Крым, Северо-Восточное Причерноморье и Закавказье в эпоху средневековья IV-XIII века
Шрифт:
Это дает нам возможность связать Таманское городище со всем окружавшим город миром, уверенно датировать вскрытые объекты и разновременные напластования городища.
Не только керамика позволяет устанавливать закономерное чередование слоев на городище, а следовательно и чередование исторических периодов в средневековом городе. Не менее информативным материалом являются обломки стеклянных сосудов, стеклянных браслетов, монет.
Анализ обломков стеклянных сосудов дал дополнительную возможность выявить в средневековом культурном слое самые ранние напластования, относящиеся к VI–VIII вв. (Сорокина Н.П., 1963).
Прекрасно датируют слои немногочисленные монеты, обнаруженные на городище (Кропоткин В.В., 1963). 44 % определенных В.В. Кропоткиным монет относятся к IX — первой половине X в., т. е. к хазарскому периоду, остальные — ко второй половине X в. или к X — первой половине XI в. Очевидно, находки монет свидетельствуют о периодах наибольшей активности торговых связей города с Византией, которые совпадают с наибольшим расцветом Хазарского государства (IX в.) и с коротким владычеством русских князей в Тмутаракани.
Интересны данные, полученные при обработке обломков стеклянных браслетов (Щапова Ю.Л., 1963, с. 102–119). Они появились в городе еще в IX в., но распространение получили в X и особенно в XI в. В XII и XIII вв. количество их резко (более, чем вдвое) сокращается (табл. 69, 7-10, 24–30). Браслеты привозили в Таматарху-Тмутаракань из Византии, но основную массу из Херсона. Единичные находки бус и стеклянных сосудиков (в обломках) были обнаружены и в слоях X и XI вв. (табл. 69, 14, 37, 38). Изготовлялись они в мастерских Византии и Ближнего Востока (Щапова Ю.Л., 1963, с. 120–124).
Приходится пожалеть, что на Таманском городище редки находки отдельных ярких вещей, которые можно было бы уверенно связывать с определенными пластами культурного слоя. Многие предметы, несомненно, хорошо известные археологам и надежно датированные, обнаружены вне того слоя, в котором они должны находиться. Тем не менее, то незначительное количество вещей, которые удалось привлечь для общей характеристики средневекового слоя, дает достаточно выразительную картину, позволяющую представить некоторые хронологические изменения состава находок (табл. 69).
Несколько маркирующих находок свидетельствуют о богатом вещевом комплексе в разные эпохи существования города. Так, в хазарском слое были обнаружены обломки бронзового зеркала, датирующегося не позже первой половины IX в., и типичный хазарский перстень с четырьмя тяжелыми лапками, державшими в гнезде вставку (камень или стекло) (табл. 69, 1, 2) (Плетнева С.А., 1989, рис. 52, 61; с. 171, табл. 23). К X — началу XI в. относится срединная накладка на лук с тщательно прочерченным на ней знаком одного из Рюриковичей, очевидно, Мстислава Владимировича (табл. 69, 13) (Ляпушкин И.И., 1941, с. 214, рис. 3; табл. V). Примерно этим же временем следует датировать литой бронзовый уздечный наносник или налобник — решму (табл. 69, 16). Они были широко распространены в степях, являясь непременной деталью богатого набора (Федоров-Давыдов Г.А., 1966, с. 61, рис. 10, 11; Кирпичников А.Н., 1973, с. 28, 29, табл. X; Гаврилина Л.М., 1991). К вещам немного более позднего времени относятся две случайно найденные на городище детали, датировка которых устанавливается по аналогиям. Это — костяная пластинка, изображающая фигуру воина в шлеме со щитом и мечом, бывшая, очевидно, накладкой на какой-то небольшой деревянный предмет — скорее всего шкатулку (Макарова Т.И., 1972). Подобные вещи были весьма популярны в Византии в XI–XII вв. Однако таманская пластинка, судя по небрежности исполнения, была выполнена где-то на окраине Империи, возможно, в Тмутаракани (табл. 69, 23).
