Крылья Тьмы
Шрифт:
Последовала долгая пауза.
Он будет с нами, частью нас.
Бек уставился на них:
— Что это значит?
Мы — одно целое. Мы — сообщество. Ни один из нас не живет отдельно от других. Он присоединится.
В эту минуту Бек ощутил себя совершенным мальчишкой, который заблудился вдали от родного дома. Он закрыл глаза и покачал головой. Он не мог сделать этого. Его просили спасти Трулза, но в то же время — безвозвратно изменить его. Спасая друга, он превратит его в нечто совершенно другое — некое общинное
Он стоял, пребывая в полнейшей растерянности, понимая, что ему предложен единственно возможный выход, и чувствуя всю тяжесть ответственности за свой выбор. Трулз Рок никогда не чувствовал себя в гармонии с миром. Всю свою жизнь он был изгоем, у него не было ни дома, ни семьи и было мало друзей. Он был отклонением от нормы, рожденным от запретной связи, уродцем, который никогда не вписывался в окружение. Место в мире для себя он создал сам. Может быть, ему было бы лучше превратиться в одного из этих призраков, стать, наконец, частью семьи и сообщества. Может быть, он станет счастливее.
Но возможно, и нет.
Бек хотел, чтобы Трулз жил, — хотел этого отчаянно, — но знал, какова будет цена. Как же ему измерить ее?
Скажи нам свое решение.
Бек закрыл глаза. Возможность жить стоила любой цены, жизнь была слишком драгоценной, чтобы отказываться от нее по любой причине. Он не мог знать, как все обернется, не мог представить, как решил бы Трулз Рок, если бы он мог принимать решения. Бек сделает для Трулза лишь то, чего хотел бы для себя в подобной ситуации. Он мог опираться лишь на то, что было верным по его разумению.
— Спасите его, — молвил он спокойно.
Со стороны оборотней последовало неожиданное стремительное движение, сопровождаемое странным шипением, превратившимся во вздох. Стена тел, собравшихся вокруг него, расступилась, открывая костер, все еще ярко горящий перед его сестрой.
Возвращайся к ней. Сиди возле нее и жди. Когда придет утро, возьми ее и отправляйся в горы. Там ты найдешь то, что ищешь. Ты будешь в безопасности. Не беспокойся о тех, кто следует за вами. Они не пройдут.
Темные фигуры превратились в свирепых монстров, которых он уже однажды видел. Ужасные, способные уничтожить жизнь, едва подумав об этом, существа из кошмаров. На какое-то мгновение они нависли над юношей, обволакивая его своим запахом, их вид выразительно увеличивал весомость сказанных слов.
Иди.
Бек сделал, как было велено, но не обрел ни душевного спокойствия, ни уверенности, к которым стремился. Он не стал размышлять над тем, что сделал, не хотел обдумывать результат своих действий, потому что боялся осознать нечто не принятое во внимание. Он не хотел смотреть правде в глаза. Бек вернулся к теплу и уюту костра, усевшись рядом с Грайан. Взяв ее руки в свои, он смотрел на языки пламени. Он не оглядывался на оборотней, не пытался увидеть, куда они отправились или что делают. Впрочем, он и не смог бы этого сделать, потому что взгляд не проникал сквозь темноту, окружающую костер.
Вместо этого он глядел на Грайан и пытался заставить себя поверить, что она стоила всего, что произошло, что ее спасение не было прихотью друида или ложной надеждой брата, но необходимым деянием, которое будет иметь более важные и далеко идущие последствия, оправдывающие все.
Через некоторое время Бек уснул, и его сны были живыми и полными чувств. Его носило по всей его жизни. Вновь перед ним возник Квентин, который трудился над ясеневым луком, его рыжие волосы свободно ниспадали на плечи, на цветущем лице играла дерзкая улыбка, а смех звенел уверенностью. Коран и Лирия, которые заглянули к Беку, когда он спал, но слышал, как они с гордостью говорили о нем. Члены экипажа «Ярла Шаннары» прошли по одному мимо него, когда он стоял на опушке леса, а потом Руэ Меридиан, отстав от остальных, подошла к нему и прикоснулась к его лицу прохладными пальцами, вытеснив мысли обо всем, кроме нее.
И, наконец, Странник глядел на него с крепостной стены замка, который показался Беку смутно знакомым. Рядом с друидом стоял Трулз Рок, затем он исчез, превратившись в голос, лишенный телесной оболочки, который шепотом призвал его быть сильным, непреклонным и помнить, как они были похожи. Он был не таким, каким Бек помнил его, потому что Трулз уже был не помесью, но истинным оборотнем. Он был един со своей новой семьей, со своим сообществом, с миром, который дал ему вторую жизнь. В нем ощущалась некая завершенность, найденное, наконец, спокойствие, которого он никогда не ведал прежде.
Бек прислушивался к пустоте, глядя в темноту, ухватившись за слова своего невидимого собеседника как за спасательный трос, и спокойствие, которое обрел Трулз, снизошло и на него.
Когда он проснулся, было уже утро. Мутный серый свет струился с горных вершин, на востоке, там, где занимался рассвет. Костер погас, дымящиеся угольки превратились в пепел. Он вытянул руку. Пепел был еще теплым. Рядом с ним спала Грайан, вытянувшись на земле, глаза ее были закрыты, дыхание — медленным и ровным.
Бек поглядел на нее, а затем поднялся и отправился искать Трулза Рока.
Он остановился там, где друг упал вчера ночью. От него остались лишь плащ с капюшоном и груда костей необычной формы. Бек опустился на колени и убрал в сторону плащ, ожидая обнаружить под ним еще что-нибудь. Казалось просто невероятным, что от гиганта осталось лишь то, что предстало глазам Бека. И, тем не менее, под плащом не было больше ничего. На твердой, схваченной морозом земле не было видно даже пятен крови.
Бек поднялся и постоял еще немного, глядя на кости и плащ. Возможно, большая часть того, чем был Трулз Рок, то, что действительно имело значение и ценность, стало частью этого мира.
Интересно, наблюдают ли сейчас за ним оборотни и Трулз среди них? Сможет ли Бек когда-нибудь узнать, правильно ли он поступил?
Он вернулся назад, к костру, разбудил Грайан и потянул ее за руку. Она легко поднялась, ее спокойное лицо не выражало никаких чувств, а безвольное согласие было каким-то печальным и детским. Он был единственным, что у нее оставалось, единственным, что стояло между ее жизнью и ее смертью. Бек стал для нее защитником, как и обещал.