Кто проспал начало войны?
Шрифт:
Так что картина вырисовывается довольно обычная, без какой-то особой беготни, спешки и нервозности.
Жуков и Тимошенко вышли от Сталина в 22.20. «Испытывая чувство какой-то странной, сложной раздвоенности>, Жуков и Тимошенко прихватив с собой в приемной Ватутина (если он вообще там был), минут через 10 приехали в Наркомат обороны на ул. Фрунзе: «Выйдя из машины… договорились (еще) через десять минут встретиться в… служебном кабинете» наркома Тимошенко (видимо, после посещения кабинета Сталина требовалось время, чтобы прийти в себя). Встретились они в кабинете наркома, похоже, уже около 2240–2245, и Жуков сел переписывать набело текст «Директивы № 1» в шифроблокнот, который затем должен был быть передан в шифровальный отдел ГШ для зашифровки и дальнейшей передачи
К 23.00 в кабинет наркома пришел вызванный Тимошенко адмирал Кузнецов и, прочитав текст (похоже, что еще черновика) Директивы, послал бегом своего зама передавать короткий приказ на флоты в соседнее здание Наркомата ВМФ. После этого Кузнецов убыл в свой кабинет и примерно после 23–10-23.15 начал лично обзванивать флоты, и даже если там еще не получали его приказ-телеграмму о приведении в боевую готовность, он по телефону требовал немедленно поднимать флоты по тревоге.
Жуков же, закончив писать текст Директивы в блокнот шифрограмм, только спустя еще минут 25.30 после ухода Кузнецова передал его Ватутину, чтобы тот (согласно своей должности) отнес Директиву в Генштаб для отправки в войска. Ватутин, возможно, и отнес ее (и шифроблокнот с текстом, и черновик на трех листах рабочего блокнота-тетради Жукова) шифровальщикам к 23.45, а затем и в Оперативное управление для отправки в округа, где ее Василевский увидел в первом часу ночи (возможно в 00.10 22 июня).
(Ватутин — генерал-лейтенант с 04–06.1940, начальник Оперативного управления Генерального штаба Красной армии с июля 1940 года. С февраля 1941 года-1 — й заместитель начальника Генерального штаба Красной армии по оперативным и устройству тыла вопросам.)
Надо учесть, что здания Наркомата и генштаба находились хоть и практически «на одной улице», но не совсем рядом. И вот тут, возможно, Ватутин и уехал на машине «немедленно» в Генштаб для отправки «Директивы № 1», но не из Кремля и не в 22.20, как поведал Г.К. Жуков, а из Наркомата, из кабинета Тимошенко, и около 23–30. А потом на черновике, «как положено», сделали пометки и о времени реального поступления Директивы к шифровальщикам, и о времени отправки, и о том, что машинистка сделал еще две копии — наркому ВМФ Кузнецову и Покровскому.
Формально вроде бы умышленной волокиты нет Жуком и Тимошенко приехали в Наркомат от Сталина к 22.30, перекурили «минут 10», переписали в шифроблокнот и передали текст в шифровальный отдел ГШ для зашифровки и дальнейшей передачи в округа в 23–30-23–40. Ничего особенного, и никакого явного саботажа, если не учитывать, что тот же Кузнецов и бегом бегал, и сам уже в 23–10 начал обзванивать флоты (округа, в это же время, около полуночи, членов Военных советов округов обзванивал и начальник Политуправления Красной армии). И если не считать того, сколько времени (всего-то час?) надо было Жукову для того, чтобы переписать текст составленной в кабинете Сталина «Директивы № 1» в шифроблокнот. А вот во сколько Оперативное управление ГШ послало «приказ наркома» в округа — вопрос уже не столь важный, тут уже сама военно-бюрократическая машина сработала… Из Опер-управления ГШ приказ отправили достаточно оперативно. Ну, может, свои полчасика и накинули, с 0.10 до 0.40. может быть…
Зачем Жуков приплел Ватутина? Все может оказаться просто: вышли от Сталина в 22.20, а шифровальщикам и дальше Василевскому отдали текст только через полтора часа. Ничего особенного — вполне небольшой промежуток времени на «раскачку» и если бы ситуация была обычная, но счет-то шел на минуты… А после войны Жуков писал, что отправляли «Директиву» в срочном порядке, и эти полтора часа надо было куда-то списать. Списали в итоге на Ватутина (правда, забыл Г.К. Жуков написать одну «мелочь» — во сколько же ее получали в округах…)
Никто в своих воспоминаниях не пишет, что Жуков или Тимошенко по телефону доводили суть «приказа наркома», «Директиву № 1», до того, как она пришла в округа. Флотские командиры получили устный приказ от адмирала Кузнецова, а армейские от Тимошенко или Жукова — нет. Хотя звонок и предупреждение о том, что идет «приказ наркома», командующие в округах после
1 часа ночи получили, но от оперативного дежурного ГШ. Но так просто «положено» — сообщать при отправке из вышестоящих штабов в части приказов, шифровок и т. п. сообщений. Но почему ни Жуков, ни Тимошенко не звонили в округа, как Кузнецов, и не требовали поднимать по боевой тревоге войска?!
