Крылья Руси
Шрифт:
Брандеры сыграли свою роль.
Аваннгард горел, приближаться к ним было просто опасно – и французы собирались ударить именно в этот разрыв.
Рассел угадал верно – превосходство в артиллерии также сыграло свою роль. Двенадцати и восемнадцатифунтовые орудия наносили громадный ущерб такелажу, на палубы английских кораблей летели книппели и брандскугели, и перестрелка продолжалась около трех часов.
Эдвард Рассел стоял насмерть, но французы, окружив-таки его флот с боков, стреляли, словно заведенные. Поражение было неизбежно и Рассел думал
Ветер, который так умело использовали французы, стих в одночасье.
Начался полный штиль – и тут французы приуныли.
Галер которые могли передвигаться на веслах, у них с собой не было. Впрочем, у англичан их не было тоже, но за них был начавшийся отлив, которым воспользовался Рассел.
Корабли англичан начали постепенно отходить, пользуясь шлюпками. Их буксировали к течению, французы пытались преследовать их, пользуясь тем же приемом, но шлюпка – это не корабль. Тут надо грести, а за высоким бортом не спрячешься, так что англичане принялись вполне успешно отстреливаться.
Де Турвилль махнул рукой и принялся наводить порядок в эскадре.
Никуда англичане не денутся, наступит прилив – и можно будет их догнать. Или ветер подует...
***
Ветер не подул.
Словно издеваясь, погода дала англичанам фору в три дня. Впрочем, это их особенно не спасло.
Из семидесяти с лишним кораблей Рассела уцелело не больше тридцати, погибло около десяти тысяч человек. Раассел знал, что не меньше десятка кораблей французы просто захватили – и спустя пару месяцев английские пушки станут стрелять по англичанам. А что? Потратят время на ремонт и переименование – и добро пожаловать в открытое море.
Впрочем, отпущенное ему время Рассел использовал с толком.
Снял все флаги и буйки в устье Темзы, чтобы враг помучился, если решит высаживать десант, поднял на ноги отряды милиции и приказал строить баррикады.
Англичане намек поняли – и из Лондона начался отток людей.
Купцы вывозили добро, дворяне кто уезжал, кто готовился к обороне... и волновались англичане не зря.
Де Турвилль потерял всего десяток кораблей, плюс изначально предназначенные на убой брандеры. Но люди, кроме полутора тысяч человек (из них около двухсот раненых), были целы и на ногах. Де Турвилль отлично понимал также, что другого шанса не будет.
Если сейчас он попробует войти в Темзу...
Может – получится, может нет, но это будет оправдано. И потом, он уже разбил английский флот. Он уже победитель.
Захват Лондона, если получится, вознесет его на пьедестал. Если же нет – адмирал почти ничего не теряет, ну, кроме славы. Но жил он без нее и проживет, а вот возможность дать хорошего пинка англичанам – овчинка определенно стоила выделки.
Оставалось найти лоцмана. И...
***
Как известно, кто ищет – тот обрящет, а потому, когда к де Турвиллю привели бедно одетого
– Ты хочешь помочь?
– Да, ваша милость, - парень выглядел этаким смекалистым крестьянином, весьма себе на уме, так что доверять ему де Турвилль не собирался.
– Как тебя зовут?
– Лукас Мор, ваша милость.
– Люк, значит....
– Как будет угодно вашей милости.
А глаза серые, ясные, умные. Не бегают из стороны в сторону, нет в них этакой угодливости, отличающей тех, кто пресмыкается перед вышестоящими. Даже дерзкие немного глаза.
Но ведь сам пришел?
И отлично понимает, что в случае предательства судьба его ждет незавидная, в лучшем случае утопят или пристрелят. Так отчего...?
Это граф и спросил. И получил поразивший его ответ.
– Так ведь вы, ваша милость, все равно никуда не денетесь. Начнете искать, допрашивать, рано или поздно кто-то да согласится, не за деньги – так под пыткой. Вот я и подумал – почему бы не мне? Только за денежку, а не за плетку...
Звучало логично, но для крестьянина?
Де Турвилля так и потянуло взяться за ту самую плетку и немного вытряхнуть правду из крестьянина. Но тот словно почуял.
– А еще, ваша милость, в Лондоне сейчас мой отец.
И вот тут-то глаза парня полыхнули настоящей, неподдельной злобой, так, что адмирал мигом заинтересовался.
– Твой отец...?
Вместо ответа парень грязно выругался. История была стара, как мир.
Младший сын лорда, служанка, ребенок... правда, в этот раз ребенку повезло больше. Его мать не выгнали из дома, она не пошла по рукам, малыш не родился в сточной канаве – нет. Просто его мать оставили в имении, но выдали замуж за рыбака, который колотил ее семь раз в неделю, а по праздникам – и два раза в день, просто чтобы не забывала своего места.
Ну и мальчишке тоже доставалось, да так, что кожа на заднице зажить не успевала. Так что любовью к родственникам мальчишка не проникся. Сбежал из дома, стал сначала юнгой на корабле, потом матросом, ходил и по Темзе, знал фарватер...
Деньги ему сейчас были не лишние.
Купить домик, забрать мать к себе, жениться, а если повезет, то и на жизнь останется, чтобы пару лет в море не ходить.
Разве плохо?
А побочно – месть.
Вот эти соображения адмирал понял и принял. И решил рискнуть.
Пусть Лукас проведет их по Темзе, а там уж они разберутся. Он даже честно расплатится, почему нет? Когда у человека только корысть – это плохо. А вот когда к ней примешиваются еще и личные мотивы – добровольный лоцман и не скрывал, что очень хочет оказаться в Лондоне во время сражения, и под шумок изничтожить своего настоящего отца. А не получится убить – так хоть дом пограбить.
Другого случая насолить и остаться безнаказанным у него точно не будет.
Адмирал еще раз подумал, выдал парню задаток и приказал запереть его покрепче и стеречь получше. А дня через два...