Кто убил доктора секса? (Стриптизерка)
Шрифт:
Даже в это позднее время он был тщательно одет. Будто ждал гостей. С густыми черными усами, бронзовой лысиной и лошадиными зубами. Ларсен напоминал распространенный персонаж из популярных некогда авантюрных романов. Эдакий предприимчивый британец, сколотивший состояние на каучуковых плантациях в Малайзии и вернувшийся в родную английскую деревеньку, чтобы купить там местный замок, а бывшую владелицу заточить в подвал.
— Привет, Рик! — бухнул он, как из пушки. — Не ожидал, не ожидал… Ну проходи, и я предложу
— Спасибо.
Он провел меня в хорошо обставленную гостиную. Его квартира оказалась намного лучше внутри, чем снаружи.
— Садись в кресло. Бурбон? Виски ?
— Виски со льдом.
Ларсен открыл небольшой бар, встроенный в перегородку между гостиной и кухней.
— Что же заставило Одинокого Ковбоя глухой ночью галопом примчаться к моей бедной хижине? — шутливо спросил он.
— Не хотелось смущать тебя при Барбаре, Эдгар, — сказал я. — Но уверен, ты получил записку в то же время, что и она.
— Очень тактично, Рик, и я ценю это! Ты совершенно прав. Я получил записку сегодня утром, — произнес он своим густым баритоном. — Хочешь посмотреть?
— Конечно.
— Она в спальне. Ты позволишь мне отойти на секунду? — Он «припарковал» аккуратно свой бокал рядом с креслом на полу, затем медленно встал.
Прошло секунд тридцать, прежде чем он вернулся с запиской в руках и подал ее мне.
Там было напечатано:
«Ты не лучше той проститутки, на которую работаешь. Пора и тебе заплатить за своя грехи. В течение двух недель перечисли двадцать тысяч долларов на благотворительные цели, или твоей карьере придет конец».
Подписи не было. Я сложил записку и отдал Ларсену. Он смотрел на меня внимательно, сидя в кресле и прочно сжимая в руке бокал.
— По-видимому, это самый благородный шантажист на свете, — ухмыльнулся я.
— Ничего смешного! — прорычал Ларсен. — Ты веселишься, потому что не у тебя требуют двадцать тысяч долларов. Эти деньга мне достались тяжким трудом, между прочим!
— Просто очень любопытный поворот, — заметил я. — Шантажист «оценил» твои грехи в круглую сумму, а Барбару Дюн решил стереть в порошок.
— Таков замысел, — хмуро произнес Ларсен. — Основная цель — Барбара! Остальные ходы носят отвлекающий характер.
— Ты продолжаешь утверждать, что преступники — Марси Робинс и Харви Мэнфорт? — уточнил я.
— Больше некому!
— И они хотят заставить Барбару Дюн принять все их условия вплоть до повторного брака с Мэнфортом?
— Конечно.
— Значит, тебя они шантажируют только для того, чтобы запутать следы?
— Ха! — Он ощерился своими «надгробиями». — Согласись, Рик, двадцать тысяч — жирный кусочек, а? Хорошо они «запутывают следы»!
— Мне надо поговорить с Мэнфортом. У тебя есть его адрес?
Ларсен пожал плечами.
— Я перестал интересоваться им с тех пор, как они с Барбарой развелись. Но, думаю, сегодня вечером ты легко найдешь Харви.
— Где?
— В доме мисс Дюн. Где же еще? Барбара всю ночь будет на важном приеме и вернется только утром. Мэнфорт не упустит шанс трахнуть свою сексуальную сообщницу на столь приглянувшейся им обоим вилле. Марси и Харви наверняка уже катаются по пушистому ковру.
— Тогда вряд ли они откроют, даже если позвоню, — опечалился я.
— А ты и не звони, Рик! — Его усы радостно зашевелились. — Вот тебе ключи!
— Благодарю, Эдгар. Кстати, стриптизерка Сузи тоже получила предупреждение от шантажистов. Ей рекомендуют покинуть виллу «Симфония».
— А может, дьявольская парочка и не занимается сейчас любовью, — прорычал Ларсен. — Лежат себе на ковре и помирают со смеху при мысли о том, как Сузи Фабер, я и Барбара не спим ночами и подпрыгиваем до потолка!
— Барбара позвонила Сузанне вчера утром и сказала, что это я украл пленки и шантажирую весь Голливуд, — непринужденно бросил я.
— Барбара так сказала? — Его глаза чуть не вылезли из орбит. — Этой стриптизерке, наверное, почудилось! Сузи с ума сошла!
— Кто-то разыграл ее, назвавшись Барбарой Дюн.
— Марси Робинс! Вот сучка! — закричал Ларсен.
— Есть другая кандидатура, — возразил я. — Вдова доктора Секса.
— Кто? — Он уставился на меня. — Я даже не знал, что он был женат!
— Она ненавидела мужа и его клиентов. В ее глазах они были грязными, отвратительными животными. Правда, она сама не вполне нормальная. Судя по характеру посланий, их могла написать именно мисс Рейнер.
— Ну что ж! Не стану спорить с профессионалом, Рик, но комбинация «Робинс-Мэнфорт» мне кажется более подозрительной.
— Кажется, я оборвал уже все крючки с наживкой и сегодня хочу получить окончательный ответ.
— О! Действительно? — Неподдельное восхищение прояснило черты его лица. — Ты сможешь это сделать, Рик? Я имею в виду — сегодня? У тебя осталось так мало времени!
— Для профессионала достаточно, — заверил я его и спросил: — Могу я позвонить?
— Конечно, старина! — воскликнул Ларсен. — Телефон там, рядом с баром.
Я подошел к телефону, поднял трубку и набрал домашний номер доктора Сэливана. После шести или семи длинных гудков я услышал его голос:
— Алло?
— Доктор Гаррет Сэливан?
— Ну!
— Это Рик Хольман.
— А-а, — протянул он нервно.
— У меня для вас хорошие новости. Теперь вы можете спать спокойно!
— Что-то я тебя не пойму, Хольман. Что все это значит?
— Вы были абсолютно правы, когда поставили диагноз Карен Рейнер, — объяснил я. — Она действительно сумасшедшая. Убежден, что это она украла пленки у мужа и шантажирует его бывших клиентов.