Кто-то выжил
Шрифт:
– Слушай, ты вообще-то в моей личке, не забыла? – атаковал я в ответ. – Продолжишь наезжать, закрою доступ. Я никому ничего не должен, с чего бы вдруг?
– Ладно, ты прав, – она опустила руки и чуть встряхнула тонкими кистями. – Давай я объясню, хорошо?
– Да отлично вообще. С этого стоило начать, не?
– Тебе не кажется, что с Вебером обошлись несправедливо? Он ведь не для себя всё это делал, а для других.
– Ага, мы это уже проходили, – кивнул я. – Можно оправдывать, чем угодно, хоть какими высокими идеалами, но терроризм есть терроризм. Думаешь,
– Но ты же видел начало, когда Вебер только освободился? Он легко мог убить того солдата из конвоя, более того, ему действительно стоило это сделать. Это было разумно в той ситуации и единственно правильно. Для выживания, разумеется. Но он не стал. Он не такой и… Пусть, пусть ты считаешь, что Вебер заслужил наказание и… Ты ведь знаешь, что сейчас с ним? Его личность заморозили. Навсегда! Это хуже, чем пожизненное, разве такое он заслужил? И даже если для тебя это нормально, позволь другим увидеть и решить для себя самостоятельно.
– Забавно, – хмыкнул я.
– Что тут забавного?
– Ну, ты просишь об этом человека, который только и делает, что не позволят людям решать самостоятельно… Ну, пусть не совсем людям, но всё же.
– И это ещё одна причина, – серьёзно ответила Мара. – Твоё умение. Мне хотелось бы, чтобы ты тоже узнал Вебера лучше, понял, то, что понимаю я. И мне бы хотелось с тобой подружиться, потому что ты такой.
– Нео, ты избранный, – я закатил глаза.
– Не избранный, – Мара не улыбнулась моей шутке. – Наверняка не ты один так умеешь, но про других я не знаю, а про тебя – знаю наверняка. И ты в этом правда силён.
Не так уж и силён, хотелось мне ответить, но я снова смолчал. Казалось, она говорит откровенно, да и смысл врать? Ничего заманчивого она не предлагала, никаких сказочных историй не рассказывала. С другой стороны, оттого и желания выполнить её просьбу не возникало абсолютно никакого. Может, я охотней согласился бы, скажи она просто: можешь сделать для меня? Очень надо. Личное.
– Ок-ок, я уже с первого раза понял, что я нужен и много чего могу сделать для. Я пока не вполне понял, зачем это нужно мне. Ну, кроме вот этой вот сомнительной благодарности.
– Просто играй дальше, ладно? Я не могу тебя вынудить помогать, но, поверь, всё сложнее, чем пишут. Мне бы хотелось, чтобы ты и остальные, узнали его лучше. А там уже сам решишь, что с этим делать.
– Похоже на дико невыгодную для меня сделку, – усмехнулся я. – Договорились.
Мара приоткрыла рот, готовая выпустить на волю ещё парочку аргументов, но потом до неё, похоже, дошло, что я ответил. И она улыбнулась. Счастливо и как-то по-детски. Это была хорошая улыбка, живая, но в тот же момент я остро осознал, что я ей совершенно не нравился. Вот до этого самого момента. Она просто делала то, что по какой-то причине была должна. А теперь, когда принял её сторону – преобразился в её глазах. Чёртова фанатичка. Я улыбнулся в ответ и протянул руку. Она пожала – уверенно и крепко.
– Значит, просто включить стрим?
– Да, – кивнула Мара. – Пока всё. Мне хочется верить, что ты сможешь разглядеть и… Можешь написать мне в том же чате, если вдруг…
Она подняла руку и пропала ещё до того, как успела взмахнуть пальцами на прощание. Я кивнул пустоте.
И остался стоять, глядя туда, где только что была Мара. Странно, моя жизнь – виртуальная жизнь – казалась мне насыщенной… Всяким. Как может быть пустым время, заполненное чужими судьбами? Ну и не только ведь ими. Хотя, если подумать, давно ли я занимался ещё чем-то помимо?
После общения с Марой я ощутил что-то для себя новое. Или давно забытое? Как, наверное, бывает, если всю жизнь жил в маленьком городе, а потом вдруг посмотрел другую страну. Где-то там, далеко, было нечто значительное, маячило из-за туч, и я мог на мгновение стать частью, но…
– Успели соскучиться? Сегодня мы посмотрим, как выживает спаситель всего виртуального человечества! Кто такой? Пока я пью кофе, сходи загугли. А. Вебер.
Глава 7
– А что, не было мест для отшельничества поприятнее? – Вебер смотрел сквозь подёрнутое трещинами стекло на двор.
Даже когда я был жив, никаких дворов уже не было. Слишком расточительно – оставлять столько свободного места. Наверное раньше тут что-то росло, были скамейки какие-нибудь. Сейчас только грязь, кирпичное крошево, ржавое, наполовину ушедшее в землю железо. Никому не нужно поддерживать жизнь и порядок в этом месте. Даже “хоронить” слишком невыгодно – тратить ценные ресурсы на то, что не окупится. Проще бросить и позволить сгнить и разложиться самостоятельно.
– Это какое например? – хмыкнул Марк. – На свалке или пустоши? Мирного зелёного уголка в горах не завезли, знаешь ли.
– Тоже верно. Хотя всё равно не понимаю, чем тебе не угодил город. Ты выглядишь как человек, у которого не было бы проблем там прижиться. На фанатика ты тоже не похож.
– Ошибиться очень легко, особенно, если ничего о человеке не знаешь, – Марк потёр ворот своей выцветшей толстовки, будто ткань обожгла кожу. – Вот ты кажешься мне интеллигентным человеком. Такие днём сидят за компьютером в офисе, а вечером – за книгой. И даже если по какому-то недоразумению попал бы за решётку, то точно не стал бы сбегать, на людей нападать, – он кивнул на винтовку, прислонённую к стене. – Так что не думай, что слишком хорошо разбираешься в людях.
Вебер снова отвернулся к окну. Вообще-то он и правда считал, что неплохо знает людей. По двору Носок тащил замызганное одеяло, край его волочился по земле, чертя тонкую борозду в грязи. Может быть, он тоже был интеллигентным человеком? Архитектором или художником? Сторчался, спился, влез в долги? Потерял близких? Или просто ленивый мудак.
– Я и не разбираюсь, похоже, – в голове Вебера скользнуло воспоминание, отдающее горечью. Отчаянное решение, провал. – Если бы не запретили переход в вирт, ты мог бы получить своё отшельничество навечно и без бомжей. Даже в зелёном уголоке в горах.