Крымский излом: Крымский излом. Прорыв на Донбасс. Ветер с востока (сборник)
Шрифт:
Василевский снова погрузился в изучение тактико-технических характеристик боевых машин будущего. Сейчас перед ним лежало «личное дело» танка Т-72БА1. Машина, способная в одиночку уничтожить танковый полк вермахта, потом перезарядить боекомплект и уничтожить еще один, просто завораживала. Правда, от удара стокилограммовой авиабомбы, сброшенной с пикирующего бомбардировщика, не защитит никакая броня. Но в него надо еще попасть, да танки прикрывают самоходные зенитно-артиллеристские установки «Панцирь-С», способные сбивать эти пикировщики в любых количествах.
А эти четыре роты морской пехоты на БМП-3… Настоящий танк со стомиллиметровой пушкой, плавает, да еще и перевозит внутри отделение пехоты.
Даже как-то жалко стало мелко разменивать все это здесь и сейчас на какой-то Симферополь. Хотя сутки ожесточенных боев, а бригада почти не понесла потерь, истрачены только боеприпасы. Генерал-лейтенант Василевской сделал пометку в своем блокноте: необходимо попытаться наладить выпуск боеприпасов необходимых типов и калибров.
Лучше всего обратиться в НКВД. В их КБ и секретность соблюдут, и сделают все, что возможно. Да, пусть так и будет – Отдельная тяжелая механизированная бригада. А для повышения уровня секретности все же придется передать ее в структуру НКВД или передать в прямое подчинение Ставки, то есть товарища Сталин. Зато и вопросов у всех встречных и поперечных резко поубавится. Товарищ Берия, как и товарищ Сталин, излишне любопытных не любят.
Кроме того, в бригаде, наряду с хорошей обеспеченностью техникой, имеется некомплект живой силы. В наличии только четыре полнокровных роты морской пехоты с бронетехникой и еще две роты, правда без техники, но с полным вооружением, разбросаны по кораблям эскадры. Вместе получается два батальона, а желательно четыре-пять.
И при этом необходимо как-то решить вопрос с транспортом для дополнительной живой силы, Эти самые БМП не резиновые, да и возможности танков в смысле перевозки десанта тоже не безграничны. Может, в Симферополе удастся захватить трофеи. Или надо будет ставить вопрос о получении американских бронетранспортеров по ленд-лизу. Не танков – танки у них значительно хуже наших, а именно бронетранспортеров. Ну, а на будущее надо поставить перед каким-нибудь КБ задачу по копированию БМП. Вопрос с вооружением можно еще обдумать: 76-мм танковая пушка, или 37-мм автоматическая авиационная пушка Нудельмана…
– Товарищ генерал-лейтенант…
Василевский очнулся, протер покрасневшие глаза.
– Выпейте чайку, поздно уже, – майор Гальперин придвинул к нему стакан с черным, как ночь, чаем.
– О-ох! – хлебнув горячего, крепкого и густого ароматного напитка, Василевский едва смог перевести дух. – Из чего вы его завариваете, товарищ майор, из волчьей ягоды и дубовой коры?
– Ну, что вы, – улыбнулся Гальперин широкой татарской улыбкой. – Много натурального черного цейлонского чая, сахар и немного травушек по бабушкиному семейному рецепту.
Василевский допил чай и прислушался к чему-то внутри себя.
– А бодрит, определенно бодрит. Ну, что, товарищи, продолжим?
В это время полковник Бережной оторвался от своего ноутбука.
– Товарищ генерал-лейтенант, наблюдатели на передовой отмечают повышенную активность немецкой пехоты на позициях. Похоже на концентрацию сил перед атакой.
Василевский вопросительно посмотрел на Бережного, и тот понял вопрос без слов.
– Приборы ночного видения, товарищ генерал-лейтенант, всего лишь приборы ночного видения – мы их видим, они нас нет. Ну, еще и противопехотный радар в разведывательной аппаратуре, на ровной местности засекает одиночного человека километров за двадцать. Местность здесь неровная, но мы на высотах, а немцы внизу, да и двадцать километров нам не нужно.
– Сколько у нас времени до подхода эсэсовцев? – поинтересовался Василевский.
– Примерно полчаса, товарищ генерал, – откликнулся майор Гальперин.
– Ну что ж, товарищи, – Василевский встал, – я думаю, что одновременно с атакой эсэсовцев немцы решили начать общий штурм позиций. Каковы ваши мнения?
– Скорее всего, так оно и есть, – ответил Бережной, – думая, что мы их не видим, они попробуют тихо сблизиться с нашими окопами на дистанцию гранатного броска. Крайне опасная тактика в наших условиях.
– Тогда, товарищи, – генерал-лейтенант потянулся за пятнистой курткой, – нет ли у вас для меня места на НП, откуда мы могли бы наблюдать за боем? С условием сохранения связи с подразделениями?
– Конечно есть, – кивнул Бережной, – и мы как раз успеем к началу «концерта по заявкам». Товарищ майор, – обратился он к Гальперину, – предупредите все роты: подпустить противника на сто – сто пятьдесят метров и постараться, чтоб ни одна тварь не ушла живой.
5 января 1942 года, 19:00. Аэродром Саки.
Штаб сводной механизированной бригады
Капитан ПГУ КГБ Тамбовцев
Мы с майором ГБ Санаевым переглянулись, кивнули и тихо встали из-за стола.
– Товарищ майор, давайте пройдемте туда, где нам никто не помешает, – сказал я Санаеву, – есть здесь недалеко одно спокойное местечко. Побеседуем обстоятельно и не торопясь, ведь мы с вами коллеги, хотя и работали в разное время. Вообще-то я уже на пенсии, но, как вы знаете, обстоятельства сложились так, что мне пришлось снова встать в строй.
Мы прошли в соседний кунг, где в данный момент никого не было. Все офицеры разведотдела находились на передовой, и полковник Бережной отдал мне от него ключи. Мы сели за стол друг напротив друга, как гроссмейстеры перед матчем. Рядом с собой я поставил «политический» ноутбук, который прихватил для этого разговора из штабного кунга. Наступила тишина. Первым молчание нарушил Санаев.
– Александр Васильевич, теперь я знаю, что вы чекист, хотя и бывший… Скажите мне честно – вам лично не стыдно за то, что произошло с нашей страной?
Я вздохнул.
– И да, и нет, Иса Георгиевич, – я жестом попросил его позволить мне высказаться до конца. – Мне очень стыдно перед теми, кто воевал, умирал, но не пропускал врага, стыдно перед теми, кто строил и восстанавливал нашу страну. Ну, а с другой стороны, известный вам персонаж с фамилией сельскохозяйственного вредителя, когда пришел к власти, первое что сделал – запретил органам госбезопасности и внутренних дел проводить оперативные мероприятия в отношении партийной верхушки от уровня горкома и выше… И партия загнила с головы.