Кто стоит за дверью
Шрифт:
Зоя присела на диван к Арсению и запустила руку в его волосы.
— Ты устал. Много выпил. Поэтому тебе в голову лезут чудовищные мысли, — прошептала она, наклонившись к нему. — Лора поступила как настоящий друг, а твое извращенное мышление все представило в ложном свете.
Арсений расстегнул пуговицы на ее блузке.
— Лунная ты дева! Ну ничего, завтра я тебе еще раз все растолкую.
ГЛАВА 8
В день похорон Павлу с утра было необходимо заехать в музей, решить некоторые вопросы,
— Кто бросил кирпич?!
Рабочие, находившиеся на крыше, не обратили внимания на его вопль. Они стучали, пилили.
Павел обежал дом и, наткнувшись на приставную лестницу, взобрался на крышу.
— Я вас спрашиваю, кто уронил кирпич?! — крикнул он рабочим.
— Какой кирпич? — удивился один из них. — У нас нет кирпичей.
— Но ведь он только что упал, прямо передо мной, когда я собирался войти в дом! — захлебывался от волнения Мельгунов.
Рабочие расхохотались.
— Велика важность, если во время ремонта упадет кирпич. Каску надо надевать, — посоветовали они.
Павел пристально взглянул в лицо каждому из пятерых рабочих.
— А постороннего вы не заметили? Кто-то же мог сюда подняться?
— Да кто сюда полезет? Только по делу…
Павел плюнул и спустился вниз. Зашел в строительный вагончик, взял каску и пакет. Вернулся к крыльцу. Кирпич красный и крепкий, уголочек даже не откололся, лежал на месте. Павел поднял его, положил в пакет и, войдя в дом, устроил разнос прорабу, который в толк не мог взять, каким образом с крыши упал кирпич, если там, кроме жести, досок и инструментов, ничего нет.
— Я разберусь! — пообещал он. — Слава богу, что… — он смотрел на Мельгунова, натянуто улыбаясь, — что все обошлось.
Павел поднялся в мезонин, где находился его кабинет, маленький, но удобный. После реконструкции этой комнате будет возвращено ее первоначальное предназначение — комнаты прислуги. А кабинет директора перенесут во флигель.
Мельгунов сел в кресло, выдвинул нижний ящик стола и вынул бутылку настоящего французского коньяка. Налил немного в бокал и хотел было выпить по-французски, смакуя каждый глоток, наслаждаясь тонким ароматом букета, но страсти начали разыгрываться с русским размахом, поэтому опрокинул залпом. Помотал головой, закурил сигару.
«А быстро кто-то из этих принялся устранять конкурентов. Ведь еще и трех дней не прошло. Вот сволочи!.. Но кто?! Кто бы это мог быть? Нанимать кого-то сбросить кирпич на голову — нереально, значит, самолично. Кто знал, что сегодня я буду в музее? Да все! — стукнул в сердцах он ладонью по столу. — Вчера, когда созванивались, я всех предупредил, что могу опоздать к началу церемонии, так как должен решить неотложные вопросы с прорабом. — Он принялся мучительно
Спускаясь по лестнице, он крепко держался за перила и осторожно ступал по деревянным ступеням. Разговаривая с прорабом и главным реставратором, поминутно оглядывался, был рассеян. И только когда отошел в самый дальний угол зала, немного успокоился и решил вопросы, едва не стоившие ему жизни.
Павел немного опоздал и присоединился к замыкавшим траурную процессию, проходившую через ворота. Он стал потихоньку приближаться к своим сонаследникам, чтобы посмотреть на их реакцию.
Первым оказался Арсений. Он протянул:
— А!.. Привет! — и пожал руку.
Затем Павел пристроился к Зое, ушедшей в себя. Ему пришлось взять ее за локоть и слегка тряхнуть.
— Павел… — посмотрела она на него затуманенными от слез глазами.
Мельгунов пошел дальше. Вита сама заметила его и замедлила шаг. Она подхватила его под руку и принялась высказывать замечания:
— Бриллиантовый, пусть и маленький браслет неуместен на похоронах. Только жемчуг! — указала она на свое ожерелье, в несколько рядов охватившее ее шею.
— Я сейчас, — отвязался от нее Павел и поспешил пристать к идущим вместе Евгению и Гелене.
— Ты успел, — скорбно прошептала Гелена. — Если сюда вообще можно опоздать.
Она приложила скомканный и уже мокрый платок к глазам. Евгений обнял ее.
— Успокойся! Лора не любила кислых лиц.
Павел отстал от них. Он был обескуражен.
«Может быть, кирпич упал случайно? — с большим сомнением подумал он. — Глупо! — возмутилось его внутреннее «Я». — Кирпичи случайно не падают! Особенно, когда ты являешься наследником!»
Мельгунова нагнала Вита.
— Надоело мне тянуться в этом скорбном хвосте. Скорее бы! — повиснув у него на руке, начала она ныть. — Лорка, конечно, хорошая. Почти все пришли, кого мы приглашали. Ее любили. Да и отчего ее было не любить?
Павел оглянулся. Толпа была внушительная.
— Вот это и подозрительно. Сердце человека многое может вместить, но любви в нем меньше всего.
Вита глянула на него и решительно возразила:
— Сердце — это сама любовь!
— К себе, единственному… — пробормотал Павел.
Вита придержала его.
— Не хочу быть в первых рядах при погребении. Давай лучше здесь, за спинами, постоим.
— Но мне как бы надо…
— Да ничего не надо. Стой!
— Нет, я подойду.
Он протиснулся вперед и оказался рядом с Евгением и Геленой, напротив заметил Арсения.
После погребения все отправились на траурный банкет, чтобы помянуть добрым словом Лору и выпить за ее безоблачное пребывание в Царствии небесном.
По окончании Павел попросил всех наследников задержаться и пройти в комнату при банкетном зале. В полной тишине он вынул из пакета кирпич и положил его на стол.