Крылья красных птиц 3. Дочь Рождённого Землёй
Шрифт:
Узкий лаз пещеры всё длился и длился. Петлял, расширялся и сужался, но даже не думал выводить к знакомому полузасыпанному входу в подвал. Лика не помнила там никаких боковых ответвлений, не видела она их и сейчас. Им просто не куда было свернуть не туда. И всё же они заблудились. Попытки прощупать пространство ничего не дали, кроме отчётливого чувства чужого взгляда. Стало по-настоящему жутко. Захотелось вскочить и бежать сломя голову, не разбирая дороги. Лика звонко шлёпнула себя по щекам. Напомнила себе, что Мудрейшей Первых Холмов не
Она решительно поднялась, взяла детей за руки, пошла вперёд. Тош уже порядком устал, еле переставлял ноги. Осори пока держался – маленький демон всё-таки выносливее человека.
Тош споткнулся, вскинул на неё жалобный взгляд, попросил:
– Давай отдохнём немножко.
«Он же ко всему ещё и голодный», – сообразила Лика.
«Когда пацаны последний раз ели? Ужинать вчера они точно не явились. Может, и не обедали. Когда их понесло в это подземелье?»
Спрашивать она ничего не стала, просто села у стены, пристроив Тоша головой на коленки. Задумчиво провела рукой по его взъерошенным волосам.
Нет. Так дело не пойдёт. Можно вечность бродить по этим пещерам и так никуда и не выйти. Нужно перебороть страх и найти правильный выход. Подумаешь – смотрит кто-то, так ведь ничего не делает. Пусть себе смотрит.
Она закрыла глаза, глубоко вздохнула, расширяя сознание, как делали при ней нальгирис, пустила его сквозь толщу камня. Ходов здесь было много, они путались и пересекались. Под чужим тяжёлым взглядом сложно сосредоточиться. Взгляд словно всё приближался и приближался. Обжигал всё больше.
Лика моргнула и замерла, упёршись взглядом в чужие глаза на бледном лице. В первое мгновенье показалось, что это шутка её воображения. Затем видение прошелестело тихим голосом, словно не говорило вслух очень давно:
– Моя девочка.
И протянуло к ней руку.
Лика заорала. Вскочила, забыв про прикорнувшего на коленях Тоша. Метнулась назад, в панике погасив светлячок. И стукнулась головой о низкий свод. В глазах вспыхнули яркие искры, а потом всё погасло.
Очнулась она от того, что кто-то гладил её по лицу. Над головой завис светлячок – не её яркий и белый, а чужой – призрачно-зеленоватый. Он выхватывал из темноты лица Осори и Тоша, склонившихся над ней.
Стоп. Кто же тогда продолжает гладить её по щекам? Чья рука приобнимает её за плечи, помогая подняться? Так ласково.
– Моя девочка.
На этот раз тихий голос не вызывает страха. Даже кажется родным, только очень давно забытым. Руки устраивают её голову на коленях, как сама она ещё недавно устраивала Тоша, продолжают гладить по волосам.
Глаза закрываются.
– Папа, – губы шепчут это сами, прежде чем она успевает понять, что это значит.
Дорога петляла среди поросших кустарником и редким лесом невысоких холмов. Река осталась в стороне. Следов на дороге было много, а вот путников – ни одного. Надежда вынюхать что-то не оправдалась, и Кайдо просто бежал вперёд, не останавливаясь
Задержала его развилка. Дорога внезапно разделилась на две. Ну и куда теперь? Демон вылез на вершину ближайшего холма, огляделся. Никаких замков или крепостей не заметил. Зато вдоль одной из дорог обнаружилась небольшая деревушка. Это был шанс расспросить местных, и Кайдо решительно направился туда.
И вдруг остановился. Сейчас за человека или эльфа-полукровку его смог бы принять разве что слепой. В Лирди он ходил в сапогах, когти на руках и зубы скрывала личина. Личина давно уже развеялась, мешающие бежать сапоги он выкинул в речку. Появляться в таком виде в деревне определённо не стоило, но дорогу узнать нужно. А, да и хрен с ним! Что ему деревенские сделают?
И демон нагло, не скрываясь, зашагал к деревне.
Это была ошибка. Но понял он это слишком поздно. Когда уже попал в магический капкан. Рванулся изо всех сил, поддаваясь панике. Не смог пошевелиться. Чуткий слух уловил голоса – ловушка подала сигнал хозяевам, они идут за добычей.
Кайдо рванулся снова, не телом даже – всем своим существом. Рыжий гривастый зверь вырвался на свободу, разорвал путы. Две стрелы ударили в бок, упали – не смогли пробить шкуру. Он обернулся – стремительный, мощный. Прыгнул. Люди с воплями кинулись прочь. Все кроме одного.
Маг выбросил вперёд руку, швырнул к ногам зверя камушек. Если бы Кайдо был способен сейчас рассуждать… Если б он понял, что это…
Зверь споткнулся, упал. Человек накинул на него новую петлю парализующего заклятья. Ещё одну. И ещё.
Зверь задрожал, по телу прошла судорога.
И вот на земле лежит демон в своём втором обличье, голый и несчастный, неспособный пошевелить и пальцем. Человек подходит ближе, ловит его взгляд, приказывает:
– Назови своё имя, – одновременно со словами запускает скользкие щупальца в разум.
Ужас, отчаяние и отвращение поднимаются волной, не оставляя места мыслям. Смывают чужое присутствие, выбрасывают из головы, как морские волны выносят на берег мусор.
– Совершенно безумен, – слышит он сквозь пелену голос волшебника, – подчинить невозможно.
– Пристрелить его? – буднично предлагает один из лучников.
– Не надо. И такой пригодится. Берите его.
Его хватают за руки, волокут по земле, сдирая в кровь спину. Они и сами пахнут кровью. И пустая деревня ею пропахла. И железная клетка, куда его швырнули – тоже.
Тишину нарушает звонкая дробь капели и хруст яблок, в которые вгрызаются крепкие зубы. Лика по-прежнему лежит головой на чужих коленях, прохладные руки гладят её по голове, перебирают волосы. Теперь это не вызывает страха.
«Папа», – сказала она тогда. Конечно, это не может быть давно покойный лорд Селивер. Как там говорил Лейоран – древний дух земли изменил её кровь. Теперь она больше его дочь, чем лорда-бунтовщика. Тогда она испугалась. Теперь – не боится.
– Моя девочка, – руки продолжают легко касаться волос, голос тихий, слегка шелестящий, нечеловеческий, ласковый и совсем нестрашный.