Вот мнение человека, знающего штабную кухню:
«Что касается того, что Жуков сам лично правил документ — то именно так и было, скорее всего, раз он за своей подписью и подписью НКО отправлял это распоряжение. То, что отметка стоит 23:45 — то это и есть то время, с которого начинается отсчет передачи этого распоряжения — так, по крайней мере, принято, и все задержки, которые могут произойти после этого, к исполнителю не имеют отношения.
Правда, вопрос, почему ее передали не сразу, а с задержкой, остается открытым. Я и раньше выдвигал версию, что, возможно, сам срок отправки ее в войска был согласован со Сталиным в ходе совещания, если тем более было дано указание отправить ее к исходу 21 июня. Может, они еще раз о чем-то говорили со Сталиным по телефону в этот промежуток времени и уточняли какие-то детали директивы — вопрос так и не будет понятен полностью, т. к. свидетелей этого уже давно нет. Но по своему опыту знаю, что дата отправки какого-то важного документа может быть определена устным распоряжением начальника.
Есть такие случаи, когда старший начальник пишет в резолюции ‘‘Дать ответ к… (дате, времени)» и если вы подготовили документ сразу же, то все равно в Генштабе не принято нести его сразу на подпись и отправлять — там все выполняется строго согласно резолюций и устных распоряжений. И это не трусость, а обычная штабная культура, о которой многие «пиджаки» не имеют представления. Да и некоторые военнослужащие иногда несут отсебятину по этим вопросам. Привожу это просто вам к сведению — не думаю, что задержка связана с каким-то умыслом, потому что если была бы спешка, то и «не прилизанную» шифрограмму отправили. Мне встречались и такие — их сразу видно» — полковник ГРУ Сергей Мильчаков.
С точки зрения штабиста, все совершенно правильно, и задержка с передачей текста шифровальщикам и дальше в войска вполне объяснима. Но… Если срок отправки согласовывали со Сталиным и «приказ наркома» надо было отправлять не ранее наступления 22 июня, то зачем было потом выдумывать байки про Ватутина и про «срочную» отправку Директивы в войска? Рассказывали бы потом, что Сталин приказал отправлять «Директиву № 1» в округа не раньше 1 часа ночи — кто ж проверит («валите все на мертвого»)? Но если все-таки «торопились», а Сталин отдельных указаний не давал, то тем более непонятно, что делали с «Директивой № 1» нарком и начальник ГШ больше часа, с 22.20 до 23–30, в кабинете наркома. Тем более, что Жуков отправлял не «неприлизанную» Директиву — текст точно совпадает с черновиком, но это беловой вариант. Ведь у Жукова был почти час, чтобы не спеша переписать текст с черновика-оригинала в шифроблокнот.
Опять же, Кузнецов кинулся обзванивать флоты, бегом послал своего зама отправлять телеграмму, как только ему дали почитать текст «Директивы № 1» (правда, потом он почему-то заявил, что его эта Директива не касалась вовсе)! Ему в кабинете Тимошенко не было сказано ни о какой необходимости ждать наступления 22 июня. Да и сами маршалы писали, что спешка была, и Сталин вовсе не ставил задачу «тормознуть» отправку Директивы о приведении в боевую готовность в войска. Наоборот, ситуация была неординарная и требовала именно срочной отправки срочной Директивы. Счет действительно шел на минуты. Жуков сам же пишет: «Необходимо было как можно быстрее передать в округа директиву о приведении приграничных войск в боевую готовность…о В конце концов, при всем обилии обвинений в адрес Сталина почему-то никто не «догадался» обвинить его еще и в задержке отправки «Директивы № 1» в западные округа в ночь на 22 июня. Так было бы проще. Однако вместо этого придумали байку про Ватутина, что «немедленно выехал» с Директивой в ГШ прямо из Кремля. Правда, отправлял ее уже Василевский, и только в 00.10–00.30. Якобы.