Кто убил классическую музыку?
Шрифт:
Маккормак вставал каждое утро в 4.30 и диктовал уже ожидавшему его секретарю, ставя одновременно крестики и галочки на листке желтой разлинованной бумаги с записанными на нем делами на текущий день. Он просчитывал заключавшиеся компанией сделки до последнего цента, хотя сам не был жадным человеком и, по слухам, получал в «Ай-Эм-Джи» далеко не заоблачную зарплату. Но он не признавал никаких ограничений на пути к поставленной цели, и тем, кто хотел помешать ему, приходилось считаться с его неудержимыми амбициями. Мелким сошкам импонировала его готовность выслушивать новые предложения и делать долгосрочные инвестиции, даже если прибыли ожидались не раньше, чем через пять или семь лет. Подобный подход давал ему еще одно преимущество в музыке. Классический менеджмент не мог позволить себе заглядывать так далеко. Не стремился он и к такому глобальному охвату. Если концертный агент хотел договориться о гастролях оркестра в Японии, ему приходилось несколько раз летать в Токио и останавливаться там
Музыкантам и их агентам «Ай-Эм-Джи» казалось абсолютно непотопляемым. Конечно, и у «Ай-Эм-Джи» случались неудачи в разных областях, хотя ни одна из них не оказалась настолько серьезной, чтобы повредить бизнесу в целом; впрочем, сам факт таких неудач свидетельствовал о наличии у фирмы уязвимых мест, В теннисе Маккормак промахнулся с Беккером и Граф. К тому времени, когда он подобрался к ним, они уже связали свою судьбу с европейскими менеджерами. Все знали, что в Германии его позиции слабы. Он рассчитывал сделать своим тевтонским героем Бернхарда Лангера и даже выстроил в расчете на него немецкий чемпионат «Мастерз», но Лангер потерял в мастерстве. Он заявил свои права на Михаэля Шумахера еще до того, как тот выиграл Гран-при в своем первом сезоне. Однако автогонки интересовали сравнительно немногих и не могли рассчитывать на такие рейтинги, как теннис или гольф. Чтобы показать свое отношение к происходящему, Маккормак отнял права на трансляцию из Уимблдона — любимых кортов Штефи и Бориса — у государственного немецкого телевидения и продал их кабельному каналу. Когда Граф в следующий раз выиграла турнир, Марк переменил канал. Тем не менее Германия — государство, имеющее колоссальный вес в классической музыке, — оставалась крепким орешком для «Ай-Эм-Джи».
Неудачу потерпел Маккормак и в Испании. В первое десятилетие после смерти Франко самым заметным и популярным человеком в стране (если не считать обитателей королевского дворца), олицетворением Испании стал игрок в гольф Севериано Бальестерос. Его слава была настолько велика, что когда в 1993 году европейская команда проиграла американцам Кубок Райдера, редакторы спортивных газет, обычно не отличающиеся особой чувствительностью, посвящали целые полосы выражению сочувствия бедному, расстроенному Севви. Бальестерос не нуждался в победе; от него требовалось одно — повернуться и улыбнуться. Когда Маккормака спросили, что он считает своей самой большой ошибкой, он признался: «Чего бы я действительно хотел — это быть тем человеком, который первым открыл Бальестероса…» [872] Испанец обладал некой беззаботностью, которой Маккормак по-настоящему завидовал. Казалось, Бальестерос не думает о том, чтобы урвать самый большой кусок. Он принадлежал к среде, где деньги, даже очень большие, не играли главной роли. Маккормак знал, что пока он не постигнет европейский стиль и не станет необходимым для европейских мастеров, его мировое господство будет неполным — будь то в спорте или в любой другой сфере. Он рассматривал классическую музыку как способ приобрести положение в обществе и завоевать уважение в Европе.
872
37 «Leisureweek», 22 June 1990. P. 7.
В родной Америке никто не оспаривал его главенства. В восьмидесятых годах агентство «Про-Серв» из Арлингтона (штат Вирджиния) собрало вокруг себя баскетболистов и наложило лапу на Штефана Эдберга, Джимми Коннорса и Ивана Лендла. Маккормак перекупил Лендла и стал ждать, пока виргинцы не сдадутся. «Были у нас когда-то конкуренты по имени "Про-Серв", — говорил он с усмешкой в 1992 году. — Они развалились, и большая часть их служащих теперь просится к нам на работу. Был ещё один конкурент, которого я просто ненавидел. Мы хотели было разрушить его бизнес, но потом я понял, насколько он некомпетентен, так что продолжение его работы было нам только на пользу» [873] .
873
38 «Daily Mail», 9 May 1992. P. 73.
Очень немногие спортсмены покинули «Ай-Эм-Джи» с его благословения. «Себастьян Коу меня разочаровал, — ворчал он после ухода золотого мальчика английской легкой атлетики. — Он лишен чувства преданности и, насколько я могу судить, чувства юмора» [874] . Маккормака называли мстительным, но он утверждал, что ему все равно. «Если вы возьмете сто историй о том, какие мы жестокие и какие мы акулы, — говорил он, — то в девяноста из них речь пойдет о тех действиях, которые мы предпринимали в интересах наших спортсменов. Я думаю, что обвинение в жестокости, в том контексте, в котором оно выдвигается против меня, это скорее комплимент» [875] .
