Кто убил доктора секса? (Стриптизерка)
Шрифт:
— Я тоже пытаюсь найти пленки! — крикнул я. — Почему, черт возьми, вы считаете…
— В бассейн его, котик, — нежно попросила Сузи. — Прополощи умнику мозги, а то с ним трудно разговаривать. Хорошенько искупай, постарайся и волоки обратно.
— Конечно. Я торопиться не буду, если ты но возражаешь, беби. — Лерой аж засопел от предвкушения. — Хочу вернуть должок. Этот хлюпик мне заплатит за вчерашнее!
— Желаю удачи, пупсик, — лениво протянула Сузи. — Но смотри, чтобы он еще соображал, когда ты доставишь его снова сюда. Иначе мамочка рассердится! Главное, развязки ему язык, а на остальное мне наплевать.
— Он у меня заговорит. —
Лерой бесцеремонно схватил отданную ему на растерзанно игрушку и понес в купальню. Дверь захлопнулась за нами, и я ощутил состояние близкое к невесомости. Рука Лероя уже не держала меня — я летел птицей по воздуху, пока не шлепнулся в воду, взметнув облако мыльных пузырей. В ушах еще гремело эхо всплеска, а потом раздался голос Лероя:
— Вот ты и намочился, Хольман!
Я успел высунуть голову из пены лишь для того, чтобы увидеть лапищу Лероя. Он нажал мне на лицо, и я снова ушел под воду. Бултыхался я отчаянно, но ничего не мог поделать с двумя сотнями фунтов накачанных мышц. Тогда и решил не сопротивляться, распластавшись, как труп. Мне было позволено подышать секунд десять на поверхности, и опять — буль! Так повторилось несколько раз. Потом он вытащил меня из бассейна и бросил на пол. Я лежал лицом вниз и не двигался.
Мои бедные почки! А ребра! Трещали при малейшем вздохе. Однако купание пошло мне на пользу. Туман, все время застилавший глаза, немного рассеялся.
— Эй, очнись! — Лерой пихнул меня в бок. — Сейчас начнется настоящее представление! Лично мне не интересна твоя болтовня, но если ты будешь молчать, я рассержусь. Слышишь, хлюпик?
— Все скажу! — постарался я пролепетать как можно жалобней. — Ты сломал мне ребро, и оно колет прямо в легкое. Вызови врача, Лерой, а то…
— Врача! — передразнил он. — Тебе понадобятся десять хирургов, когда я с тобой расправлюсь! — Садистская ухмылка пересекла его жуткое лицо. — Но так и быть, давай по-честному. Пять секунд на размышление. Выбирай! Хочешь в бассейн? Либо лежи тут, и я обработаю твое личико, приятель. Ох, и обработаю я твою морду, хлюпик! Клянусь, ты себя уже никогда не узнаешь!
Со стоном, — впрочем, вполне натуральным, — я приподнялся на локте и сел рядом с гипсовым Бахусом, показывая всячески, что любое движение причиняет мне смертельные муки. Лерой взял меня за шиворот и одним рывком поставил на ноги.
— Думаю, правильнее сначала подчистить тебе физиономию, а уж потом искупать, — изрек он и занес правую руку для удара.
Ждать, когда увесистый кулак въедет мне в лицо, было нельзя. Наступил момент контратаки. Тут бы пригодилось какое-нибудь оружие. Не слишком тяжелое, — в моем беспомощном состоянии, — но эффективное. Недолго думая, я повис на гипсовом Бахусе и отломил ему руку с чашей по самое плечо. Получилась оригинальная дубинка. Взяв ее поудобней, я посмотрел на Лероя, бубнившего о том, что он со мной сделает.
Я подкрался к бассейну и крикнул:
— Ты, придурок! Ну ударь меня еще раз!
Лерой издал кровожадный вопль и ринулся на меня. В нужный момент я отошел и подставил ногу. Как лягушка — и почтя с таким же кваканьем — Лерой плюхнулся в бассейн. Разноцветные пузыри взвились под потолок.
Присев на краю и подняв повыше руку Бахуса, я ждал, когда Лерой вынырнет на поверхность, а потом изо всех сил обрушил гипсовую чашу ему на макушку. Гипсовые осколки усеяли весь бассейн, а голова монстра мгновенно ушла под воду. Мне очень
— Дуй сюда, беби!
Затем притаился за скульптурой. Сузи Фабер влетела в купальню и замерла, будто громом пораженная.
Мои артистические способности произвели на нее даже большее впечатление, чем я ожидал. Секунду она молча смотрела в бассейн, а затем свалилась замертво на мозаичный пол. Картина получилась неплохая, скромно думал я о своем произведении. Из воды выглядывала голова Лероя с глазами, тупо глядящими в пространство, а прямо позади него из пузырей вздымался конский хвост.
Я поднял с пола Сузи Фабер, перекинул ее через плечо и отнес на кровать-трон. О Лерое я не беспокоился. В аптечке, рядом с баром, оказался моток липкой ленты, и я крепко скрутил ею ноги и руки гиганта. Той же лентой прикрепил ему гипсовый хвост. Может, немножко неудобно плавать с хвостом. Ничего, потерпит! Если греческий бог не жаловался, то Лерою грех возмущаться.
Длинные ресницы затрепетали, и на меня глянули голубые глаза — сначала безмятежные, а потом расширенные от ужаса.
— Лерой! — простонала Сузи. — Что ты с ним сделал? У него хвост! — Она снова упала на подушки.
— Лерой просто молодец! — сказал я. — Пара швов на черепе — и он будет как новенький.
— Ты грязная скотина! Да я тебя…
С меня ручьями стекала пода, мок почки протестовали против такого «лечения», а ребра разламывались на куски. Я чувствовал себя уже готовой отбивной котлетой. У меня не было настроения выслушивать глупые фантазии стриптизерки.
— Милашка, закрой ротик, пока у тебя остались зубы.
Она сразу замолчала, испуганно уставившись на меня.
— Где одежда Лероя? — спросил я.
— В соседней комнате, — быстро ответила Сузи. — Рик, ты ведь не собираешься…
— Как слово, так зуб! — прорычал я. — Мне надо переодеться. Сиди и не двигайся. Если я обнаружу, что ты пыталась помочь Лерою, то поменяю вас местами, поняла? И хвост вставлю тебе!
— Я буду ждать здесь и не шелохнусь, Рик! — пропищала она.
— А потом ты прокрутишь свою пленку. И еще желательно узнать, почему ты считаешь, что это я ее послал. Подготовь мне все ответы, о'кей?
В соседней комнате было три больших встроенных шкафа, заполненных под завязку всевозможными дорогими шмотками. Сняв мокрую одежду, я с удовольствием вытерся новым итальянским свитером и тремя разными костюмами от «Брукс бразерс». Иногда я бываю очень меркантильным и мстительным. Затем подобрал себе великолепную шелковую рубашку. Английские суперджинсы оказались мне длинноваты и, что обиднее всего, туговаты в поясе. Размер ноги подошел, и я обул пару мягких швейцарских туфель. Действительно, люблю все шикарное!
Когда я вернулся в спальню, то застал Сузанну сидящей неподвижно, как мумия, с магнитофоном в руках. Она посмотрела на меня вопросительно и нажала кнопку.
— И вы говорите, что продюсер пришел не один, а со своей женой? — сказал уже знакомый мне вкрадчивый голос.
Раздалось худа более знакомое хихиканье, и я услышал голос Сузанны.
— Это было самое смешное, — отвечала Сузи. — Его жена, она смотрела, как мы… Представляете? Клянусь, она получала даже большее удовольствие!