Крымский выбор

Косарев Валерий

Мое место оказалось рядом с Виктором Плакидой, которому позвонил выяснить, как у нас идут дела, Анатолий Могилев. Узнав, что мы уже в самолете, он выдохнул: «Ну слава богу!» Потом мы узнали, что из Киева в Харьков были направлены спецподразделения для ареста всех участников съезда. Когда это стало известно руководителям форума, они сбежали, а нас бросили на произвол судьбы, даже не предупредив!

Петр Запорожец, в дни «Крымской весны» – Председатель Постоянной комиссии по социальным вопросам, здравоохранению и делам ветеранов Верховного Совета Крыма:

– Одно из самых ярких для меня впечатлений февраля – участие во встрече

с депутатами разных уровней Одесской, Донецкой, Луганской, Днепропетровской, Запорожской, Николаевской областей в одном из спортивных центров Харькова. Вместе с крымскими депутатами на этом съезде был и глава Совмина автономии того периода Анатолий Могилев. В это же время в Харьков на поездах прибыли молодые тренированные люди из Киева и Западной Украины с битами, с арматурой, цепями, которые окружили здание, где мы собрались.

Мы поняли, что ничем хорошим это не закончится, и я подошел к нашему премьеру: «У вас оружие с собой есть, вы ж все-таки генерал МВД? Может, дадите его на время? Мы применять его не будем, но хотя бы для острастки молодчиков, чтобы вывести депутатов из зала?» На что он мне ответил: «Я тебе дам пистолет, но в Крыму, когда вернемся!»

Все обошлось, но ситуация была действительно серьезная, и мы догадывались, что прибытию молодчиков-националистов в Харьков поспособствовали и некоторые руководители силовых структур. Тем более что мы ждали прибытия на съезд президента Украины и собирались поставить ему ультиматум, потребовав наведения порядка в Киеве. Потому что в декабре и январе поезда с крымчанами регулярно отправлялись в столицу, и мы своими глазами видели происходящее там. Довелось и мне выступать на Европейской площади перед участниками «Антимайдана». И я тоже чувствовал особую ответственность и переживал. Потом уже мы узнали, что как только чартеры с депутатами юго-восточных областей вылетели из Харькова, буквально через 15–20 минут там приземлились два внеплановых рейса со спецподразделениями, которые должны были арестовать делегатов съезда. А Янукович на встречу с нами так и не прибыл…

Глава 3

В беседах с военными, «беркутятами», с высшими офицерами ОМОНа в Киеве они нас заверяли: если поступит четкая жесткая команда – снесем все баррикады майдана в течение полутора часов и безо всякого кровопролития: для этого есть усыпляющий газ. Мы забросаем баррикады такими гранатами, оставив коридор, по которому митингующие без помех смогут уйти. Но команды нам не дают! Получается, что к трагической развязке событий на Евромайдане привела прежде всего пассивность высшего милицейского руководства и неуверенность самого Президента, его «метания» между Россией и Европой. Ведь если бы тогда майдан снесли, то сегодня Украина жила бы без гражданской войны как минимум…

Интересно, что еще в январе и начале февраля мне звонили мои знакомые, друзья, сокурсники, коллеги из разных регионов и мягко интересовались, не собирается ли Крым выходить из состава Украины, на что я говорил: «Ребята, да как это можно? Для чего? Надо, чтобы у вас там все успокоилось, а у нас и мыслей нет таких!» Хотя лично у меня уверенности в сохранении статуса-кво существенно поубавилось, когда на майдане начали стрелять и жечь бойцов «Беркута». Более того, мы осознали, что эта волна насилия не ограничится столицей, а начнет расползаться по стране, и в первую очередь ее ударный вектор будет направлен на «непокорные» регионы юга и юго-востока Украины – на Крым. И на повестку дня встал вопрос защиты полуострова от банд, уже почувствовавших вкус крови.

