Крылатые семена
Шрифт:
— Динни знает забавную историю насчет «пр-редпр-риимчивости», — вспомнила Пэт. — Расскажите ему, Динни.
Динни не заставил себя долго упрашивать и тут же рассказал хорошо известный всем, кроме майора, анекдот. Майор громко смеялся, хотя, по-видимому, не мог не заметить, что анекдот этот отчасти задевает и его самого. Он поднялся, поправил ремень и потянулся за своей пилоткой.
— Не свободны ли вы на часок, сэр? — спросил он, обращаясь к Динни. — Может быть, вы не откажетесь показать мне Золотую Милю? Нашим молодым друзьям, без сомнения, есть о чем побеседовать друг с другом. А в четыре часа
— Охотно, — отозвался Динни.
— Вы знаете, лейтенант, что ради вас я готов на все, — сказал американец с той небрежной галантностью, которая, как он хорошо знал, производила впечатление на Пэт. — Но все-таки нам нужно вернуться, прежде чем ваш командир, будь он неладен, начнет вас разыскивать.
— Я буду готова по первому вашему слову, сэр, — заверила его Пэт.
Майор Дэккер несколько принужденно отсалютовал Салли и с церемонной любезностью поблагодарил ее за гостеприимство. Потом уселся вместе с Динни в машину с эмблемой американских военно-воздушных сил, в которой он и Пэт прибыли с аэродрома.
— Тони славный, верно? — воскликнула Пэт, опускаясь на кушетку рядом с Биллом. — Ужасно мило с его стороны, что он привез меня сюда повидаться с тобой, — правда, любимый?
— Ужасно! — согласился Билл, и в его глазах блеснула лукавая усмешка, сразу напомнившая Пэт прежнего Билла, которого она напрасно пыталась узнать в этом угрюмом и каком-то равнодушном незнакомце.
— Что с тобой, милый? — спросила Пэт, беря обеими руками его руку и притягивая к себе. — Ты не рад, что видишь меня? Тебе не хочется со мной поговорить?
— Конечно, я рад тебя видеть, — сказал Билл. — И, конечно, я очень хочу с тобой поговорить. Но мне все кажется, что это уже не мы — не ты и не я, Пэт. Я уже не тот. Я знаю это. И ты не та. И ни к чему притворяться, будто все по-старому.
— Да, но…
— Сейчас я не гожусь для обычной мирной жизни, — устало и с тоской проговорил Билл. — Я как-то выпадаю из нее. Я ее ненавижу. Ненавижу все, что не служит одной-единственной цели — окончанию войны.
— Ты не любишь меня больше? — спросила Пэт.
— Не люблю? — с горькой усмешкой повторил Билл. — Во мне просто нет ничего, кроме нестерпимой жалости к тем людям, которых разорвало на части там, на фронте, на моих глазах. А здесь жизнь течет почти как прежде, и люди веселятся и наживаются на войне, и им, по правде говоря, решительно на все наплевать. Я же теперь способен лишь продолжать драться для того, чтобы эта кровавая бойня когда-нибудь кончилась.
— О, Билл! — с мольбой воскликнула Пэт. Она понимала, что Билл сердится на нее за то, что она привезла с собой американца: ее пустая болтовня с этим янки задела его за живое. Нелегко было объяснить Биллу, какой одинокой и потерянной чувствовала она себя, пока он был так далеко, нелегко заставить его понять, что она проводила время с Тони и с другими мужчинами, потому что ею владела мучительная тревога и ей хотелось забыться. Конечно, это кажется странным, что она любит Билла и вместе с тем хочет нравиться другим мужчинам. И все же это так.
— Не терзайся из-за меня, — сказал Билл с горечью. — Я не виню тебя за то, что ты развлекаешься как умеешь.
— Это несправедливо! — запальчиво воскликнула Пэт. — Я очень много работала,
— Нет, неправда. — Голос Билла смягчился. — Но я думаю, что ты можешь неплохо устроить свою жизнь и без меня, Пэт. Даже лучше, чем со мной.
— Ты не веришь в меня, Билл. Ты никогда в меня не верил! — воскликнула Пэт все так же сердито и с укором. — Ты думаешь, что я не люблю тебя, если встречаюсь с другими мужчинами, с Дэккером, например. Но все они, и Тони в том числе, ничего не значат для меня. Ах, если бы я не была дурой, мне следовало бы забыть тебя и выйти замуж за Тони.
— Почему же ты этого не делаешь?
— Билл!
— А что? — Билл усмехнулся, и губы у него задрожали. — Я бы не удивился, услышав от тебя эту новость. Мало разве наших солдат, возвратись домой, узнают, что их жены сбежали с американцами, что невесты предпочли им этих янки.
— Только не я, — возмутилась Пэт. — Тони славный малый, он нравится мне, но я люблю тебя, Билл. И всегда буду любить.
— Пэт!
Они снова были в объятиях друг друга, и поцелуи разогнали горечь и досаду, гнездившуюся в их сердцах. Пэт была счастлива, что ей удалось вернуть себе Билла, а Билл снова оказался во власти ее чар. Тесно прильнув друг к другу, они бормотали какую-то ласковую чепуху, восклицали что-то, счастливые, как дети, исполненные блаженства от ощущения близости. Пэт прочла в глазах Билла все, что она жаждала в них прочесть, а Билл упивался любовью Пэт. Им так немного нужно было в эти краткие чудесные минуты свиданья; они были счастливы тем, что среди кровавого ужаса войны обрели друг друга. Чувственная радость этого сближения заставила их забыть обо всем на свете. К страсти примешивалась боль, но сознание, что они опять вместе — хоть и на краткий миг — помогло им заглушить в себе эту боль.
Однако она притаилась где-то на дне души и с новой силой прорвалась наружу, когда Салли зашла в комнату, чтобы сказать им, что майор Дэккер и Динни вернулись. Майор ждет Пэт в машине у калитки.
Пэт выскользнула из объятий Билла.
— Ах, провалиться ему!.. — простонала она. — Ну, как я могу уехать от тебя, Билл! Я не в силах тебя оставить!
Билл снова притянул ее к себе, бормоча отрывистые ласковые слова. Наконец он сказал:
— Когда-нибудь эта проклятая война кончится, и мы будем вместе на веки вечные.
— Если бы я не верила в это, я бы просто не смогла расстаться с тобой, — сказала Пэт. — Я буду ждать этого дня, Билл, мечтать о нем.
Раздался резкий, повелительный гудок автомобиля.
Пэт вскочила, пригладила волосы, провела помадой по губам и нахлобучила на голову пилотку.
— Как только мы будем жить без него! — воскликнула она, обернувшись к Салли. — Но я понимаю, он должен нести свою службу, а я — свою.
— Да, иначе нельзя, — сказал Билл.
Они обнялись еще раз; потом Пэт побежала к машине, и Билл последовал за ней.