Кто готовил развал СССР
Шрифт:
В 1990-м Управляющим делами аппарата Президента СССР стал полковник Е.Н. Быстров. До ноября 1988 г. он был на должности начальника 12-го отдела (прослушка), некое время проболтался без дела (а может быть, и наоборот, был в таком деле, что нам лучше и не задаваться вопросами), и с весны 1990-го приступил к новым обязанностям. В этой должности он пробудет до самого конца: до декабря 1991-го.
Служил еще и помощник Б. Извозчиков. Ю. Кобаладзе работал по Англии, затем с 1984 г. по 1990 г. — центральный аппарат ПГУ, а параллельно числился обозревателем Гостелерадио СССР из пула генсека-президента. Мы вас, товарищи-господа, давно уже вычислили [25]. — А.Ш.)
Т.о.,
А теперь вспомните рассказ Яковлева, как они с Крючковым «болели» за Горбачева во время выборов Генерального секретаря, и «свой» человек докладывал Крючкову о ходе обсуждения, а впоследствии, по словам Яковлева, этот «свой» человек в приемной Горбачева «стал руководителем того подразделения в контрразведке, которое занималось подслушиванием телефонных разговоров высшего эшелона власти, в т.ч. и членов Политбюро».
Этот человек по всем признакам и есть помощник Генерального секретаря ЦК КПСС Е. Калгин. Андропов забрал его с собой из КГБ, и он сидел у него в приемной, затем он сидел в приемной у Черненко, а затем у Горбачева. В ноябре 1988 г. Е.И. Калгин был назначен начальником 12-го отдела КГБ вместо Е. Быстрова.
Так вот, в какой же ситуации оказался Горбачев после вступления в должность Генерального секретаря? Телефоны слушают, перемещения отслеживают, входящие-исходящие документы контролируют и даже в приемной сидят. Обложили. «Охота на волков». Что делать? Возражать бессмысленно. Надо всегда соглашаться, но делать по-своему. Так он и поступает. Ему говорят, что надо начинать «перестройку» — он соглашается, но на апрельском Пленуме провозглашает «ускорение». Ему снова про «перестройку» — а он вместо этого объявляет «борьбу с пьянством».
Ездит по стране, произносит речи. Михаил Сергеевич говорил долго, вдохновенно, часами, с фирменными ударениями «нАчать», «углУбить», «обострить», «мЫшление». Говорил-говорил, говорил-говорил, говорил-говорил… Но ничего не делал.
Хотя нет, одну вещь он все-таки сделал, но такое сделал…
Ранее уже неоднократно упоминалась созданная при Андропове занимались подготовкой экономической реформы.
Рассказывает Е.Т Гайдар: «Мы подготовили программу умеренных, постепенных реформ советской экономики, основанную на гипотезе, что у власти есть желание провести их до наступления катастрофы. Модель, взятая (с учетом советской специфики) за основу, была комбинацией венгерских и китайских реформ. Она была с энтузиазмом одобрена научной секцией комиссии. Потом ее представили руководству. Джермену Михайловичу Гвишиани сказали: «Вы что хотите рыночный социализм построить? Забудьте! Это за пределами политических реальностей». Это была весна 1985 года, начало правления М. Горбачева.
(…) Проблема и была в том, что руководство не хотело проводить системные и постепенные реформы» [17.5].
Горбачев не просто «не хотел» проводить реформы, он вообще ликвидировал эту Комиссию! А.Д. Гвишиани из зампредседателя ГКНТ перевел в заместители председателя Госплана — по принципу «Рынок, значит, предлагаешь? Ничего, в Госплане поработаешь, там тебя научат, почему плановая экономика лучше рыночной». А в следующем, 1986
Итак, Горбачев не только отказался начать переход к рыночной экономике, но и разогнал команду реформаторов!
В КГБ уже весной 1985 г. стали понимать, что с Горбачевым они пролетели и сделали ставку не на того. И как теперь из этой ситуации выходить?
В сейфах лежат компрометирующие материалы. Обнародовать?
У компромата есть такая особенность — его вброс должен происходить своевременно. Не раньше и не позже. Идеальный момент для вброса компромата был с февраля 1984 г. по март 1985 г. Представь компромат в тот период — и уехал бы он послом в какую-нибудь Монголию. Но тогда его считали «нашим человеком», но просчитались. Не так-то он прост оказался. Вышел из-под контроля.
Сразу после избрания на должность компромат вбрасывать несвоевременно. Конфуз выйдет — куда же вы раньше-то смотрели? Ведь сам председатель КГБ тов. Чебриков лично его кандидатуру предложил!
И еще одно обстоятельство было. Сейчас наверно трудно в это поверить, но в 1985 г. в Горбачева влюбилась вся страна. По контрасту.
1980—85 гг. — это череда смертей высших руководителей страны: Косыгин, М. Суслов, Л. Брежнев, А. Пельше Т. Киселев, Ю. Андропов, Д. Устинов, К. Черненко. Высшие руководители умирали настолько часто, что это стало выглядеть уже как черный юмор. «Вы таки будете смеяться, но такой-то тоже умер». Средний возраст оставшихся в живых членов Политбюро на март 1985 г. — 73 года.
И вдруг Генеральным секретарем становится совсем молодой по сравнению с ними человек (54 года), здоровый, умеет говорить без бумажки, ездит по стране, посещает трудовые коллективы, не стесняется пообщаться с народом. Принц на белом коне!
Популярность Горбачева в народе в 1985 г. была такой, какой не было ни у кого из советских лидеров после Сталина. Постепенно люди стали понимать, что он, скажем так, говорун, но первый год его любили и не могли на него нарадоваться.
В такой ситуации любой компромат стал бы комариным укусом. Как отмечает Г. Лебон в книге «Психология народов и масс», «толпа всегда обнаруживает черты женского характера». А влюбленная женщина критику в адрес любимого не воспринимает. Подумаешь, дед у него троцкист. И че? «Подношения» были? Так кому же из начальников-то не «подносят»?
Понятно, что народ на избрание Генерального секретаря никак не влиял, но в той обстановке любые нападки на Горбачева, его скоропостижная отставка, а тем более ссылка — все это создало бы массу ненужных разговоров, и чего доброго, в стране бы стали появляться настоящие диссиденты, и еще хуже, что такие разговоры могли пойти в силовых структурах — в армии, МВД, да и в низовых подразделениях КГБ, и неизвестно, к чему бы привели такие разговоры.
И метод решения проблемы, как в случае с Брежневым или Устиновым, тоже не подходил. В то, что пожилой может просто так умереть, люди верят, а что здоровый человек неожиданно умер в 54 года, не поверит никто.
Короче говоря, КГБ оказался в тупике. И тогда за дело взялись США.
Если американцы берутся за дело всерьез, то они на всякие мелочи не размениваются. Они фигурки по шахматной доске не передвигают. Они шахматную доску переворачивают.
По большому счету, им было без разницы, кто конкретно проведет «перестройку». Надо было поставить советскую элиту в такую неудобную позицию, чтобы захотелось поскорее вприпрыжку бежать перестраиваться, независимо от личных симпатий и убеждений. И не важно, кто это будет: Горбачев, Петров, Сидоров…