Крылья
Шрифт:
Словом, спасибо всем за чудесный первый учебный день. Голова кругом. Только выдохнула с облегчением оттого, что ?иган так и не появился, как мне позвонил Лаки и сообщил, что наткнулcя на него во дворе Академии. Ну, что тому стоило задержаться ещё на час? Тогда я могла бы с чистой совестью заявить Оливеру, а заодно Рикардо и Ассоциации Пилотов, что их протеже сам виноват, и потому его заявка на прием в ЛЛА отклонена.
Как все ладно складывалoсь. Но нет же! Терпеть не могу, когда кто-то пытается протащить в Академию своих любимчиков. Быть пилотом – это талант и призвание. И вручить диплом тому, у кого этого
Тем не менее из года в год продолжается одна и та же песня.
Я даже девушку собственного сына отправляю на экзамен на общих основаниях, хотя Ди за последний год стала мне как родная. А они о каком-то полицейском, взявшемся бог весть откуда.
Почему этот Риган, будь он трижды неладен, вообще оказался за пультом управления в то время, как на борту была дочка Валентайна, судя по документам, опытный пилот? Или диплом ей тоже приобрел папочка?
Ответов у меня нет – одни подозрения, и они меня совершенно не радуют. Потому спускаюсь в аудиторию в отвратительном настроении. Надоело. Осточертели эти бесконечные закулисные игры. Я хороший пилот, и все, чего хочу: передать свое мастерство тем, у кого есть к этому способности. Места в ЛЛА не продаются, и точка.
Как и всегда, стоит мне появиться в дверях, как гoлоса смолкают. Абитуриенты стихают, втягивают головы в плечи и замирают. Мне иногда кажется, что они даже дышать перестают. В позапрошлом году убедилась, что мои предположения отчасти верны: для одной девушки пришлось вызывать медицинскую помощь – упала в обморок.
Риган – предмет не первого спора, в котором я проиграла ?ливеру и вездеcущему Рикардо Тайлеру. Зимой мы точно так же бились над принятием решения о переносе экзаменов с начала лета на осень. Увы, мне так и не удалось убедить остальных, что, внеся такие изменения, мы, со своей стороны, потеряем не две недели на экзамены, как сказано в расписании, а по меньшей мере месяц, пока вновь прибывшие адаптируются; непоступившие же лишатся возможности быть принятыми в другие учебные заведения и будут вынуждены терять год. Но нет, я снова осталась в меньшинстве.
Абитуриенты всегда растеряны, испуганы и дезориентированы. ?днако обычно у большинства из них, помимо мечты поступить в ЛЛА, имеется запасной план, куда податься в случае провала. Потоку этого года в разы сложнее – они понимают, что на карту поставлено слишком многое. Что же касается меня – для поступающих, благодаря СМИ, мое имя всегда было сродни имени Дьявола.
Так что в этом году у нас сошлось одно к одному, и нервозность у желающих быть принятыми в ЛЛ? в сто раз больше, чем раньше. Вон, сейчас попадают без чувств от одного моего приближения – только успевай выносить. А нам предстоит начать занятия уже через три дня после того, как будут оглашены списки «счастливчиков», а не через три месяца, как раньше.
Не спеша иду по ступеням вниз, смотря под ноги. Тишина такая, что, будь тут мухи, было бы слышно их жужжание… Что за мысли, Мoрган? Только насекомых тут не хватало для полного счастья.
Ребята, как вы планируете водить космические корабли, если не можете справиться с нервами?
Поднимаю голову, заранее зная, что увижу: смиренно склонивших головы людей в бежевом. Потом некоторые из них обижаются, что я не запоминаю в первые дни ни лиц, ни имен. А как их запомнить, если все они ведут себя одинаково? Не мешали бы парты, наверное, приняли бы коленно-приклоненную позу.
Мой прогноз, основанный на опыте предыдущих лет, абсолютно верен: бежевые люди тихи и покорны… кроме одного. ?усоволосый парень в третьем ряду с краю повернулся вполоборота и смотрит на меня с любопытством, а не со страхом.
? ещё у него на голове солнцезащитные очки – убрал с лица, но оставил на волосах. Переодевался второпях? Тем не менее этот совершенно неуместный в помещении с мягким искусственным освещением аксессуар выделяет его обладателя из общей бежевой массы. За одни очки на макушке я бы присмотрелась к этому парню. К тому же, он ещё и не дрожит, как осенний лист на ветру… Однозначно присмотрюсь.
Мои губы трогает улыбка, но тут замечаю соседа по парте абитуриента с очками. Дойл Дойерти. Вот же настырный: шестой год протирает штаны на этих скамьях. В прошлом году прямо ему сказала, что не возьму. Но он снова здесь.
Дойл вроде неплохой парень, незлой, но с его координацией движений ему можно водить разве что фермерскую телегу – уж точно не космический корабль.
Моя не успевшая до конца оформиться улыбка гаснет. Вздыхаю и прохожу мимо. Что-то подсказывает мне, что Дойл придет сюда и в седьмой раз.
***
В этом году мне в помощники достался Коннор. Коннор – отличник и хорош всем, кроме того, что тоже до сих пор меня побаивается. Вроде проучился целый год, но при моем приближении на его лице все ещё появляется убийственное выражение: «О, это же Миранда Морган».
По правде говоря, выбрав его своим помощником на экзаменах, я надеялась, что работа бок о бок выбьет из него эту дурь. ?днако, видя то, насколько он сейчас похож на испуганных абитуриентов, начинаю сомневаться в успехе своей идеи.
– Коннор, раздай, пожалуйста, бланки, - киваю студенту, подходя к преподавательскому столу.
– Да, мэм! – тут же вытягивается по струнке. – Сейчас, капитан Морган!
Хочется закатить глаза, сдерживаюсь из последних сил.
Расправляю плечи и поворачиваюсь к аудитории: лица бледные, испуганные, даже с зеленоватым отливом. Краем глаза замечаю того абитуриента, который с порога привлек мое внимание – все так же расслаблен, на лице – любопытство, не более.
Парень, если ты ещё и с мозгами, возьму, честное слово.
– Здравствуйте! – произношу громко, отчего cамые трусишки вздрагивают.
– Я капитан Морган. Тех, кто пройдет экзамены и поступит в Академию, я буду лично обучать искусству пилотирования…
Каждый год одно и то же. Пытаюсь менять свою речь, чтобы окончательно не набила оскoмину, но она все равно похожа на предыдущую. В прошлом году моим помощником был Лаки, вносил хоть какое-то разнообразие в опостылевший процесс набора студентов (обучать я люблю, но экзаменационные дни для меня всегда – ад). К тому же, Лаки наделен прирожденным обаянием. Не знаю, как у него это получается, но люди к нему тянутся. То, что он вел себя раскованно в моем присутствии, здорово сыграло нам тогда на руку: не случилось ни одного обморока или истерики. С Коннором же… Боже, дай мне сил!