Кто убийца?
Шрифт:
Я осмотрел пакетик и увидел, что на внутренней его стороне сохранились следы какого-то порошка.
– Однако это чрезвычайно важная улика, — воскликнул я. — Если при исследовании это вещество окажется ядом, мы будем знать, чем именно отравилась эта несчастная. Что это самоубийство, не может быть никаких сомнений.
– Пока в этом нельзя быть уверенным, — возразил сыщик. — Если проанализировать хорошенько все обстоятельства, то можно прийти к заключению, что эта несчастная была так же далека от мысли о самоубийстве, как и я. Она была очень весела и жизнерадостна, и когда разворачивала эту роковую бумажку, то
– Это надо еще исследовать, тем более что мы даже не уверены, что это был яд. Может быть, Джен умерла от остановки сердца.
Он молча пожал плечами и показал сначала на поднос с чаем, потом на взломанную мной дверь.
– Да, — сказал я в ответ на его взгляд, — сегодня утром миссис Бельден была здесь и заперла за собой дверь, но это только доказывает, что она считала девушку совершенно здоровой.
– Даже когда увидела это безжизненное бледное лицо на подушке?
– Весьма вероятно, что она и не посмотрела в сторону Джен, а только поставила поднос на стул.
– Я, конечно, не хочу возводить ни на кого подозрений, но, право же, это весьма странный случай.
– Мы вообще должны теперь отбросить всякие предположения, — заметил я, — прежде всего надо действовать. Идемте. — С этими словами я быстро направился к двери.
– Что вы хотите делать? — спросил мой помощник. — Разве вы забыли, что это лишь эпизод в той страшной тайне, расследовать которую мы приехали? Если девушка умерла не по доброй воле, мы должны во что бы то ни стало найти преступника.
– Это дело следователя, нам здесь больше делать нечего.
– Конечно, но мы можем по крайней мере осмотреть эту каморку раньше, чем передадим дело в чужие руки. Я уверен, что мистер Грайс хотел бы, чтобы мы это сделали.
– Я осмотрел все очень внимательно, и вся картина запечатлелась в моем мозгу. Я боюсь, что никогда ее не забуду.
– А тело? Вы заметили положение, в котором оно лежит? Состояние постельного белья, полное отсутствие признаков страха или борьбы? Спокойное выражение лица и непринужденное положение рук?
– Да, да! Я положительно не в состоянии больше смотреть на это.
– А также платья, которые висят там, на стене? — продолжал он быстро, указывая пальцем на перечисляемые им предметы.
– Ситцевое платье, шаль — не та, в которой она бежала и которая, вероятно, принадлежит миссис Бельден, — старая и потертая, затем этот сундук, — проговорил он, наклоняясь к сундуку и открывая его. — Здесь только немного белья с метками хозяйки дома. Едва ли оно впору ей самой, оно приготовлено, как вы сами видите, для Джен, но во избежание каких-либо недоразумений помечено инициалами миссис Бельден. А затем вот эти платья на полу — они все новые и с теми же метками. Но это что? — воскликнул он вдруг.
Я подошел сыщику и вместе с ним склонился над миской для умывания, в которой виднелись фрагменты сожженной бумаги.
– Когда вчера вечером я следил за ней, — продолжал сыщик, — то видел, что она делала что-то здесь в углу, но не мог рассмотреть, что именно. Очевидно, она хотела уничтожить бумаги, которые не должны были попасться никому на глаза. К сожалению, от них не сохранилось ни единого клочка.
– Миссис Бельден должна будет разъяснить нам эту загадку.
– Да, она должна сказать нам всю правду, — заметил сыщик, — ведь раскрытие тайны убийства Левенворта зависит от этого. Кто знает, может быть, эта сожженная бумага как раз содержала полное признание несчастной.
– Что бы это ни было, во всяком случае теперь, кроме золы, ничего не осталось, — сказал я, — мы можем засвидетельствовать только этот факт, и ничего больше.
– Да, — подтвердил он с глубоким вздохом, — но мистер Грайс, наверно, не простит мне этого. Он скажет, что я должен был следить за ней лучше и остановить ее хотя бы в последнюю минуту перед роковым шагом.
– Кто знает, что нам еще даст разговор с миссис Бельден, — постарался я утешить его, — она ведь должна скоро вернуться, и все зависит от того, удастся ли выпытать, что она знает относительно убийства Левенворта.
С этими словами мы вышли из комнаты, которую я запер за собой на ключ.
– Мы должны тотчас послать телеграмму мистеру Грайсу, — сказал я, — надо сообщить ему об этом непредвиденном происшествии.
– Я позабочусь об этом, — ответил сыщик, направляясь к выходу из дома.
– Подождите еще минуту, — остановил его я, — пока я не забыл: миссис Бельден принесла вчера с почты два письма, одно побольше, другое поменьше. Может быть, вы узнаете на почте, откуда они были присланы.
– Для этого мне не надо далеко ходить. — С этими словами сыщик опустил руку в карман. — Боже мой, я потерял его! — воскликнул он и побежал вверх по лестнице.
В эту минуту внизу скрипнула калитка.
Глава XXXI
Затруднительное положение миссис Бельден
– Все оказалось обманом, никто не заболел, надо мной просто подшутили, — проговорила миссис Бельден, входя, запыхавшись, в переднюю и снимая шаль.
Увидев меня, она взглянула мне в лицо и воскликнула:
– Что случилось? Что вы так смотрите на меня? Не произошло ли какой беды?
– Случилось нечто имеющее чрезвычайно важное значение, — ответил я. — Вас не было дома лишь непродолжительное время, но за время вашего отсутствия сделано важное открытие… — Я нарочно замолчал, чтобы заставить ее проговориться от страха, но она выказала замешательства менее, чем ожидалось, и я продолжил: — Сделано открытие, которое будет иметь чрезвычайно серьезные последствия.
К моему удивлению, женщина вдруг разразилась горькими слезами.
– Я знала это, — запричитала она сквозь слезы, — я это знала. Я говорила, что если кого-нибудь спрячу у себя в доме, то совершенно невозможно будет сохранить это в тайне, тем более что она такая беспокойная. Впрочем, — прибавила она с испугом, — вы ведь даже не сказали, какого рода открытие сделали; быть может, это нечто другое, чем я предполагаю, может быть…
– Миссис Бельден, — сказал я, — я не буду стараться смягчить ожидающий вас удар. Женщина, которая, несмотря на строжайшие требования закона, решилась укрыть у себя такую важную свидетельницу, как Джен, не вправе рассчитывать на то, чтобы ее особенно щадили. Так пусть же она услышит, что старания ее увенчались успехом, что главная живая улика больше не существует, и таким образом, бедная невинная девушка, которую показания погибшей свидетельницы могли бы спасти, теперь обречена на позор и погибель.