Крылья
Шрифт:
— Они завидуют, Ксень, думаешь, отказались бы побывать на моём месте? — я давлюсь отбивной, прокручивая картины своего недавнего безумства,
— Прекрати! А то будешь ужинать один!
— Всё, не парься, ешь спокойно, — наконец-то раскручивает рукава обратно, пряча сомнительную красоту. Оглядываю его снова, мать честная! А засос-то, печать рабская! Словно алая роза цветёт на шее! И прикрыть нечем! Хочется сквозь землю провалиться! Серж едва сдерживает смех,
— Ксень, давай местами меняться, а то голодной останешься!
Пересаживаемся, теперь печать сияет в окно, хоть отбивную доем…
— Это вам! — похоже, не
— Ну, что Вы, не стоит, — отодвигает он бутылку.
— Стоит, стоит!
— Бери!
— Герой! — доносится со всех столиков, умру от внимания, хоть и не ко мне, но я в эпицентре!
Мой спутник картинно встаёт и, прижимая руку к сердцу, раскланивается, будто оперный певец, после сотни выходов на бис, вокруг и правда раздаются бурные овации. В это время, тётка цепким взглядом замечает моё клеймо, но расценивает его по-своему,
— Простите великодушно! Я думала, только бровь пострадала, а тут ещё одна травма!
— Не страшно, как видите, выжил, всё нормально! — смеётся мой мучитель, бросая лукавые взгляды. А я горю!..
Глава 11
Идём по аллейке к нашему домику, кругом такая красота! Лёгкий снежок, словно пухом, покрывает землю, невесомые воздушные хлопья в желтоватом свете фонарей плавно кружатся и ложатся нам на плечи. Пытаюсь собраться с мыслями. Что он со мной творит? Я же постоянно нахожусь в напряжении, то нервном, то сексуальном, то ещё в каком-нибудь, но подоплёка одна и та же, нервирует. Последняя капля, и свихнусь! Я ведь даже спать не хочу, хотя дома уже сто раз бы упала в люльку. Он, видимо, опять считывает мои терзания, останавливает, обходит спереди и встаёт лицом к лицу. Легонько поддевает указательным пальцем мой подбородок и поднимает так, чтобы встретиться взглядом,
— Ну, что гоняем? — будто не догадывается.
— Ты всегда так творчески подходишь к сексу? — уф-ф, не знала, как и выговорить.
— Ах, вот ты о чём, — посмеивается, — ну, скажем так: это не первый опыт… Но, ты-то, ведьмочка моя, оказалась такой креативной, как никто другой!
— Я не ведьмочка, это было временное помешательство! — вспыхиваю снова, — другого объяснения не вижу, — вздыхаю с сожалением. Не представляю, куда ещё меня заведёт опрометчивое знакомство. Эльфа не обманешь,
— Ксень, что ещё тебя мучает? Скажи! Не молчи! Причина только в этом?
— Не знаю, — признаюсь, я же с ним честна, — ты меня будоражишь постоянно, я запуталась! Не могу даже понять, как отношусь к тебе на самом деле!
— Фу-у! — выдыхает облегчённо, — напугала! Разберёшься с этим потом. Ещё будет время. Главное, что как-то относишься, значит, я уже не чужой человек. Может быть, даже оттяну внимание на себя от других, более близких… — о чём это он? О Сашке, конечно, же! Я и вправду не вспомнила о нём ни разу, с того момента, как села в машину Сержа у больницы. Вообще, мой сосед теперь отдалился настолько, что кажется блёклым давнишним воспоминанием. Силюсь представить его лицо, не получается, разве что фрагменты. Глаза, да у Саньки красивые чёрные глаза с длинными ресницами, но и у Сержа красивые, хотя и совсем другие, магические! Они то ледяные, прозрачно-серые, то безумно
— Любимая, у них тут по плану просмотр кинофильма в зале и танцули, что выбираешь?
— Танцули, разумеется, с таким-то партнёром, грех в киношке просиживать! — вижу, доволен,
— Ты, тогда прихорашивайся, а я пойду искать ремень, а то будет мне не до танцуль!..
Прихожу в домик, прибираю расхристанную постель и достаю вечерний наряд. Хорошо хоть, догадалась прихватить. У меня с собой юбка-солнышко блестящая, шоколадного цвета, и топ захватила, который Серж купил, любимые туфли на высоких каблуках, очень стильные, тоже шоколадные в тон с юбкой. Ну и, конечно, мой комбинированный чудо-парфюм! Куда же без него! Будет тебе сегодня головокружение, негодник!..
Где-то, через полчаса, мой танцор возвращается с добычей.
— Вот! — гордо шлёпает ремнём, зажав его в обе руки, — достал-таки!
— Не иначе, грабанул, кого-то? — предполагаю, так как вижу, что ремень хоть и крепок, но не нов. В магазине спортинвентаря вряд ли есть кожгалантерея. Они же не предполагают, что у гостей могут быть такие разнообразные виды спорта.
— Ага! — кивает, стаскивая ботинки, — прокатчика санок.
— Он теперь лежит там в своей коморке, связанный, с кляпом во рту и спущенными штанами? — картинно округляю глаза.
— Зачем так грубо, детка, — подходит по-хозяйски, обнюхивает, словно дикий зверь, — ммм! — как ты вкусно пахнешь опять!
Пока он там мотался в поисках вожделенного ремня, я уже собралась, сделала причёску в виде высокого пучка и наблагоухалась…
— Так, как тебе удалось снять с прокатчика ремень? — возвращаю нить разговора.
— Он сам снял, — пожимает плечами.
— Серж, ты настолько неотразим, что даже мужчины готовы спустить перед тобой штаны? — провоцирую. Не всё же ему надо мной глумиться.
— А, ты — язва! — смеётся, — сделал предложение, от которого он не смог отказаться.
— Даже так? И пошел, заплакав и придерживая штаны руками?
— Зачем же руками, — недоумевает, — подвязался верёвочкой от санок и пошёл.
— Круто!
— Смотрю, уже собралась? — любуется, обходя со всех сторон. Киваю, жду комплиментов, — бесподобна! — не разочаровывает эльф, а сам уже обволакивает магическим огненным взглядом. Слегка нагибается, касаясь губами моего плеча, шумно втягивает ноздрями воздух, — ммм… — смакует, отрывается с трудом, — пожалуй, ничего страшного не случиться, если задержимся немного? — то ли спрашивает, а скорее, утверждает.
— Что ты имеешь… — не успеваю и вопрос забываю, потому что губы накрывает поцелуем своим безумным. Где у меня эта чёртова кнопка?! Не знаю… А он знает! Все старания насмарку, шпильки из волос долой, по всему полу потом искать, хрен с ними!
— Опять эти дурацкие колготки! Кто придумал только? — ведёт жадно рукой из-под моего колена вверх. Ну-ну, давай выше, там приятный бонус, — ой, а вот это люблю, — выдыхает радостно, коснувшись открытого бедра. Помню, как бронёй тогда обозвал. Никаких колготок, эльф, с тобой только чулки!