Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 3

Афанасьев Семён

— Решетников-сан, представьте умозрительную ситуацию. Есть определённые бюджеты на НИОКР: направление перспективное, выделены лидеры прикладных и фундаментальных исследований, установлены задачи и сроки.

— Обычная ситуация в любой отрасли. Для Японии — и вовсе хрестоматия, пожалуй, уже больше сотни лет.

— Да. Вдруг одному из начальников направлений попадает на стол документ, на первый взгляд невзрачный. — Звонящий даёт мне проникнуться.

— Мало ли, что кто написал, — пожимаю плечами. — Там, где я учился в молодости,

говорили: если дёргаться на каждый чих, умрёшь уставшим и гораздо раньше времени.

— Давайте предположим, что упомянутый начальник направления компетентен в своей области, — продолжает тип. — На национальном уровне таких специалистов даже не двузначное число, а наш национальный уровень пока что задаёт тон всему мировому. Во всяком случае, по этой тематике.

— Снимаю шляпу перед высочайшим уровнем сэмпая, — в принципе, не юродствую, ибо любое мастерство самоценно. — Причём тут я? Я простой логист, перемещаю грузы. Ладно, уже сутки не совсем простой, слегка повышен, но грузы по-прежнему перемещаю. Хотя и в рамках другого отдела.

— Тот невзрачный на первый взгляд документ, который случайно попал на глаза разработчику, на самом деле представляет огромный интерес. — Говорящий оживляется, как всякий специалист, сворачивающий с общих тем на свою профильную и узкую. — Конфигурация искусственного интеллекта, закупленная финансами Йокогамы… — идёт перечисление характеристик блока, который я тащил в здание в первый день знакомства с Уэки-младшей и Хаяси-младшей. — Это продукт Микрон-Тех, не из открытого списка, но с потенциальной производительностью… — ещё один массив технических нюансов.

— Снимаю шляпу перед профессионалом ещё раз, — впечатляюсь без шуток. — Надо очень любить это железо, чтобы держать в памяти подробности ВСЕХ конфигураций конкретного производителя.

Из-под палки или из чувства долга такие результаты не показывают.

— Стоп. С чего вы думаете, что я не читаю с экрана? — звонящий как на стенку налетает.

Интонации — косвенный индикатор дофаминовой системы. Да, видеть глазами лучше, но по такой экспрессивной речи и ушами слышно неплохо, даже через телефон.

Синхронизация его пилота и автопилота — тоже слышно. Самопроизвольно срабатывает в очень ограниченном перечне случаев, особенно во время неприятных бесед типа нашей. Без волевых усилий в подобном стремительном потоке живёт лишь один тип личностей — фанаты, занимающиеся тем, от чего фанатеют.

Ещё кое-какие детали, дополняющие картину. Например, при чтении с экрана скорость твоего тоннельного мышления была бы ниже — потому что два фокуса, а не один, а ты никак не менталист. Вслух этого, разумеется, не говорю.

— Я угадал, — вздыхаю, прикидывая, идти ли на рабочее место в снабжение или всё же вернуться на двадцать четвёртый с письменными заявлениями.

— Вы необычный человек! — тип выныривает из потока. — Итак. По роду занятий я тоже неплохо представляю, как с такой техникой

работать. Уэки-сан, к слову, крепкая профессионал: ЕЁ результаты, смею верить, тоже показатель. И если есть человек, который управляется с её работой на порядок быстрее, какой бы вывод вы сделали на моём месте?

— Не докажете, — веселюсь в ответ. — В одном месте, где я работал очень давно, в таких случаях было принято отвечать: «всё равно ничего не докажете». Ну или не нужно путать собственные домыслы и пожелания с доказательной базой, как говорил кое-кто из руководства того здания.

— Вы не осознаёте всей подоплёки нашей с вами ситуации, — голос затвердевает, собеседник выныривает из милых его сердцу профессиональных вод теперь уже окончательно. — Мне не нужно ничего доказывать, Решетников-сан. При том уровне задач, которые мы решаем для всей страны и даже шире, на моей должности достаточно единственного подозрения.

— И что будет?

— Бюджеты, — вежливо напоминает тип. — Я с них начал. Знаете, почему мы живём в великой стране?

— Просветите. Взгляд с вашей высоты наверняка отличается от местечкового мнения на моём невысоком уровне.

— Мы умеем ставить задачи и сроки, я сейчас о Японии в целом. Мы всегда соблюдаем сроки и выкладываемся по полной, чтобы решить задачи, о которых договорились кулуарно или объявили вслух.

— Тянет поёжиться и сказать, что мне уже страшно. Непонятно только, причём здесь ко всему этому я.

— НИОКР перед инвестициями в новые фундаментальные исследования всегда изучает верхнюю планку текущего прикладного уровня…

— Извините, я очень ограничен во времени, — перебиваю. — Вы говорите такими умными словами, что смысл от меня ускользает. Можно попроще?

— Есть текущий инженерный уровень. Есть предположение, обоснованное и практически доказанное, каким будет уровень следующий. И вот из неведомой шкатулки выпрыгивает человек, который на текущем оборудовании работает приёмами уровня следующего. Пока ещё не существующего ан-масс да и в лабораторных условиях только оформляющегося.

— Занятная история. Повторяю вопрос последний раз. Причём ко всему этому я?

— Давайте считать, что вы сейчас получаете очень уникальный шанс забыть о вашей логистике раз и навсегда. — Вот и соблазнительные предложения подъехали.

— В чём шанс заключается?

— Пока не могу пообещать пожизненного контракта в своей компании, но даю слово: после личной беседы, когда составлю о вас окончательное впечатление, наше предложение может вас более чем приятно удивить. Вероятность оцениваю более чем в девяносто процентов — нет оснований предполагать фальсификацию. — Из диалоговой строки моего мессенджера присланный было файл исчезает, вместо него остаётся пометка об удалении.

— Суммирую. Вы сейчас обозначаете, что, поговорив с вами в реале, я могу получить очень вкусное предложение о переходе в Мацусита-Корп?