Крылья Урагана
Шрифт:
И она ушла, хлопнув дверью.
Пока Хири говорила, Хэл кипел яростью, но она тут же куда-то испарилась, как только девушка ушла.
Он напряженно думал, глядя в окно на снег, который только что начался, и не видя его.
«Отлично, болван недоделанный. Если бы у тебя были мозги, ты, наверное, вытащил бы их и принялся играть с ними. Теперь, по крайней мере, у меня действительно есть причина злиться. И попробовать придумать, как извиниться. Если сумею».
Хэл все еще был поглощен раздумьями, когда в его палату
– И что же, мой юный друг, вы натворили на этот раз? Я увидел мою добрую приятельницу, леди Хири, горько плачущей в сестринской, и она сказала, что вы все испортили. Так что же произошло, могу я узнать?
Хэл неохотно принялся рассказывать. Лоуэсс слушал, качая головой.
– О-хо-хо. Умеете же вы, как говорят в армии, наступить на собственный хрен.
Хэл кивнул.
– Так, просто для сведения – леди Хири не только сказала вам правду, но еще и пожертвовала весьма весомые суммы различным госпиталям. Кроме того, она – о чем, как я подозреваю, вам тоже неизвестно, – до сих пор девственница, а если за ней и есть какие-нибудь грешки, то они настолько ничтожны, что о них не стоит даже упоминать. Так что вам должно быть стыдно вдвойне. Она приехала ко мне в надежде, что я познакомлю ее с подходящими мужчинами, которых интересовала бы не только возможность затащить ее в постель или жениться на ее имуществе. Вы придумали какой-нибудь способ загладить свою оплошность?
Хэл хотел уже покачать головой, как вдруг у него в мозгу забрезжила одна идея.
– Сэр Том – кстати, мои поздравления с производством в рыцари, – не можете ли вы одолжить мне денег? Мне не платили с тех пор, как мы покинули Паэстум, но я надеюсь, что рано или поздно мне все-таки...
– Теперь вы пытаетесь обидеть еще одного своего друга? – осведомился Лоуэсс. – Даже если бы вы остались вообще без денег, я без раздумья отдал бы вам свою последнюю монету.
– Благодарю вас, сэр, – смутившись, сказал Хэл. – Прошу прощения, если обидел вас, ибо мне понадобятся не только ваши деньги, но и ваша помощь.
Хэл объяснил, что собирался сделать.
– Хм, для начала это вполне неплохо, – одобрительно кивнул Лоуэсс. – Кроме того, все необходимое можно достать совсем рядом. Сидите здесь и думайте о своем поведении, сэр Хэл, а я обо всем позабочусь.
Его не было почти час, но вернулся он, улыбаясь.
– Дама, с которой я имел дело, будет петь вам хвалы до последнего вздоха, как и все ее подружки. А вам следует благодарить богов за то, что в ее лавке оказались – теперь их там нет – отличные запасы, в особенности для осени.
– Сколько времени на это уйдет? – спросил Хэл.
– Час, – ответил Лоуэсс. – Она позвала на помощь соседок. Кроме того, там по соседству живет один колдун, который позаботится о том, чтобы все осталось свеженьким. А теперь, раз уж мы все равно ждем, не хотите узнать от меня какие-нибудь новости?
– Что там с моим увольнением из армии? Лоуэсс приподнял бровь.
– Ну разумеется, вас отправят в отставку, сэр Хэл. На вас живого места
– Не меньше, чем на Кантабри.
– Он – другое дело. Он слишком глуп, чтобы сдаться.
– Кое-кому лучше бы считать меня таким же, – буркнул Хэл.
– Кое-кто вас таким и считает, – ответил Лоуэсс.
Хэл поморщился.
– Кроме того, вы даете всем нам возможность упиваться вашим героизмом, и тщу себя надеждой, что я тоже приложил к этому руку. Думаю, вам стоит узнать, что Одиннадцатая эскадрилья теперь известна всем как эскадрилья сэра Хэла Кэйлиса. Это огромное признание. Кроме того, я полагаю, что вы получите еще некоторое количество медалей и, скорее всего, пенсию тоже. В общем, с голоду не умрете.
– А я не умирал с голоду и тогда, когда меня забрали в эту треклятую армию, – парировал Хэл.
– Так на что же вы тогда жалуетесь? Вы будете свободны, ваши раны не помешают вам вести почти нормальную жизнь – и, кстати, у вас ведь осталась ваша жизнь, чем отнюдь не многие могли бы похвастаться.
Хэл вспомнил Сэслик и не стал ничего говорить сэру Тому.
– Да, и еще кое-что, о чем я обязательно упомяну в одной из своих историй. Похоже, в вашей эскадрилье появился один человек из вашей деревни, который поклялся отомстить рочийцам от вашего имени.
– Из Каэрли? – изумился Хэл.
– Да, он уже несколько месяцев как всадник, в составе Четвертой армии участвовал в нескольких стычках. Возможно, вы его знаете, ведь он тоже рыцарь. Сэр Нан-пин Трегони.
Хэлу, вспомнившему их последнюю встречу с Трегони, когда тот мучил детеныша дракона, внезапно показалось смешным до истерики буквально все, начиная от его собственного состояния и заканчивая миром в целом.
Он разразился хохотом и смеялся так, что даже испугался, как бы не открылись раны.
Сэр Том, сначала тоже улыбавшийся, под конец встревожился.
– Будьте так добры, объясните мне, в чем дело?
– Сэр Том... – выдавил Хэл. – Со временем я все вам объясню. Но только не сейчас. – И его снова охватил приступ неудержимого хохота.
Леди Хири Карстерз со все еще красными от слез глазами открыла дверь в свою комнату – и ахнула.
Она вся была заполнена цветами, да так, что под ними почти не было видно ее узкой кровати и крошечного сундучка.
Там были орхидеи, онцидумы, протеи, гибискусы, розы, ночной жасмин и прочие экзотические цветы, о которых она даже не подозревала, что их можно найти в Дирейне зимой.
– Я действительно скотина, – сказал у нее за спиной Хэл.
Она очнулась от своего изумления, сделала строгое лицо и обернулась. За спиной у нее в инвалидной коляске сидел Хэл. Чуть поодаль от него стоял Том Лоуэсс.
– Я прошу прощения, – сказал он. – Не могу обещать, что никогда больше не буду вести себя как скотина... Но не так, как тогда.
– Вы рассчитываете получить прощение?
Хэл покачал головой.
– Можете считать, что вы его получили.
Она подошла к коляске, наклонилась и легонько поцеловала его в губы.