Вспоминают коллеги, очевидцы, участники

Константин Бахарев:

– Нужно было создавать какую-то свою силу, которая будет готова противодействовать ожидаемому нацистскому нашествию на Крым. Эту тему мы обсуждали на следующий день с коллегами в крымском парламенте, а 23-го, в День защитника

Отечества, собственно говоря, началось формирование народного ополчения. И в моей памяти осталось то морозное зимнее утро, столы, выставленные на площади, митинг, на котором мы выступали, люди, которые записывались в ополчение – больше тысячи человек за первые буквально пару часов на холодном февральском ветру. После дней уныния, растерянности и даже отчаяния от собственного бессилия это был первый день, когда появилась уверенность в том, что мы выстоим в этом конфликте, который угрожает в любую секунду перерасти в полноценную гражданскую войну. Пусть 23-го это ощущение еще не успело окрепнуть, но появилась надежда, потому что я увидел, что мы не одиноки хотя бы в Крыму.

Ефим Фикс:

– Мне ярко запомнилось 23 февраля – День защитника Отечества, когда на площади перед Верховным Советом Крыма происходило создание народного ополчения. Конечно, это незабываемо: к выставленным на улице столам потоком шли люди, формировались 1-я, 2-я, 3-я роты… Здесь же находились Владимир Константинов, Сергей Аксенов и многие другие наши депутаты, к которым подходили пообщаться симферопольцы. Когда мы встречаемся сегодня с ополченцами, я им всегда говорю: «Вы – наследники славной традиции Минина и Пожарского! И на защиту Отечества вы встали именно 23 февраля!»

Сергей Турчиненко, в дни «Крымской весны» – командир 1-й роты Народного ополчения Крыма:

– Мы видели, что происходило в Киеве, понимали, что к власти пришли фашисты, причем самые настоящие, которые уничтожали наших дедов и прадедов, и осознавали, чем это грозит крымчанам. С тревогой наблюдая за событиями в столице Украины, люди стали выходить на улицы, обсуждать ситуацию уже не только за столами на кухнях. А для меня точкой конкретного отсчета стало 23 февраля, когда мы с семьей и друзьями шли отмечать День защитника Отечества – в этот день начало формироваться ополчение для защиты Крыма, инициатором которого выступил Сергей Аксенов. Возле здания Верховного Совета я увидел большое количество людей. Там же на улице стояли столы, и к сидевшей за одним из них бабушке я подошел поинтересоваться, что происходит, на что получил ответ, что формируется народное ополчение для защиты Крыма. И так получилось, что я записался одним из первых.

Сначала я был командиром взвода, затем ушел помощником к ставшему крымским премьером Сергею Аксенову. Командующий народным ополчением Михаил Шеремет назначил меня командиром первой роты, которая насчитывала 168 человек. У нас была установлена строгая армейская дисциплина, сухой закон, а из оружия поначалу были только черенки от лопат и щиты, которые нам сделали кузнецы. Мы были, по сути, с голыми руками, но порядок наводили, и по крайней мере на тот момент преступность в Симферополе упала практически до нуля.

В те дни по всему Крыму в ополчение, насколько я знаю, записалось около 2,5 тысяч человек, а неофициально насчитывалось тысяч до 10. Работали бесплатно, питание организовывали сами, помогали знакомые предприниматели и простые крымчане, а форму и оружие нам выдали, когда мы в военкомате приняли присягу. Правда, когда стало ясно, что кровопролития удастся не допустить, оружие мы сдали. Тем не менее на тот момент ополчение было полноценной боевой единицей, а в планах было и формирование полноценной дивизии. Отработав смену на основной работе, люди выходили на дежурство, в патрули, приезжали в штаб на улице Долгоруковской, докладывали об инцидентах и получали конкретные указания. Сергеем Аксеновым перед нами была поставлена задача не допустить того, что произошло в Киеве, а также случаев мародерства, захвата административных зданий, и не пустить в Крым «Правый сектор» и прочих экстремистов, которые тогда уже начинали бесчинствовать в разных регионах Украины.