Кто-то чудесный
Шрифт:
– Как вы смеете?! Кто вас просил?!
– яростно зашипела она и вцепилась в его широкое запястье, обмотанное бисерным браслетом, в тщетной попытке вырвать у него микрофон.
– Зачем вы?..
Его свободная рука вдруг взметнулась, мягко накрыв её губы, и от краткого прикосновения этой загрубевшей тёплой ладони Элис умолкла так же прочно, как если бы он заткнул ей рот кляпом. А Ша Акичита кивнул в знак одобрения и невозмутимо продолжал:
– Леди независима и горда... и должна свободно выбирать, как ей жить, как птица должна свободно летать в небе. Уедет от нас леди Элис или останется - она имеет
Он всё так же деловито взял со стойки бармена большую глиняную тарелку, на которую посетители бросали наличные при расчёте за выпивку, и поставил её на столик перед собою. Положил туда пачку сотенных купюр, перетянутых резинкой, и тяжело брякнувший камушек. Самородок!
– Ша Акичита!
– простонала Элис, снова обретя дар речи, и закрыла ладонями пылающее от стыда лицо. Она была готова провалиться сквозь обшарпанный линолеум треклятого бара. И вдруг почувствовала, как кто-то неловко обхватывает её за плечи, успокаивая. Гэл. Его яркие глаза блестели непролитыми слезами, но губы вздрагивали в изумлённой улыбке.
Ковбои наперебой загалдели, а из кухонной двери внезапно показался Гас, вынимающий из кармана чековую книжку.
– Парень прав, - веско произнёс он.
– Маунтин-Риверс задолжал тебе, Элис Не-Даёт, тебе и твоему парнишке. Я бы обращался с тобой, как с королевой, согласись ты поселиться у меня в "Скакуне", - он взглянул в сторону шерифа и слегка поклонился.
– Сейчас тебя защищает закон, и это хорошо, но у тебя был твой дом, пусть и на колёсах, когда ты приехала сюда, а теперь его нет. Так что бери, - он усмехнулся, выписав чек и аккуратно положив его в тарелку, - бери и не прекословь. Женщины!
– он философски пожал могучими плечами.
– Даже лучшие из вас упрямы как ослицы.
Ковбои захохотали, загудели и чередой потянулись к столу, сосредоточенно опустошая свои карманы. Ша Акичита весело заулыбался, а Элис обречённо опустила голову. Больше ей ничего не оставалось.
...- И вот за какие-то четверть часа эти чёртовы шовинисты, эти бродяги, эти несчастные благотворители, - беспомощно закончила Элис, уныло глядя на пиратскую аватарку Кита в центре экрана лэптопа, - накидали нам столько денег и чеков, что эта куча не уместилась в тарелке... все, кто там был! Даже Миллер, Господи Боже ты мой! Даже доктор Дэвис! А я... я всё стояла, как дура, держалась за голову и слова не могла вымолвить, будто этот наглец Ша Акичита меня заколдовал!
– Конечно, заколдовал и правильно сделал, - безапелляционно заявил Кит, и Элис возмущённо подпрыгнула на стуле. Хотя чего ещё ей было от него ожидать!
– Учись с достоинством принимать чужую помощь, леди Не-Даёт, ты уже большая девочка, и это вовсе не зазорно - принимать помощь от друзей. Ты не по своей вине очутилась в такой заднице, да ещё и с пацаном на руках...
– Я не на руках!
– энергично запротестовал Гэл, возникая на пороге спальни с пакетом кукурузных чипсов. Он уже успел переодеться в шорты и шлёпанцы и даже пропотевшую и провонявшую табаком чёрную футболку, в которой выступал, сменил на голубую с Королём-Львом на груди.
– ...раз уж наш столп общественной морали на тебе не женился, - как ни в чём не бывало закончил засранец в пиратской треуголке.
Гэл поперхнулся чипсом и судорожно закашлялся, а Миллер, шедший следом, заботливо похлопал его между лопаток. Элис придушенно застонала и уронила голову на руки, мечтая теперь провалиться сквозь пушистый сиреневый ковёр гостевой спальни.
– Добрый вечер. Мы не помешали?
– учтиво осведомился шериф, задержавшись на пороге. Он тоже был в домашних слаксах и футболке, только, конечно, не с Королём-Львом, а в простой тёмно-синей.
– Что вы, что вы, ни в коем случае, - самым что ни на есть светским тоном заверил его Кит.
– Вас-то мне и надо, вас обоих с Эсмеральдой, имею я в виду. Умоляю, проследите, чтобы наша неистовая дама не захлопывала меня, пока я не выскажусь до конца. У вас же есть наручники? Можете на неё пока их надеть, а я скажу следующее...
– он выдержал эффектную паузу и продолжал, убедившись, что все затаили дыхание: - Открою карты - я давно намеревался поступить так же, как эти ваши неотёсанные деревенские олухи, накидавшие тебе, леди Не-Даёт, полную шапку монет, будто бы ты сидела на перекрёстке перед винным магазином. Только я хотел подключить к этой благородной операции Эсмеральду, чтобы тот втихаря сфоткал на телефон твою банковскую карту - к слову, о картах. А теперь я могу обойтись без этих шпионских трюков и честно, со всей откровенностью сообщить, что хочу внести свою лепту вдовицы в это богоугодное дело. Леди Не-Даёт, не стоит так скрежетать своими прелестными зубками, не то тебе скоро понадобится дантист, а это недешёвое удовольствие. Вот купишь фургон - тогда и скрежещи.
– Ух, зараза! Трепло! Пират несчастный! Иди... ко всем чертям!
– свирепо прорычала Элис, буравя экран взглядом. От более крепких выражений её удерживало только присутствие Гэла.
– Ещё чего не хватало!
Гэл и Миллер безмолвно переглянулись, и Миллер выжидательно поднял брови.
– Ты отказываешь мне, своему самому старому и верному другу, стоящему одной ногой в могиле?! Отказываешь в праве сделать то, что сделали для тебя совершенно посторонние люди?!
– трагическим полушёпотом просвистел Кит.
– Отказываешь - небось ещё и на основании того, что я беспомощный нищий калека?!
– Я вовсе не...
– запальчиво запротестовала Элис, немедля попавшись на удочку, и тут же осеклась.
– С-скотина! Да чтоб ты...
– Пропал? Провалился? Сгорел?
– любезно подсказал Кит.
– Ты тогда сразу состаришься от скуки, красавица. Итак, гони номер карты. Где её сумочка, Эсмеральда?
– Сидеть!
– гневно скомандовала Элис мгновенно подорвавшемуся с места второму засранцу, и Гэл так же резко плюхнулся на ковёр, как и влетевшая в комнату Берта. Миллер, всё ещё стоявший у дверного косяка, вдруг медленно съехал по нему вниз, содрогаясь от беззвучного смеха, и сел на корточки. Элис только страдальчески замычала, поняв, до чего же по-идиотски всё это выглядит.
– Хоу-хоу-хоу!
– провозгласил Кит зычным басом Санты, но тут же надрывно закашлялся и продолжал своим обычным голосом: - Хочу соблазнить тебя, о неподкупнейшая из прекрасных и прекраснейшая из неподкупных! Открой мне номер своей карты, а взамен я открою тебе свой лучезарный лик. То бишь пропитую, распухшую от эскулапских снадобий и местами покрытую щетиной рожу. Я серьёзно. Хочешь?
– Хренов шантажист и манипулятор, - с чувством заявила Элис, начиная невольно улыбаться. Он был невыносим, но как же она его любила!