Крылья любви
Шрифт:
– Вы смеете всячески обзывать меня, мадам, но вы не пришли на помощь людям, которых ваш муж бросил на поле битвы. Вы пили здесь чай. Вы веселились на вечеринках, в то время как храбрые молодые солдаты шли в бой. Вы не пытались понять мое тяжелое положение, вы только осуждали меня. И ваше мнение немногого стоит. – Джини прищелкнула пальцами. – Поскольку вы и сами немногого стоите.
Тут Джини сделала то же самое, что сделала до этого жена майора. Она повернулась спиной к леди Уиллфорд, нанеся ей ответное оскорбление.
И вдруг эта леди завопила:
– Паук!
Паук? Это еще что такое? Джини изумилась, но женщина изо всех сил махала руками,
– Это вы… – заговорила было Джини, но он молча взял ее под руку и увел прочь.
– Браво! – сказал он, едва они покинули штаб-квартиру.
Джини была рада его поддержке: ее до сих пор сотрясала дрожь от пережитого волнения.
– Благодарю вас, но все это напрасно, – возразила она. – Я до сих пор страдаю из-за этого скандала. Простите меня, но ваша помощь, хоть и очень ценная, только способствует моему краху. Каждый рассуждает так, что высокородному джентльмену вроде вас ничего не нужно от бедной вдовы с неопределенным прошлым, ничего благопристойного, во всяком случае.
Ардет потер подбородок и сказал:
– Благопристойной будет свадьба.
Джини застыла на месте.
– Прошу прощения?..
– Ваша репутация будет восстановлена, если вы станете моей женой.
– Теперь мне можно упасть в обморок?..
Глава 3
– Нет, вы не упадете в обморок. Я видел вас под огнем. Вы сильная.
Сильная? Джини не думала, что устоит на ногах. Ее мозги, как и все ее тело, превратились в бланманже. Видимо, понимая это, лорд Ардет подвел ее к скамейке неподалеку от штаб-квартиры. Она опустилась на скамейку, потому что почти не могла двигаться. Если бы она не упала в обморок, то вполне могла бы угодить под проезжающую мимо карету. Она осталась в чужеземном городе, и рядом с ней единственный… друг, высокого роста незнакомец с повелительной манерой общения и неведомым ей прошлым. У него, пожалуй, красивое лицо, смуглое, вдумчивое и очень серьезное, и он ничуть не похож на белокурого Элгина с его мальчишеской внешностью и готовностью расхохотаться в любую минуту. Возраст лорда Ардета было не так легко определить: судя по усталым глазам, ему можно было дать тридцать, а то и сорок лет, но кожа у него была свежая, гладкая, как у молодого человека лет двадцати. Он был загадкой, которую Джини не так уж стремилась разгадать. По отношению к ней он проявлял только доброту, но тем не менее она его все еще боялась. Что, если он не вполне в своем уме?
– Быть может, я неправильно поняла вас, милорд?
– Нет, ваш слух не обманул вас. Я делаю вам предложение выйти за меня замуж. Делаю не слишком изысканно, а, скорее, грубовато, однако это вполне реальное предложение брака. – Ардет расхаживал взад-вперед мимо скамейки. Ворон уселся на ближайший забор и наклонил голову набок с таким видом, словно был смущен не меньше, чем Джини.
– Я понимаю, что любой девушке хочется, чтобы за ней ухаживали, но у нас нет времени на баллады и букеты.
Баллады и букеты? Девушки? Он определенно провел слишком много времени за пределами Англии, решила Джини, если только не намерен запереться вместе с ней на чердаке родительского дома, где не будет свидетелей их безумного позора.
– Это самое лучшее решение вопроса, – продолжал Ардет. – Никто не посмеет пренебрегать графиней.
Джини больше не боялась бойкота образованного общества. Теперь она опасалась за собственную жизнь.
– Простите, милорд, но вы меня совсем не знаете.
– Как и вы меня. –
Он хуже, чем помешанный. Обвенчаться с женщиной после двух дней знакомства? Как он может думать, что такой брак будет благополучным, что тут есть какая-то надежда на успех? Джини встала со скамьи, надеясь, что ноги готовы унести ее прочь отсюда. О своем будущем она позаботится позже.
– Благодарю вас за оказанную мне честь, милорд. Но боюсь…
– А вы не бойтесь. Я не сделаю вам ничего плохого. Никто не посмеет причинить вам зло, когда вы станете моей женой. Подумайте об этом, леди. Есть у вас иной выбор? Добьетесь ли вы сносного положения – при ваших-то обстоятельствах?
Он был прав, и Джини это понимала. Значит, выходить замуж? Она покачала головой.
Ардет наблюдал, как золотые отблески солнца вспыхивают в ее золотистых локонах, выбившихся из-под черного капора.
– Не говорите «нет». Сядьте. Выслушайте меня.
Джини послушалась и села, крепко сжимая в руках свой ридикюль, как будто набитая женскими мелочами сумочка могла послужить оружием и нанести ошеломляющий удар графу, если тот станет опасным.
– Я богат, – начал Ардет, как будто его одежда, не говоря уже о тех деньгах, которые он потратил на нужды Джини, не свидетельствовали о его богатстве и щедрости. – И я титулован. Лично для меня это ничего не значит, за исключением того, что благодаря этим двум обстоятельствам я буду принят в любых, в том числе и самых избранных, кругах общества. Точно такой же любезный прием встретит и моя жена.
Графиня будет принята если и не слишком доброжелательно, то, во всяком случае, терпимо – Джини понимала и это, поскольку таковы власть и обаяние титула и денег.
– Я не знаю, удастся ли мне сделать вашего сына наследником титула. Слишком многие знают историю вашего предыдущего замужества и могут сопоставить даты.
– У меня может родиться дочь, – заметила Джини ради того, чтобы в этом абсурдном разговоре прозвучал хоть один разумный аргумент.
– Нет, у вас родится сын.
Ворон и Джини одновременно кивнули. Одно из двух: либо этот помешанный верит, что он может читать по звездам, либо его сумасбродные высказывания помогают ему чувствовать себя всесильным.
Он продолжал так, будто в предсказании пола новорожденных или в сватовстве к брошенным на произвол судьбы вдовам нет для него ничего необычного:
– Подобные действия могут оспаривать, однако я полагаю, что вправе считать моим сыном ребенка, родившегося в то время, когда я состою в законном браке с его матерью и признаю этого ребенка своим. Кстати, надо будет заглянуть в свод законов. Во всяком случае, он может носить мое имя и пользоваться всеми вытекающими из этого привилегиями. Я, разумеется, положу на его и на ваше имя солидный капитал. На этот раз вы можете остаться богатой вдовой – и в очень скором времени.
– В скором времени? – Этот неизвестно откуда взявшийся граф не заглядывал в магический хрустальный шар, но опять-таки говорил совершенно уверенно. Джини видела, как он поднимал тяжело раненных солдат, как долгие часы оставался на ногах без пищи и отдыха, но ощутила душевную боль при мысли о его возможных страданиях. – Вас мучает какая-то изнурительная болезнь?
– Да. То есть нет.
Ворон на заборе громко каркнул. Граф посмотрел на него со злостью.
– Нет, у меня ничего не болит, но время мое строго отмерено.