Кто будет президентом, или Достойный преемник
Шрифт:
«Времени, чтобы съесть мороженое, хватило с избытком. И чтобы выпить еще одну чашку кофе — тоже. Полчаса проторчал в ресторане, ожидая звонка от Мохова. Даже пожалел немного, что с ним связался. Вариантов выйти на Сваровского множество, по крайней мере для такого старого опытного волка, как я. Может, не следовало действовать в лоб? Есть ведь обходные пути — витиеватые, по-восточному хитрые и надежные. Да и статус у меня теперь уже не тот, чтобы приходить к людям и тыкать им корочкой в лицо. Могут в ответ так „тыкнуть“, что
Мохов не перезвонил. Вместо него на связь вышел сам Сваровский.
— Александр Борисович? Приятно познакомиться. Я — Сваровский.
— А уж как мне приятно, — отвечаю. — Нам бы встретиться, о делах наших грешных потолковать.
— Легко, — отвечает. — Вы сейчас в гостинице?
— В ней.
— Минут через пять буду проезжать поблизости, могу заскочить. Знаете летнее кафе через дорогу?
— Как не знать.
— Давайте встретимся там. Идет?
Соглашаюсь, прощаюсь, отключаюсь, рассчитываюсь с официантом и топаю в кафе напротив. Живу тут, как француз начала двадцатого века — с утра до вечера шляюсь по кафе. И как в меня столько кофе влезает?
Кофейня оказалась очень даже неплохая. Я даже решил, что буду по утрам завтракать здесь, а не в гостиничном ресторане. Забавный, болтливый бармен, смазливая официантка, вежливый менеджер, недорогие напитки — что еще нужно для хорошего времяпрепровождения, тем более когда ты находишься в чужом городе, а вокруг тебя люди, для которых ты настоящая заноза в заднице?
Итак, жду. Минут через десять подруливает черный «бумер». Ну, думаю, приехал. Ан нет, ошибся. Из «бумера» выполз хозяин заведения. Кивнул мне, как доброму знакомому (больше-то кивать было некому, я сидел в кофейне один), протопал за кулисы, провожаемый лучезарными улыбками и японскими поклонами персонала.
Жду дальше, цежу кофе, поглядывая на проезжающие иномарки.
И тут меня окликают:
— Александр Борисович?
Оборачиваюсь — стоит. Статный, седовласый, не старый, в дорогом, но неброском пиджаке из тонкой шерсти.
— А вы…
— Сваровский. Лев Константинович. Простите, что так долго, не рассчитал со временем.
— Ничего страшного, — отвечаю. — Присаживайтесь, угощу вас чаем или кофе.
— Присяду, но от угощения откажусь. Кофе не пью, чай не люблю.
— Тогда, может, по соточке?
— И от этого воздерживаюсь.
Сваровский уселся за столик, а я завертел головой, пытаясь установить, из какой же иномарки он вылез. Оказалось — не из какой. Приехал наш воротила на десятой модели «Лады», как простой российский гражданин. Заметил мое недоумение и с улыбкой пояснил:
— Выборы. В наших краях народ простой и понтов не любит. Приходится соответствовать.
— Понимаю.
Сваровский посмотрел на часы, затем на меня. Улыбнулся.
— Итак, Александр Борисович, чем могу быть полезен?
Глядит на меня и улыбается, как будто мы лучшие друзья.
Достал я из кармана пиджака газету, развернул и положил перед ним. Сваровский покосился на газетку, потом посмотрел на меня любопытствующим взглядом и спросил:
— Что это?
— Газета, — отвечаю.
Улыбка все еще на месте.
— И зачем вы мне это показываете?
— Вы хорошо видите? Дальнозоркостью или близорукостью не страдаете?
— Нет. А к чему эти вопросы?
Улыбка слегка покоробилась, но осталась на прежнем месте. Сильный мужик. Настоящий кандидат в Президенты. Я протянул руку и ткнул пальцем в снимок на первой полосе.
— Кто этот человек?
— Человек?… — Сваровский снова посмотрел на газету. Прищурился. — Какой человек?
Ох, как меня достали эти риторические вопросы. «Какой человек?» Неужели не видно, на кого я показываю.
— Вот этот, — отвечаю ледяным голосом. — Тот, что стоит у вас за плечом. Только не говорите, что не знаете его. Дураку понятно, что он из вашей свиты.
— Гм…
Наконец-то она отвалилась, эта омерзительная дежурная улыбка, которую подобные типы постоянно имеют при себе — «улыбка на все случаи жизни».
— Что ж, — отвечает Сваровский, — я и не собирался скрывать. Этот человек — мой телохранитель. А почему вы интересуетесь? Вы что, знакомы с ним?
— Имел удовольствие познакомиться в первый же день приезда. При весьма забавных обстоятельствах.
— При каких?
— Кто-то послал ко мне в номер проститутку и поставил видеокамеру за фикус.
— Правда? Любопытно. Этот так похоже на наш славный городок. И что же вы сделали?
Сваровский начинал мне нравиться.
— Я не слишком подхожу на роль порнозвезды, вы не находите? — ответил я вопросом на вопрос, внимательно разглядывая при этом вальяжную физиономию бизнесмена.
Сваровский засмеялся мягким, переливчатым смехом.
— Это как сказать, — весело проговорил он. — Вы очень импозантный мужчина. Хотя не мне судить. Так что вы сделали?
— Выпроводил проститутку из номера, а потом встретился с ее сутенером. Сутенер признался, что камеру в моем номере установил он. Но имя заказчика назвать отказался.
— Весьма предусмотрительно с его стороны, — весело заметил Сваровский и посмотрел на часы. — У меня не так много времени, — сказал он. — Будьте любезны перейти к сути.
— А суть в том, что заказчик несостоявшегося порношедевра сидел за соседним столиком. И, когда я попытался вытряхнуть из сутенера душу, он не утерпел и встрял в наш разговор. Должно быть, в нем взыграл партнерский дух. Такое иногда случается с бывшими военными, которые служили в «горячих точках». Или с бывшими ментами.