Крымский излом: Крымский излом. Прорыв на Донбасс. Ветер с востока (сборник)
Шрифт:
Зюганов и Жириновский «как зеркало социального протеста». Шахтеры, стучащие касками по Горбатому мосту, и перекрытые железнодорожные магистрали. Натовские бомбардировки Ирака и Югославии, резня сербов под крики западных «провозатычников» о гуманизме.
Первая чеченская 1996 года. Горящие танки на улицах Грозного и ухмыляющиеся «борцы за свободу и независимость», перерезающие глотку пленному русскому парню.
Кризис 1998 года, дефолт и отставка Ельцина: «Я устал, я ухожу…»
Медленное, капля по капле, восстановление суверенитета в начале нового тысячелетия и война «трех восьмерок».
Мировой кризис 2008 года и арабские революции. Бомбежки Ливии и смерть Каддафи. Попытки Запада свергнуть пусть буржуазную, но уже непослушную и неподконтрольную им власть в России. Вопли десталинизаторов с экранов ТВ и военный парад на Красной площади в честь 67-летия Победы. На трибунах седые, но еще бодрые духом ветераны, последние из последних. Лязгающая по брусчатке перед Мавзолеем мощь Российской армии. Все – декабрь 2012 года, календарь остановился. Экран погас.
Майор ГБ Санаев тупо смотрел на черный экран монитора, обхватив голову руками.
– Такую страну просрали, сволочи! – он обвел взглядом окружающих. – Мы тут в нитку тянемся, жилы рвем, а оно вот как получается!
– Когда сволочи просрали страну, те пацаны, что сидят и умирают сейчас в окопах, еще не родились, – сухо ответил майору Тамбовцев. – Зато они четко знают – кто прав и кто виноват, на чьей стороне воевать и против кого.
– Да я не о ваших бойцах. И даже не о вас, товарищи командиры, разговор, – Санаев немного успокоился. – Нам уже известно, что в бой с фашистами вы вступили сразу же, как только оказались у нас. И то, что вы немедленно начали искать канал связи с руководством СССР. На момент нашего вылета из Москвы, у Советского правительства к вам претензий не было, и думаю, что и дальше не будет. Вы уже делом доказали, на чьей вы стороне.
Я назвал сволочами тех «товарищей», которым очень захотелось стать господами. О чем-то подобном мы догадывались, поскольку вы прямо назвали свою государственную принадлежность – Российская Федерация. Только реальность оказалась хуже наших предположений. Мы думали, что это государство включает в себя всю территорию СССР. А оказалось, что осталась только РСФСР, – майор помолчал. – Но союзнички-то, союзнички… Мы, конечно, не особо обольщались насчет их любви к нам, но чтобы так нас ненавидеть!
– Таких союзников в мешках топить надо, как котят, – вступил в разговор полковник Бережной. – Мое личное мнение, что лучше уж иметь дело с явными врагами. Но высокой политикой пусть занимается товарищ Сталин. А мы предоставим ему такую возможность, продолжив ударно истреблять гитлеровцев. Считаю, товарищи, что нам сейчас надо сосредоточиться на чисто военных вопросах скорейшего разгрома немецко-фашистских войск, чтобы дать возможность советскому руководству спокойно решать политические вопросы. В том числе и с союзниками. Чем быстрее закончится война, чем меньшие потери мы в ней понесем, тем легче и быстрее можно будет разобраться и с капиталистическим окружением.
– Вы совершенно правы, товарищ Бережной, – было видно, что майор ГБ Санаев собирается с мыслями, – действительно, вам и вашим командирам лучше будет вместе с товарищем Василевским заняться чисто военными вопросами. А мы с товарищем Тамбовцевым побеседуем отдельно, на, так сказать, общеполитические темы. Чувствую, что нам еще предстоит много сделать для того, чтобы у нас никогда не произошло то, что случилось у вас. Надо будет сделать определенные оргвыводы, в том числе и по нашему ведомству. Что вы думаете, по этому вопросу, товарищ генерал-лейтенант?
Василевский, до того задумчиво сидевший, встрепенулся.
– Думаю, что именно так и надо поступить, товарищ майор госбезопасности, – он надавил пальцами на глаза, снимая усталость. – Так, значит, Симферополь, товарищ полковник?
– Так точно, товарищ генерал, Симферополь, – ответил Бережной. – Этот город – последняя крупная железнодорожная станция перед Севастополем, а также узел шоссейных дорог. Там расположены все тыловые склады 11-й армии и даже армейское интендантство расположено не в поселке Сарабуз, вместе со штабом армии, а в самом Симферополе. Таким образом, мы сейчас нависаем над тылами 11-й армии, как меч над головой. И немцы это тоже прекрасно понимают. Потому-то они и атаковали весь день наши позиции с таким остервенением, несмотря на большие потери. Кстати, с генералом Манштейном побеседовать не желаете?
Василевский отрицательно покачал головой.
– А что нового сможет сказать мне этот Манштейн? Вы же за последние сутки смешали все его карты, и я и без него вижу, что единственный выход для 11-й армии – срочно отводить войска как минимум до Джанкоя. Иначе – окружение и гибель армии.
А раз они этого делать не собираются, то то ли ума не хватает, то ли Гитлер не разрешает. Нам нужно решить – как лучше использовать этот шанс, которым для нас не воспользоваться просто преступление. Так что поговорим с этим пленным как-нибудь потом, товарищ Бережной, хотя он первый командующий армией вермахта, попавший к нам плен. А сейчас на этого деятеля у нас просто нет времени.
Василевский снова впился взглядом в экран ноутбука, рассматривая карту с нанесенной на нее оперативной обстановкой. Поморщившись, он отвел взгляд от экрана.
– Я понимаю, товарищи, что обычных оперативных карт у вас нет?
– Вообще-то мы готовились действовать на несколько ином ТВД, – ответил полковник Бережной, – не думаю, что сейчас будет актуален комплект карт Малой Азии и стран Ближнего Востока. Ну, а в этом прибор, именуемый ноутбуком, заложен комплект топографических карт на весь земной шар.
– Понятно, – Василевский что-то чиркнул на листе из именного блокнота. – Вместе со мной прибыл полковник Генерального штаба Андреев. Передайте ему это, и он выдаст вам комплект карт Крыма и Северной Таврии.
Полковник Бережной передал записку Василевского подполковнику Ильину.
– Займись, Николай Викторович, это как раз по твоей части.
– Товарищ генерал-лейтенант, – подполковник Ильин остановился в дверях, – а может, лучше пригласить полковника Андреева прямо сюда?
– Не стоит, – не поднимая головы, ответил Василевский, – тут у нас кипят прямо шекспировские страсти, и на каждом шагу – сплошные чудеса. Так зачем же смущать ум неподготовленного к этому человека?