Крылатая.Небо для двоих
Шрифт:
– Грифоны!
– потрясенно взвизгнула Улька, хватая меня за руку.
– Это же...
Да, это были грифоны, но увы, они даже близко не походили на ласкового Вереска или на других питомцев стражей. Когда первое чудовище приземлилось на мостовую, камни под его когтями треснули и брызнули мелкой крошкой в разные стороны. Это не была перерожденная навь из нашего мира. Это были чудовища, взращенные в мире вечной тьмы и смерти, в мире, где правит зло. Чудища размером с коня, с тяжелыми мускулистыми телами хищников, зубастыми пастями и острыми жалами на хвостах. Рядом с ними наши грифоны выглядели, как
Взревели охранные печати на домах, истошный звон разнесся по улице, сообщая жителям об опасности, а стражей моля о помощи. Люди еще не понимали происходящего, они потрясенно взирали на летящих в небе грифонов, чьи черные крылья застилали солнце и отбрасывали тень на человеческую толпу. Чей-то визг разогнал оцепенение, народ бросился кто куда, спасаясь от тех, для кого в этом мире не было своих и чужих, была только пища. Твари камнем падали в толпу, выхватывая из нее жертв, люди орали и метались, обезумев от страха.
– Бежим!
– отдергивая друзей в сторону, взвизгнула я.
Люди орали и толкались, захлебываясь криком и ужасом, не осталось ни понимания, ни человечности, ни доброты. Только ужас и животный инстинкт спасти свою жизнь. А там, за нашими спинами, раздавалось влажное чавканье и шорох огромных крыльев. Итак, навь уже вовсю начала охоту в наших землях. Люди спотыкались и падали, создавая препятствия для побега другим, расталкивали окружающих локтями, проносились мимо тех, кто молил помочь подняться. Мы тоже бросились бежать к одному из закоулков, ведущих вглубь города.
Только вот продираться среди снующих людей было тяжело. А еще тяжелее делать это, когда смерть в прямом смысле дышит в спину. Частенько она что-то у меня за спиной ошивается. И увы, учитывая мою грацию и везучесть, именно мне посчастливилось отлететь в сторону вследствие работы локтей одной очень бойкой девицы с лукошком. Итак, девица с лукошком благополучно скрылась в переулке, махнув косой на прощанье, как платочком, а я, поскользнувшись на раздавленной сливе, отлетела в сторону, больно припечатавшись филеем о мостовую. И что эти сливы везде под ноги лезут? Дел у них других нет, что ли?
Но думать над житейской несправедливостью в целом и над коварностью плода из семейства косточковых в частности не было времени. Увы, но меня, судя по хищному блеску в глазах, собирались вкусить на ужин. И, судя по раззявленной пасти, вкусить целиком и переваривать долго и со вкусом. Все происходило настолько быстро, что я даже испугаться не успела толком. Только глаза закрыла и в ладошки лицо для верности спрятала. Выживу, так хоть заикой не останусь. А не выживу, ну, хоть в гробу прилично смотреться буду. Хотя, какой гроб? От меня разве что пряжки от сандалий оставят. И то не факт.
Но умереть снова не вышло. Да-да, мне опять повезло. Я удивленно подняла голову, пытаясь разъяснить ситуацию, почему меня еще не рвут на части - и узрела огненную сферу. Такую родную и знакомую, с треском и гулом окутывавшую мое бренное тельце и изрядно подпалившую перья навьей твари. Грифон шарахнулся от меня, как некромант от храмовника, и с писком взмыл в небо. А потом ситуация начала резко меняться в пользу жителей яви.
Почему? Потому что в воздухе, вращаясь, пролетел меч, подобно дротику для метания запущенный в грифона. У нави не было шанса, так что вскоре ей оставалось только биться в конвульсиях, пришпиленной к стене дома. А потом в уже приземлившуюся троицу грифонов полетело что-то шипяще-дымящееся и это все (я про грифонов и то самое дымящееся) оглушительным взрывом разнесло в стороны. Как и положено, с дымом и на куски. Завоняло палеными перьями и свежей кровью, а очередная шашка уже неслась в следующее скопление нави.
– Ага! Я же говорил, работает!
– разнесся над площадью голос Листика.
– Гляди, как рвануло!
В грифонов снова полетела шашка, ознаменовавшая громким «бабах» кончину еще парочки индивидов. На помощь людям неслись городские стражники во главе с Фархашем. Это его меч так эффектно прикончил грифона. А вот источник взрывчатки засел за поваленной телегой и вел прицельный огонь по нави, растрачивая запасы своей бездонной сумки. И не один. Листик выуживал очередной валик взрывчатки, а Улька ловко высекала искры огнивом. Потом шел бросок в навь. Работали ребята слаженно и лихо, словно все время только тем и занимались, что взрывали навь. Меня пугает их склонность к пиромании. Эх, не зря Фархаш жаловался на «холодные мурашки». Глядя на азартное лицо Листика, я сама ощутила что-то сродни страху. Такой у Севы был невменяемый вид. Этакий злой гений с жезлом всевластия в руках. Жуткий, одержимый, неуправляемый, а еще азартный, любопытный и лишенный даже крупицы инстинкта самосохранения.
Мой щит, выполнив свой долг, благополучно истаял, и я поспешила убраться поближе к вооруженному Листику.
А на площади уже строились лучники, среди вооруженных стражников мелькали цветные мантии магов. Увы. то, что я увидела, меня не удивило. Магические сети рвало на части, сила истаивала, еще даже не дойдя до нави. А в моем мозгу метались мысли в истеричном поиске той самой, очень важной. Пока нужная мысль где-то скрывалась от розыска, но я уже взяла след и отступать не собиралась. До друзей я добиралась почти ползком.
– Жива?
– уточнила Уля.
– На умертвие похожа?
– угадала я.
– Мы все на них сейчас похожи, - нервно хихикнул Листик и снова полез в сумку.
Бабах! На мостовой дырища образовалась, а лежавшие на ней камни фонтаном брызнули вверх и в стороны каменной крошкой. Грифонов раскидало в стороны, припечатав о стены домов. Вот в навь полетела парочка фаеров, а в толпе магов я сумела разглядеть стихийников. Мысль высунулась из засады и робко помахала мне из укрытия. Стихийники! Я судорожно соображала на эту тему, вспоминая все разговоры с Яром, мастером Рьяве, свои выводы о творящемся безобразии. Близко, очень близко.
– Даня, - Улька схватила меня, когда я начала усаживаться на землю.
– Даня, что с тобой?
– Осенило, - правильно понял мое состояние Листик.
– Не трогай ее, мысль спугнешь. Лучше поджигай.
И снова взрыв, визг нави, голос Фархаша, отдающего приказы. А я продолжала раскопки в своем захламленном мозгу, отметая одну идею за другой. Итак, маги лупят по нави боевыми заклинаниями, призывая магию смерти. По сути, темную сторону своего магического дара, направленного на разрушение. «Тьма питается тьмой», - всплыли в памяти слова Рьяве. Вот оно, навь не отражает силу магов, она ее поглощает.