От второй вещи до нас дошла еще более незначительная составлявшая ее часть, а именно — сильно смятая и сломанная маленькая бронзовая литая с позолотой личина (табл. 69, 35). Аналогия ей была обнаружена на великолепном конском начельнике в виде богато одетой сидящей женщины с сосудом в руках. Начельник был обнаружен в Змейском могильнике XI в. (Кузнецов В.А., 1961, с. 87, рис. 15; Плетнева С.А., 1987). Эта находка подтверждает и подчеркивает тесные связи северокавказских алан с Тмутараканью в XI в. Фактически все тмутараканские находки свидетельствуют о том, что в городе обитало немало и богатых воинов-всадников.
Их богатство и процветание города опирались на широчайшие торговые связи Таматархи и Тмутаракани с окружавшим ее близким и дальним миром. Как уже говорилось, о расцвете торговли мы можем судить прежде всего по громадному количеству амфорных обломков. Амфоры были основной тарой для перевозки самых разнообразных продуктов и вина. Они метились собственными знаками продавцов и покупателей. Знаки прочерчивались на горлышках и плечах амфор. Подавляющее большинство знаков-граффити сохранилось на обломках не полностью. Поэтому всего около 200 граффити, более или менее определяемых, удалось обработать и разделить на три хронологические группы (Флерова В.Е., 1997, с. 154, табл. XX). Оказалось, что на хазарский период приходится только 16 % обломков с граффити, в двух последующих периодах процент их примерно одинаков (табл. 70, 4). Интересно, что в Таматархе знаки-граффити представлены простейшими «фигурами»: резами-черточками, крестиками и очень редко — буквами. Во второй период преобладали буквенные знаки: греческие и древнерусские, в том числе обрывки двух слов (Медынцева А.А., 1998, с. 178–184). В третий период наряду с буквами вновь появляются черточки, крестики, стрелки.
Исключительной находкой являются сложные надписи-таблицы, начерченные на красноглиняном тмутараканском кувшине X в. Кувшин был разбит на мелкие кусочки, но его удалось восстановить и вместе с ним почти полностью были восстановлены и сделанные на его поверхности записи-граффити (табл. 70, 1, 2, 3).
Б.А. Рыбаков и вслед за ним А.А. Медынцева дали абсолютно убедительную их расшифровку. Это оказались цифровые записи, возможно долговые или памятные: читаемое сокращенное слово «кат» в античных записях означало «катетефи» — «уплачено», «внесено» (Медынцева А.А., 1998, с. 178–180).
Весьма значительным историческим фактом являются находки иудейских надгробий на Таманском полуострове и, в частности, на данном городище. Они совершенно не связаны с конкретными погребальными памятниками, что не позволяет даже приблизительно относить их к определенной эпохе. На Таманском городище они были обнаружены в каменных цокольных кладках нескольких построек. Особенно привлекательны два из них. На лицевой стороне одного изображен глубоким барельефом вырезанный в прямоугольной нише семисвечник и сопровождающая его атрибутика, а на обратной — также глубоко врезанный серповидный знак — тамга. Это дает некоторые основания относить надгробие к хазарскому времени жизни города, в кладку оно попало в следующий период (табл. 70, 5). Второе надгробие резко отличается от предыдущего техникой исполнения. Семисвечник, окантовка прямоугольной рамки, в которую он помещен, просто прочерчены на поверхности камня. Линии неглубокие, местами стертые, само изображение семисвечника небрежное (неумелое). Возможно, это первые опыты камнереза, весьма напоминающие рисунки-граффити на каменных блоках болгарских и хазарских крепостей VIII–IX вв. (табл. 70, 6).
Как бы там ни было, но наличие иудейского населения в таманских городах, зафиксированное письменными источниками (Чичуров И.С., 1980, с. 60; ПВЛ, с. 60, 99, 135), подтверждается обнаруженными здесь надгробиями.
В раннее и развитое средневековье город был многоэтничным, многоязычным торговым и ремесленным центром полуострова, таким он оставался и далее — в позднем средневековье вплоть до XVII в.