874
39
875
40 «Sports illustrated», 21 May 1990.
В его «собственных» играх — теннисе и гольфе — поколебать его позиции не мог никто, но как только он вторгался на чужую территорию, его слабость сразу становилась заметной. Когда Роналд Рейган покинул Белый дом, Маккормак предложил руководить продажей его мемуаров и развитием его постпрезидентской карьеры. Ветеран кинематографа Рейган передал ведение своих дел голливудскому агентству «Ай-Си-Эм» и удостоил Маккормака всего лишь вежливым ответом. До этой попытки единственным политическим клиентом Маккормака был недоброй памяти вице-президент Спиро Агню, которого «Ай-Джи-Эм» оставило при себе в качестве консультанта по неким неназванным проектам.
Не сломленный отказом, Маккормак бросился на поиски «трофея большего масштаба, чем Рейган» [876] . В июне 1991 года, через несколько месяцев после ухода Маргарет Тэтчер с поста британского премьер-министра, журнал «Маркетинг уик» вышел со следующим заголовком на обложке: «Может ли Маккормак сделать богатой Маргарет Тэтчер?». Из статьи под тем же заголовкам читатели могли узнать, что «самый великий спортивный менеджер и самая знаменитая женщина в мире ведут переговоры о партнерстве, которое могло бы принести больше денег и престижа им обоим». Статья, вышедшая в рубрике «Расследование», не была подписана, большинство цитировавшихся в ней высказываний принадлежали «людям из «Ай-Джи-Эм». (К сожалению, там не было указано, что Маккормак сотрудничал с журналом в качестве обозревателя.)
876
41 Высказывание помощника Маккормака приводится в журнале «Management Week» за июнь 1991 г., с. 50; все последующие цитаты взяты из той же статьи.
«Маргарет Тэтчер испытывает трудности, — сообщало введение. — У нее есть продукт, но нет службы менеджмента или маркетинга… И тут на сцене появляется Марк Маккормак, человек, который больше других подходит для этой работы». Уже был установлен контакт с сыном Тэтчер, тоже Марком, и стороны шли к заключению договора. У Маккормака, продолжал неизвестный автор статьи, «много общего с Маргарет Тэтчер. Он является самым влиятельным спортивным менеджером, а она пользуется столь же большим влиянием в английской политической жизни». В качестве доказательства своего «высокого уважения» Маккормак собирался снизить свои комиссионные с двадцати пяти до десяти процентов и дать Тэтчер аванс в размере двух миллионов фунтов при подписании трехгодичного контракта на оказание менеджерских услуг. Он мог бы принести ей десять миллионов фунтов в год, двести тысяч фунтов за две Уимблдонские недели только за появление на организованных им коктейлях. Источники в «Ай-Джи-Эм» утверждали, что Маккормак потратил очень много времени на разработку этого проекта. «Источник, близкий к Маккормаку», передал в журнал последний путеводитель по социальной иерархии: «К первой категории относятся принцесса Ди, Маргарет Тэтчер и принцесса Каролина Монакская. Ко второй относятся королева, принц Чарлз, Ферджи и Мадонна. Возможность заручиться клиентом первой категории — одним из трех в мире — стала бы венцом карьеры Марка. Он нуждается в Тэтчер не меньше, чем она нуждается в нем».
Известие о готовящейся сделке стало достоянием общественности раньше, чем Маккормак был допущен к леди Тэтчер. Судя по всему, он ей сразу не понравился, и встреча продлилась буквально несколько минут. Мемуары Тэтчер, как и мемуары Рейгана, поступили в «Ай-Си-Эм» (а оттуда их за 3,5 миллиона фунтов выкупил ее бывший сотрудник Руперт Мердок). Маккормак, «нуждавшийся в ней не меньше, чем она в нем», рассказывал, что «занят массой других связанных с ней проектов, ведущихся под присмотром Марка» [877] . Ни один из этих проектов так и не был реализован.
877
42 Интервью с автором, июнь 1991 г.
Что же произошло? Создается впечатление, что Маккормак, словно безумный подросток, рванувшийся вперед с мячом в руках, неправильно понял поступавшие к нему сигналы. Он предложил Тэтчер заменить ее привычный круг лизоблюдов профессионалами из «Ай-Джи-Эм». Тэтчер усмотрела в атаке на своих придворных неуважение к ее выбору людей и обиделась. Маккормак предположил, что она никогда толком не умела вести свои собственные дела; она возразила, что одиннадцать лет руководила страной и выиграла войну за Фолклендские острова. Он предложил свою помощь в выработке стратегии для возвращения в активную политику; она отвергла ее. У мухи, сидевшей на стене, вполне могли завянуть уши от потока издевательских замечаний Тэтчер в адрес Акулы, превратившейся в шпротный паштет.