицы были из небогатых семей, пансион «Альман» существовал на деньги из государственной казны. Там мы посещали занятия по обязательным дисциплинам для дам. Однако кроме этого нам давали рабочие профессии, которые должны были помочь хорошо устроиться после выпуска. В программу каждой ученицы входило изучение этикета, танцев, арифметики, домоводства и иностранных языков. Все преподавалось на должном уровне, а суровые учителя не давали расслабляться.
На следующий день после праздника меня вызвали к директрисе. Мадам Тибо восседала в кресле с высокой деревянной спинкой, покрытой замысловатой резьбой, за широким отполированным столом, на котором лежало множество папок, сложенных в аккуратные стопки. За ее спиной возвышался шкаф, на полочках которого можно было увидеть трактаты и книги в потёртых обложках. Ничего лишнего, никаких безделушек, только между книгами я все же заметила двух бронзовых борзых, замерших в прыжке.
Директор подняла голову, когда я вошла:
– Эмили, присаживайся, – голос у женщины, как всегда, был холодным. Никогда она его не повышала, говорила уверенно и спокойно. Только в случае, когда хотела показать свое недовольство, вскидывала одну бровь, и в комнате как будто температура понижалась на несколько градусов, а по телу начинали бегать холодные мурашки.
– Добрый день, мадам Тибо, – сделала я книксен в знак приветствия. Директриса указала на стул напротив, и я устроилась на краешке, не наваливаясь на спинку – все, как нас учили, – и сложила руки перед собой, приготовившись внимать.
– Настало время вступить во взрослую жизнь. Понимаю, к ней очень тяжело подготовится. Вам, невинным и наивным девочкам, будет очень трудно в мире, где так много жестокости и разврата. Теперь все зависит от тебя – какую дорогу выберешь и по какому пути пойдешь.
Я подготовила рекомендательное письмо для мадам Олиссии Морэ, твоей будущей работодательницы. Отдашь его по приезде, я уже писала насчет тебя, она ждет.
– Спасибо, мадам. Я вам очень благодарна за все, – улыбнувшись, поблагодарила директрису.
– Теперь можешь идти собираться. Завтра рано утром приедет дилижанс. – Взгляд ее потеплел, и слабая улыбка на прощание промелькнула в глазах мадам Тибо.
***
Все же было грустно покидать пансион, ведь я столько лет провела в нем, привыкла к размеренной жизни, расписанной по плану. В этом имелись свои положительные моменты: не надо
Мне действительно нравится узнавать новые вещи, изучать причины и следствия, выявлять связи и закономерности. Для этого я не только прилежно занималась на уроках, но и пыталась сама искать ответы, подолгу засиживаясь в библиотеке. Уткнувшись в книги, забывала о времени и еде до тех пор, пока Линдси не прибегала и не вытаскивала меня из мира книг, где было интересно, спокойно и уютно.
Территория пансиона включала в себя два больших каменных здания, в которых мы жили и учились. Ближайшее поселение находилось в половине дня пути. За забором были только лес и поля. После ужина мы обычно гуляли в небольшом парке, разбитом внутри комплекса, по дорожкам, усыпанным гравием, между клумбами с цветами; сидели у фонтана и пытались ловить чудо-светлячков, коих в траве было очень много. Создавалось ощущение, что это маленькие яркие звездочки осыпались на землю, и мы думали, что если поймать светящееся чудо и загадать желание, то оно обязательно сбудется.
В последний вечер в пансионе, когда все вещи уже были собраны, мы с девочками, которые также, как и я, разъезжались в разные города по направлениям к своим работодателям, гуляли в уютном парке последний раз и делились мечтами о будущем, которое виделось всем по-разному, но непременно представлялось счастливым.
Я очень надеюсь, что судьба окажется благосклонной ко мне, и все мои мечты претворятся в жизнь.
Глава 2
Линсвет был достаточно крупным городом, здесь проживало много обеспеченных людей, аристократов, особняки которых утопали в зелени и цветах. В чьих двориках журчали прелестные фонтанчики, украшенные диковинными зверушками, русалками и ангелочками.
Улицы пестрели лавками с завлекающими витринами, предлагая товары на любой вкус и кошелек. В многочисленных кафе с открытыми террасами в дневное время сидели в основном дамы в элегантных платьях и причудливых шляпках, попивая лимонад, чай или кофе. Женщины вели неторопливые беседы, сплетничая и обсуждая последние новости, наслаждаясь аппетитными пирожными-буше на один укус из бисквитного теста с заварным, белковым или ягодным кремом, украшенными фруктами или орехами.
Спросив у прохожих, где находится искомое место, пройдя по чистым мостовым, покрытым брусчаткой, я наконец подошла к небольшому двухэтажному зданию, расположенному недалеко от центра города. Вывеска гласила: «Ателье мадам Морэ». Итак, я портниха. Да, именно такую профессию получила в пансионе.
Дверь в ателье открылась с мелодичным звоном колокольчиков. Войдя, я увидела холл, где за стойкой стояла невысокая миловидная девушка со светло-русыми волосами и задорно вздернутым носиком.
На витринах можно было увидеть перчатки всевозможных оттенков, которые были изготовлены из шелка, кружева, лайки, богато украшены вышивкой, жемчугом, пуговицами и бисером. Ворох шарфиков и платочков из батиста, тафты и муслина различных цветов с искусно вышитыми узорами, удовлетворивших бы любой самый изысканный вкус.